Джеффри Арчер - Лишь время покажет
– Заходить я не стану, для двоих тут не хватит места. На койке найдете сменную одежду. Как только переоденетесь, поднимайтесь ко мне на мостик. Мы отплываем в течение часа. Выход из гавани будет самой интересной частью путешествия, пока не придем на Кубу.
Гарри протиснулся в полуоткрытую дверь и был вынужден притворить ее за собой, чтобы развернуться. Он осмотрел форму, оставленную аккуратно сложенной у него на койке: два плотных синих свитера, две белых рубашки, две пары синих брюк, три пары синих шерстяных носков и пара парусиновых туфель на толстой резиновой подошве. Это и впрямь напоминало возвращение в школу. У всех предметов было кое-что общее: все они выглядели так, будто до Гарри их носили еще несколько человек. Он быстро переоделся, а затем распаковал чемодан.
Поскольку места в рундуке было мало, Гарри затолкал маленький чемодан с гражданской одеждой под койку – единственный в каюте предмет, пришедшийся ему впору. Он открыл дверь, протиснулся обратно в коридор и отправился на поиски лестницы. Обнаружив ее, Гарри выбрался на палубу. И опять несколько пар подозрительных глаз наблюдали за его продвижением.
– Мистер Клифтон, – обратился к нему капитан, когда Гарри впервые ступил на мостик, – это Том Брэдшо, третий офицер, он поведет судно из гавани, как только нам даст разрешение портовое начальство. Кстати, мистер Брэдшо, – добавил Хэйвенс, – одной из наших задач будет на учить этого щенка всему, что мы знаем, чтобы через месяц, когда мы вернемся в Бристоль, команда корабля его величества «Решимость» приняла его за бывалого морского волка.
Если мистер Брэдшо что-то и ответил, его слова потонули в двух протяжных гудках сирены – звук, который Гарри за долгие годы слышал множество раз, означавший, что два буксира заняли места и готовы вывести «Девонец» из гавани. Капитан забил щепоть табака в видавшую виды вересковую трубку, а мистер Брэдшо ответил на сигнал двумя корабельными гудками, подтверждая, что «Девонец» готов к отплытию.
– Приготовьтесь отдать концы, мистер Брэдшо! – приказал капитан Хэйвенс, чиркнув спичкой.
Мистер Брэдшо снял крышку с латунной переговорной трубы, которую Гарри до этого почему-то не замечал.
– Всем машинам малый вперед, мистер Паттерсон. Буксиры на месте и готовы вывести нас из гавани, – добавил он, обнаружив легкий американский акцент.
– Всем машинам малый вперед, мистер Брэдшо! – ответил голос из котельного отделения.
Гарри бросил взгляд вниз на палубу и увидел, как команда взялась за дело. Четверо матросов, двое на носу и двое на корме, сматывали толстые канаты с причальных кабестанов. Еще двое втаскивали на борт сходни.
– Следите за лоцманом, – посоветовал капитан между затяжками. – Это он отвечает за то, чтобы мы благополучно вышли из гавани в Английский канал. Как только он с этим справится, командование примет мистер Брэдшо. Если из вас выйдет какой-нибудь толк, мистер Клифтон, через годик вам, может быть, позволят занять его место, но не раньше чем я выйду в отставку, а капитанский пост перейдет к мистеру Брэдшо.
Поскольку Брэдшо не улыбнулся даже краешком губ, Гарри промолчал и продолжал наблюдать.
– Никому не разрешается гулять с моей девочкой по ночам, – продолжал капитан Хэйвенс, – если только я не уверен, что не позволяется никаких вольностей.
И снова Брэдшо не улыбнулся, хотя, скорее всего, эта шутка ему уже порядком поднадоела.
Работа шла гладко, завораживая Гарри. «Девонец» отошел от пристани, с помощью двух буксиров медленно выбрался из порта, прошел по Эйвону и под подвесным мостом.
– Вам известно, кто построил этот мост, мистер Клифтон? – спросил капитан, вынув изо рта трубку.
– Изамбард Кингдом Брюнель, сэр, – ответил Гарри.
– А почему он так и не дожил до его открытия?
– Потому что у муниципального совета кончились средства, и он умер раньше, чем мост был достроен.
Капитан нахмурился.
– Теперь вы объявите мне, что он назван в вашу честь, – буркнул он, сунув трубку обратно в рот.
Он больше не заговаривал, пока буксиры не добрались до острова Барри, где дали еще два длинных гудка, отшвартовались и направились обратно в порт.
Может, «Девонец» и был старушкой, но Гарри скоро стало ясно, что капитан Хэйвенс и его команда отлично с ней управлялись.
– Принимайте командование, мистер Брэдшо! – приказал капитан, когда на мостике появилось новое лицо с парой кружек горячего чая. – Во время этого перехода на мостике будут три офицера, Лю, так что проследите, чтобы мистер Клифтон тоже получил свою кружку.
Китаец кивнул и исчез под палубой.
Когда огни гавани скрылись за горизонтом, волнение в море усилилось и судно качало из стороны в сторону. Хэйвенс и Брэдшо стояли, широко расставив ноги, словно приклеенные к палубе, а Гарри все время приходилось за что-нибудь хвататься, чтобы не упасть. Когда китаец появился снова с третьей кружкой в руке, Гарри решил не говорить капитану, что чай уже остыл, а мать обычно клала туда сахар.
Только Гарри начал понемногу осваиваться, едва ли не наслаждаясь новым опытом, как капитан снова обратился к нему.
– Вряд ли для вас сегодня найдется дело, мистер Клифтон, – сообщил он. – Почему бы вам не спуститься вниз и не соснуть чуток. Будьте на мостике к семи двадцати, заступите на утреннюю вахту.
Юноша уже собрался возразить, когда на лице мистера Брэдшо впервые появилась улыбка.
– Доброй ночи, сэр, – попрощался Гарри и спустился вниз на палубу.
Покачиваясь, он медленно двинулся к узкой лестнице, ощущая, как с каждым шагом к нему прикипает все больше взглядов.
– Должно быть, пассажир, – произнес чей-то голос достаточно громко, чтобы он услышал.
– Нет, офицер, – возразил другой.
– А в чем разница?
Несколько человек рассмеялось.
Вернувшись к себе в каюту, Гарри разделся и забрался на узкую деревянную койку. Он попытался найти удобное положение, чтобы не падать и не ударяться о стену, когда судно раскачивало или подбрасывало. У него не было ни раковины, ни иллюминатора – на случай, если начнет тошнить.
Пока он лежал без сна, мысли его вернулись к Эмме. Он гадал, по-прежнему ли она в Шотландии, или вернулась в особняк, или, возможно, уже сняла жилье в Оксфорде. Будет ли Джайлз его искать, или сэр Уолтер сообщил ему, что Гарри ушел в море и запишется на «Решимость», как только вернется в Бристоль? И не будет ли его мать волноваться, куда он делся? Возможно, ему следовало нарушить золотое правило и отвлечь ее от работы. Напоследок он подумал о Смоленом и ощутил укол совести, когда сообразил, что не успеет на похороны друга.
Гарри не знал, что его самого похоронят раньше, чем Старого Джека.
52
Его разбудили четыре удара колокола. Гарри подскочил, стукнувшись головой о потолок, оделся, протиснулся в коридор, взлетел по лестнице, бегом пересек палубу и, прыгая через ступеньку, поднялся на мостик.
– Простите за опоздание, сэр, – кажется, я проспал.
– Не нужно звать меня сэром, когда мы наедине, – поправил Брэдшо, – меня зовут Том. И, честно говоря, ты явился раньше на целый час. Шкипер забыл тебе объяснить, что семь склянок означают начало утренней вахты, а четыре – шестичасовой. Но раз уж ты здесь, бери штурвал, а я схожу отлить.
Гарри с ужасом понял, что Брэдшо не шутит.
– Просто следи, чтобы стрелка на компасе все время показывала на юго-юго-запад, тогда сильно не ошибешься, – добавил Брэдшо, и его американский акцент проступил более явно.
Юноша взялся за штурвал обеими руками и пристально уставился на маленькую черную стрелку, пытаясь удержать судно на ровном курсе. Обернувшись на кильватер, он увидел, что аккуратную прямую линию, которая давалась Брэдшо со столь очевидной легкостью, сменила извилистая кривая, больше напоминавшая очертаниями Мэй Уэст [57] . Хотя Брэдшо отсутствовал лишь несколько минут, Гарри здорово обрадовался его возвращению.
Брэдшо сменил его, и непрерывная прямая линия быстро возникла снова, хотя он держал штурвал одной рукой.
– Помни, что имеешь дело с дамой, – посоветовал Брэдшо. – Не цепляйся за нее, а нежно ласкай. Если у тебя это получится, она будет идти ровно и прямо. А теперь попробуй снова, а я нанесу на сегодняшнюю карту наше положение в семь склянок.
Когда двадцать пять минут спустя пробили одну склянку и капитан появился на мостике, чтобы отпустить Брэдшо, пенный след за кормой, может, и не был безупречно прямым, но, по крайней мере, не выглядел так, будто судном управлял пьяный матрос.
За завтраком Гарри представили человеку, который мог быть только старшим механиком.
Из-за призрачно-бледного цвета лица Джим Паттерсон выглядел так, будто бо́льшую часть жизни провел под палубой, а брюшко намекало, что все остальное время он тратил на еду. В отличие от Брэдшо, он не умолкал ни на минуту, и Гарри быстро стало ясно, что они со шкипером – старые друзья.
Появился китаец с тремя тарелками, которые могли бы быть и почище. Гарри пренебрег жирной грудинкой и жареными помидорами, предпочтя им ломтик подгоревшего тоста и яблоко.
