Джеффри Арчер - Тайна за семью печатями
– Вы не предоставляете магазинам книги на реализацию?
– Конечно нет! – ответил Гарри, шокированный идеей.
– А правда ли, что вы до сих пор продаете книги без всяких скидок?
– Да, разумеется.
– Что ж, вы узнаете, насколько здесь все иначе. Ведь если вы все-таки попадете в топ-пятнадцать, указанная на обложке цена будет автоматически снижена наполовину и вашу книгу уберут на дальние полки магазинов.
– Почему? Ведь логично выставить бестселлер на самом виду, даже на витрине. И уж конечно, без скидки.
– А вот и нет. Мальчишки, рекламирующие в магазине книги, выяснили: если покупатель зайдет за конкретным бестселлером и его приходится искать на дальних полках, один из пяти покупателей по пути к кассе приобретает еще две книги, а один из трех – еще одну.
– Рационально, и все же я не уверен, приживется ли подобное в Англии.
– Ну, это лишь вопрос времени. По крайней мере, вы будете в состоянии оценить, почему так важно ввести вашу книгу в список как можно скорее: когда цена упадет вдвое, вы, возможно, останетесь в топ-пятнадцати на несколько недель. По правде говоря, гораздо труднее вылететь из этого списка, чем попасть в него. Но если вас постигнет неудача, «Риск – благородное дело» наверняка исчезнет с полок магазинов буквально в течение месяца, и мы можем потерять очень много денег.
– Я понял.
Лимузин медленно проезжал по Бруклинскому мосту в окружении желтых такси, управляемых таксистами с неизменными окурками сигар в уголке рта.
– Программа очень напряженная: за двадцать один день нам надо побывать в семнадцати городах.
– Нам?
– Да, я буду вашим поводырем в течение всей поездки, – легко проговорила Натали. – Обычно я остаюсь в Нью-Йорке и доверяю опеку над авторами местному пресс-агенту в каждом городе, но не в этот раз. Мистер Гинзбург настоял, чтобы я не отходила от вас ни на шаг.
Прежде чем перевернуть страницу в папке, лежащей перед ней на коленях, она снова легонько коснулась его ноги.
Гарри посмотрел на нее, и она кокетливо улыбнулась. Флиртует? Нет, не может быть. Ведь они только что познакомились.
– Я уже договорилась с несколькими радиостанциями о ваших интервью, включая «Мэтт Джейкобс шоу», которую каждое утро слушает семь миллионов человек. Никто лучше Мэтта не сделает рекламу вашей книге.
У Гарри крутились на языке несколько вопросов, но Натали была как винтовка «винчестер»: всякий раз, стоило поднять голову, – тут же следовал выстрел.
– Должна вас предупредить, – продолжила она, не переводя дыхания. – Большинство солидных шоу не дадут вам более пяти минут – это не как у вас на ВВС. «Углубленный анализ» – не их концепция. В течение выделенного вам времени не забывайте повторять название книги как можно чаще.
Гарри принялся листать страницы программы его визита. Выходило, что каждый день начинался в новом городе, где он должен появиться на утреннем радиошоу, за чем последуют бесконечные интервью для радио и газет, после чего ему придется сломя голову мчаться в аэропорт.
– Вы так со всеми своими авторами обращаетесь?
– Конечно нет. – Натали вновь коснулась его колена. – В связи с чем у меня появилась самая большая проблема, имеющая прямое отношение к вам.
– У вас проблемы со мной?
– О да. Большинство репортеров захотят спросить вас о времени в тюрьме и о том, как англичанин смог получить Серебряную звезду, но вы должны всякий раз возвращать разговор к книге.
– В Англии это сочли бы довольно… вульгарным.
– В Америке вульгарное приведет вас в список бестселлеров.
– Но разве репортерам не интересно поговорить о книге?
– Гарри, вы должны понять и принять, что ни один из них не читал ее. У них на столах каждый день с десяток новых романов, и, можно сказать, повезет, если они прочтут хотя бы название. Если они запомнят ваше имя – считайте это бонусом. Они согласились пригласить вас в свои шоу только потому, что вы бывший заключенный, которого наградили Серебряной звездой, так что давайте используем это в наших интересах и бешено разрекламируем книгу!
Пока она трещала, лимузин подрулил к отелю «Пирр». Гарри очень захотелось домой, в Англию.
Водитель выскочил и открыл багажник, а швейцар гостиницы подошел к машине. Натали сразу же повела Гарри к стойке регистрации; от него требовалось лишь показать свой паспорт и подписать бланк.
– Добро пожаловать в «Пирр», мистер Клифтон, – портье протянул ему большой ключ.
– Буду ждать вас здесь, в вестибюле, – Натали бросила взгляд на свои часы, – через час. Затем лимузин отвезет вас в клуб «Гарвард» на ленч с мистером Гинзбургом.
– Благодарю вас.
Гарри проследил, как она прошла обратно через вестибюль отеля, через вращающиеся двери и скрылась на улице. И конечно, заметил, что не он один проводил ее взглядом.
Носильщик поднялся с ним на девятый этаж, завел в номер и объяснил, как что работает. Гарри еще не приходилось останавливаться в номере отеля, где были бы ванна и душ одновременно. Он решил делать записи, чтобы по возвращении в Бристоль все рассказать матери. Он поблагодарил носильщика и дал ему на чай, расставшись со своим единственным долларом.
А потом, даже не распаковав чемодан, снял трубку телефона у кровати и заказал звонок в Англию.
– Я перезвоню вам минут через пятнадцать, сэр, – ответила оператор международной линии.
Какое-то время Гарри нежился под душем, затем вытерся самым огромным полотенцем в своей жизни и едва принялся за чемодан, как зазвонил телефон.
– Вам международный вызов, – объявила оператор.
Затем он услышал голос Эммы:
– Это ты, милый? Слышишь меня?
– Конечно слышу, дорогая, – ответил Гарри, улыбаясь.
– Ты уже разговариваешь как американец. Представляю, каким ты станешь через три недели.
– Да я хоть сейчас в Бристоль, особенно если книга не попадет в список бестселлеров.
– И если не попадет?..
– Значит, вернусь домой раньше.
– Рада слышать. А откуда ты сейчас звонишь?
– Из «Пирра», мне сняли шикарные апартаменты, я таких в жизни не видел. Кровать на четверых. В номере кондиционер, а в ванной радио. Представляешь, я до сих пор еще не разобрался, как тут все включается. Или выключается.
– Надо было взять с собой Себа. Он бы разобрался и тебя научил.
– Или разобрал бы все на части, а меня бы заставил собирать. Кстати, как он?
– Отлично. Между прочим, без няни стал немного спокойнее.
– Хорошо, тебе полегче будет. А как продвигаются твои поиски мисс Джей Смит?
– Не быстро. Но завтра днем меня попросили приехать на собеседование с доктором Барнардо.
– Звучит многообещающе.
– А утром встречаюсь с Митчеллом, поэтому буду знать, что говорить и, наверное, более важно, чего не говорить.
– Эмма, ты все сделаешь как надо. Просто помни, что они отвечают за размещение детей в хороших семьях. Единственное, что меня беспокоит, – это как среагирует Себ, когда узнает, что мы задумали.
– А он уже знает. Вчера вечером перед сном я заговорила с ним об этом, и, к моему удивлению, идея ему, кажется, пришлась по душе. Но как только вовлекаешь Себа, возникает отдельная проблема.
– Что на этот раз?
– А он всерьез собрался участвовать в обсуждении, кого мы возьмем. Хорошо, правда, то, что хочет он сестренку.
– Могут возникнуть сложности, если Себу придется по душе не мисс Джей Смит, а какая-нибудь другая.
– Если это случится, я даже не знаю, что будем делать.
– Нам придется просто постараться внушить ему, что он выбрал Джессику.
– Как, по-твоему, это сделать?
– Я подумаю.
– Всего лишь помни, что не стоит его недооценивать. В противном случае легко можем получить результат, обратный желаемому.
– Давай поговорим об этом, когда я вернусь. Должен бежать, родная, у меня встреча с Гарольдом Гинзбургом.
– Передавай ему привет от меня и помни: это еще один человек, которого нельзя недооценивать. И раз уж вы встречаетесь, не забудь спросить его, что случилось с…
– Я не забыл.
– Удачи, родной, – сказал Эмма. – И пожалуйста, попади в этот список бестселлеров!
– Ты еще настырней, чем Натали.
– Что еще за Натали?
– Очаровательная блондинка, которая все время трогает меня руками.
– Ты такой врун, Гарри Клифтон.
В тот вечер Эмма прибыла в университетский зал в числе первых, желающих послушать лекцию профессора Сайруса Фельдмана на тему: «Потеряли ли британцы мир, выиграв войну?»
Она тихонько проскользнула на место в конце ряда кресел, примерно в середине зала. Задолго до назначенного часа помещение было так забито народом, что припоздавшим пришлось садиться на ступени, а кое-кто даже устроился на подоконниках.
В сопровождении ректора университета дважды лауреат Пулицеровской премии переступил порог, и аудитория взорвалась аплодисментами. Но вот все опустились на места, сэр Филип Моррис представил своего гостя, поведав вкратце о выдающейся карьере Фельдмана – от учебы в Принстоне до назначения самым молодым профессором в Стэнфорде и до второй Пулицеровской премии, которую ему вручили в прошлом году. За этим выступлением последовал такой же продолжительный заряд аплодисментов. Профессор Фельдман поднялся со своего места и прошел на подиум.
