Элис Петерсон - Мужчина с понедельника по пятницу
Так и знала, что вся загвоздка в моем возрасте! Чертов Джек Бейкер…
«Я понимаю, что у тебя осталось не так много времени, чтобы создать нормальную семью, поэтому было бы несправедливо делать вид, что я готов к супружеской жизни, и морочить тебе голову. Уверен, ты со мной согласишься. Временно я живу у родителей, потому что моя бывшая осталась в нашей старой квартире недалеко от Бристоля. Я вижу свою дочку почти каждые выходные, именно поэтому мне нужно собраться с мыслями и купить собственный дом. Для этого я должен много работать, а не нырять с головой в новые отношения».
Все, что тебе нужно было сказать, Джек, – извиниться за ложь, подумала я, неохотно читая его откровения. Просто сказать «извини», что я был таким идиотом.
«Джилли, мы отлично проводили время, и мне было очень хорошо с тобой. Но если ты будешь честна сама с собой, то согласишься, что ты меня не любила».
Теперь его письмо по-настоящему заинтересовало, и я быстро прокрутила страницы вниз. «Я видел, как ты смотрела на него на своем дне рождении. Он смотрел на тебя так же. Я говорю это не просто, чтобы оправдать свое поведение, и, конечно, я не должен был целоваться с Нэнси (хотя, если быть справедливым, она первая запала на меня)».
Да, самоуверенности у него не отнять!
Раскин начал тыкаться в мою ногу, напоминая, что ему пора ужинать. Я взглянула на часы. Черт! Уже без пятнадцати семь, и мистер Кокс должен прийти с минуты на минуту. А я даже не прибралась в комнате, которую собиралась показывать! Я бросилась наверх, убедилась, что все в порядке, причесалась, хотела слегка подкраситься, но тут же передумала и решила не суетиться. Мне не терпелось дочитать письмо Джека.
Я положила Раскину мяса и его печенюшки и поставила миску на пол перед телевизором. Ему всегда нравилось ужинать в гостиной. И поспешила обратно к компьютеру.
«Прости, что я оказался таким негодяем, – в заключение написал Джек, – но надеюсь, что, может быть, однажды, ты снова согласишься потанцевать со мной. Удачи, Джилли. С любовью, Джек».
Тут раздался громкий стук в дверь, от неожиданности я даже подпрыгнула. Раскин залаял так яростно, что можно было подумать, что у меня живет ротвейлер.
Я посмотрела в глазок, дабы убедиться, что посетитель закрыл ворота. Я не могла понять, как выглядит мистер Кокс, потому что он стоял спиной.
– Вы можете закрыть ворота! – крикнула я. – Здесь собака!
Я услышала лязг железа и звук защелки.
Тогда я открыла дверь.
– Можно войти? – спросил он.
– Нет, то есть я хотела сказать, что сейчас не совсем удачное время. Ко мне должны прийти посмотреть комнату.
– Мистер Кокс?
– Да, мистер Кокс, – в нерешительности повторила я, удивляясь, откуда он знает.
– Мне можно войти? – снова спросил он.
– Сейчас, правда, не подходящее время. Послушай, обещаю, что перезвоню тебе…
– Я мистер Кокс!
– Нет, этого не может быть, – беспомощно проговорила я. – Ты Гай. Зачем ты делаешь вид, что ты мистер Кокс.
– Джилли, я Гай Кокс. Я твой квартирант с понедельника по пятницу.
– Нет. Тебе не нужно снимать комнату.
Гай все же вошел в дом.
– Я схожу с ума, – проговорил он.
– Я в этом не виновата.
– Еще как. Ты не хочешь меня видеть, не отвечаешь на мои звонки, и я знаю, что в тот день, когда я приходил в магазин Мэри, ты была на работе. Ты пряталась в подвале? Я прав?
Я слегка улыбнулась.
– Нам нужно было некоторое время не видеться. Ты не можешь винить меня в этом.
– Не нужно. Это просто глупо.
– Зачем ты пришел, Гай? Флора знает?
– Нам нужно поговорить.
– О’кей, – согласилась я. – Говори.
Он стоял так близко, что мне пришлось отступить на пару шагов назад.
– Джилли, я должен был увидеться с тобой, – начал объяснять он. – Я предполагал, что, если снова позвоню, ты или проигнорируешь меня, или скажешь, что не можешь встретиться. Это был единственный способ тебя увидеть. Я как раз был за компьютером, и так вышло, что залез на сайт, через который сдают комнаты с понедельника по пятницу, потому что думал о тебе… Боже, я оказался не в состоянии перестать о тебе думать… и не только после того вечера.
– Прости, что избегала тебя, – сказала я, – но мне нужно было о многом подумать.
– И? – с надеждой спросил он.
– Я скучала по тебе. Действительно, очень скучала. Но дела обстоят так, что мы не сможем остаться друзьями. Так не получится. Совсем не получится. Мне кажется, нужно отказаться от этой мысли, во всяком случае пока отказаться.
– Отказаться?
– Да. Думаю, так будет правильнее всего.
– Но что если я не смогу отказаться от этой мысли?
– Ты должен.
– Значит, ты не собираешься выслушать, что я хочу тебе сказать?
– Какой в этом смысл, Гай?
Он направился к двери.
– Я устал от этого. Ты знаешь, что я сделал все от меня зависящее, чтобы дать тебе понять, что я к тебе чувствую. А ты сделала все возможное, чтобы от меня убежать! Я пришел сюда, чтобы сказать нечто очень важное, но ты даже не хочешь выслушать меня. Ты права: какой в этом смысл?! Отлично. На этом и порешим. – Он открыл дверь, собираясь выйти.
Я резко развернулась.
– Гай… подожди!
Задержав руку на дверной ручке, он с надеждой повернулся ко мне.
– Это сложно, – сказала я.
– Нет, совсем нет. Ты просто боишься сказать, что чувствуешь, поэтому прячешься от меня. Ты убегаешь.
– Я не убегаю! – возразила я. – Я защищаюсь. Боюсь, ты не понимаешь, ты собираешься жениться, и я не должна была целовать тебя!
Он схватил меня за руку. Его решительность застала меня врасплох. Гай повел меня к дивану. Раскин тут же собственнически запрыгнул на мой ноутбук, следя за каждым движением Гая.
– Просто выслушай меня. Хорошо? – потребовал он.
На этот раз я послушно кивнула.
– Я пытался сказать тебе все это время, что все кончено. Когда Флора вернулась домой, я знал, что все уже не так, совсем не так. Я должен был бы чувствовать себя намного счастливее и уж тем более не думать о ком-то еще. Мы были вместе в течение долгого времени, – продолжал он, – и я сделал ей предложение, полагая, что после стольких лет вместе – это правильно, но когда я встретил ее в аэропорту… когда она приехала домой… все, о чем я мог думать, это ты… и тот поцелуй… и… я должен знать, ты любишь меня, Джилли?
Я вдруг отчетливо увидела, как Гай дарит мне книгу, как мы гуляем в парке с Раскином и Бедолагой, делимся друг с другом кофе, расстаемся около пешеходного перехода, Гай поворачивает налево, а я направо…
– Джилли? – его голос вернул меня к реальности. – Если ты не испытываешь ко мне те же чувства, я уйду прямо сейчас.
Я вспоминала, как Гай разговаривал в церкви с Мэган; как подарил мне на день рождения свою драгоценную шляпу; как мы покупали костюм для свадьбы его сестры; смеялись в «Плейбой-магазине»; катались по вечерам на машине.
– Я знаю, что это не так, – сказал он, – но ты боишься снова потерять близкого человека. Ведь так? Я не брошу тебя. Я здесь, чтобы остаться.
Я вспомнила, как Гай говорил мне, что любит меня за то, что я не умею врать и отличаюсь ото всех других девушек, с кем он знаком. Мне нравилось, как у него загорались глаза, когда он рассказывал о своей работе; как выслушивал меня, когда ночью я рыдала на пороге его дома; как защищал от язвительных замечаний Нэнси. Как протягивал руку, чтобы помочь мне встать на катке…
– Джилли, пожалуйста, скажи что-нибудь, – умолял он. – Мне нужно знать, как…
– Мистер Кокс, почему бы тебе просто не замолчать, – сказала я, обнимая его, – и поцеловать меня.
Мы с Гаем, свернувшись калачиками, лежали на диване.
– Мы с Флорой пытались убежать от реальности. Оба ощущали практически одно и то же. Я должен был догадаться об этом по ее первоначальной реакции. Я имею в виду, ну кто отправляется в путешествие сразу после того, как тебе сделали предложение? – Он грустно улыбнулся.
Я гладила его руку, он взял мою и поцеловал.
– Мы намерены дружить. Мне до сих не все равно, что с ней происходит. Просто в глубине души мы поняли, что давно уже отдалились друг от друга и не хотели совершить ошибку – жениться только потому, что должны.
– Прости, что не давала возможности сказать все это и тебе пришлось притвориться, что ты ищешь комнату.
– Знаю. Но у меня в запасе был еще один вариант: забраться на дерево и спрыгнуть вниз, когда вы с Раскином придете в парк… но я боюсь высоты.
Я улыбнулась.
– Гай, иногда, когда что-то в твоей жизни идет не так, ты перестаешь верить, что когда-нибудь все изменится, но…
– Но?
– Я должна была больше верить тебе.
– Хочешь послушать монолог, который я репетировал всю дорогу до твоего дома?
Я кивнула.
– Я не хочу быть твоим мужчиной с понедельника по пятницу. Я хочу быть твоим мужчиной каждый день.
Я повернулась к нему и мягко ударила в грудь.
– Это ужасно, – сказала я. – Шокирующе и тревожно. Но я все еще люблю тебя.
