Зоя Кураре - Революция чувств
– Нужно агитировать ближайшее окружение, объяснять людям, что нужно голосовать за Виктора Юбченко, я принесла ручки, блокноты, флажки с символикой «Нашей Закраины», как это раздать – ума не приложу. Я шеф-редактор новостей, скажут «некорректно, непрофессионально», – рассуждала Татьяна Васильевна.
Так вот, чего она хочет, подумал Жора Волкодав, так бы и сказала, нужно раздать агитацию, чтобы никто не догадался.
– Можно в туалете на подоконниках ручки разложить, гелевые ручки журналистам нужны, из других редакций у нас постоянно тырят.
Надоело! И дело хорошее сделаем, и свое имущество сбережем, – предложил рачительный Жорка Волкодав.
– Я, в женский туалет подкину парочку флажков, – поддержала коллег Лара Лисичкина.
– У меня тоже есть пару креативных идей, – обрадовался Ромка Безухов.
Заговорщики не поинтересовался идеями Безухова. Предвидеть ход событий в таком пустяковом деле, как распространение политической агитации во время рабочего дня, дело неблагодарное. Главное – действовать, без промедления, считали журналисты и от слов перешли к делу.
Татьяна Васильевна принесла судьбоносный пакет к условленному месту. В конце коридора на телекомпании «Полет» существовал пожарный выход, где и обосновались заговорщики. Каждый, из них, кроме, Стервы наполнил карманы оранжевой символикой.
Прошло полчаса. Пора. Татьяна Васильевна решила с инспекцией пройтись по телекомпании. В кабинете, где работали журналисты молодежной редакции, она увидела, прикрепленные канцелярскими кнопками прямо на новеньких обоях, маленькие оранжевые ленточки, на концах которых изображена подкова и заглавными буквами написано ТАК-ТИК-ТАК. В спортивной редакции на столах журналистов лежали блокноты с узнаваемой оппозиционной символикой, а сотрудники вещательной аппаратной прикрепили к рабочей одежде оранжевые значки. Приветствуя Татьяну Васильевну, работники телекомпании «Полет» прятали от нее оранжевые символы. Начальство. Стерва делала вид, что ничего странного не происходит. Идет рабочий процесс.
«Боже! Что же будет! Что будет с нашим дорогим директором, товарищем Сюсюткиным?» – дивилась масштабам содеянной провокации Татьяна Васильевна. Нагрянет проверка – не сносить Богдану Степановичу головы. Так ему и надо! Пусть уволят! Такого дурака еще поискать нужно. Сегодня говорят, ОНО пришло на работу в лиловом костюме, педераст что ли? Удивительно, что жена есть у лилового индюка, сокрушалась Стерва, озабоченная сексуальной ориентацией шефа, хотя на самом деле, ее волновала политическая бесхребетность Богдана Степановича. Он за оранжевых, а с виду прислуживает Артуру Лысому.
Стервозова вышла покурить на улицу, тучи сгущались. Темнело. Скоро пойдет дождь, подумала Татьяна Васильевна. Она подняла голову и долгим взглядом внимательно осмотрела солидный фасад здания телекомпании «Полет», вот бы и сюда пару флагов вывесить. На ее лице медленно родилась довольная улыбка. Редчайшее явление для редактора службы информации. Жаль никто не увидел. Стерва набрала знакомый номер мобильного телефона.
– Олег, я все сделала!
– Шутишь? – спросил начальник городского оппозиционного штаба «Наша Закраина» Олег Рогов.
– Нет, не шучу, оранжевая символика повсюду, во всех редакциях, ребята в центральной аппаратной надели значки, – радостным тоном сообщила новость Стерва.
– У тебя возникнут неприятности, – неподдельно заволновался Олег Рогов.
– Нет, никто не знает, что это я принесла, – ответила Стерва.
– Молодец, я всегда знал, что ты наш человек, деньги за прошлый месяц получишь у Петра Антоновича Ковбасюка, я распоряжусь. Тебе сегодня позвонят. Ты нам очень помогла, особенно с сюжетами. Это здорово, что на телекомпании, которая обслуживает продажную губернскую власть, появилась оранжевая символика. Супер! Отличная новость. До связи Татьяна! – в трубке послышались гудки.
Через сорок минут на рейтинговых интернет-сайтах Закраины появилась информация о том, что журналисты в регионах активно поддерживают кандидата в президенты Виктора Андреевича Юбченко. Они демонстративно выставляют на рабочих столах оранжевые флажки. Инициативу задорожских журналистов поддержали в Днепробратанске, Харьевске и даже в Гонецке, откуда родом оппонент Виктора Юбченко.
В это время Богдан Степанович Сюсюсткин отправился с докладом к хозяину телекомпании «Полет» Артуру Владимировичу Лысому. Богдан Сюсюткин директорским креслом дорожил, а потому на встречу с патроном приехал заранее. Две машины, Лысого и Сюсюткина, одновременно припарковались возле головного офиса Артура Владимировича. Богдан Степанович, завидев шефа, искренне оголил 23 фарфоровых зуба, остальные у директора «Полета» не коронованы фарфором, но и они участвовали в создании голливудской улыбки.
– Решил пораньше вот, чтобы не опоздать, здравствуйте Артур Владимирович, – пресмыкался перед шефом Сюсюткин.
Сейчас прозвучит приветствие в ответ, а вместо этого лицо Артура Лысого побагровело, губы затряслись.
– Ты что, сволочь, меня подставить хочешь!!! – завопил Артур Лысый.
– Я, не специально, так вышло, просто приехал раньше, могу уехать, как скажете, ше-шеф, – со слезами на глазах, заикаясь, пролепетал Сюсюткин.
– Уехать, ты у меня сейчас так уедешь, улетишь! – Артур Владимирович схватил Сюсюткина за ворот пиджака и стал трясти, как нашкодившего школьника.
– Я больше не буду, отпустите, – взмолился Богдан Степанович. Он не понимал, в чем, собственно, его обвиняют, но готов полностью признать вину и немедленно исправиться.
Артур Лысый грубо толкнул несчастного директора телекомпании на капот и стал тыкать носом в забрызганный грязью автомобиль.
– Ты что ж, сволочь, делаешь? А!!!
– А что я делаю? – удивился обладатель нового лилового костюма.
– Вот, – Лысый пальцем указал на оранжевую ленточку, которая предательски развивалась на антенне автомобиля.
– Это провокация, это не моя, – закричал, как перед казнью Богдан Степанович.
Картина «Учредитель убивает бедного директора». Зрители – случайные прохожие города Задорожья. Мужик в ярком костюме, как клоун на арене, сильно корчится от боли. Другой мужик его интенсивно воспитывает.
– Машина твоя? – начал допрос с пристрастием Артур Лысый.
– Моя…я…я…
– А ленточка чья?
– Ей-Богу, не знаю. Не вешал, не привязывал. Да разве я, Артур Владимирович, посмел бы такое сделать? Матерью клянусь, женой, детьми – агитация не моя. Я сел и поехал, я не видел, – Сюсюткин сорвал ленточку, демонстративно бросил на асфальт, и стал интенсивно топтать ее ногами. Со стороны казалось, он убивает не атласную, оранжевую ленту, а ядовитую гадюку, которая смертельно ранила его в отважное и бескорыстное директорское сердце.
В кармане у Сюсюткина зазвонил мобильный телефон.
– Ответь, – разрешил Артур Лысый.
Разговор короткий и роковой, секретарша взволнованным голосом сообщила Богдану Степановичу, что на телекомпании появились оранжевые ленточки, значки, ручки и другая, не менее интересная предвыборная агитация. И этот неприятный факт известен широкой интернет-общественности.
– Это… это…это…у нас на телекомпании беда, Артур Владимирович, на телекомпании висят такие же ленточки, там флажки, а в Интернете про это подробно написано.
– Что!!!! – завопил Лысый. Он позвонил и приказал людям из службы безопасности перекрыть все входы и выходы на телекомпании «Полет», просмотреть камеры наблюдения на стоянке и выяснить, кто распространил предвыборную агитацию. Найти, наказать, обезвредить. Лысый жаждал крови, он понимал, сейчас провокационная информация попадет в Киевск, в центральный штаб, а с гонецкими ребятами шутки плохи. Завтра у него не то, что телекомпанию, бизнес отберут, пустят по миру. Хорошо, что Артур Владимирович совершенно лысый от природы. Утратить от волнения последние волосы на голове ему не грозит.
Десять минут и шестнадцать секунд понадобилось ребятам в штатском, чтобы блокировать работу телекомпании. Камеры слежения зафиксировали личность, благодаря которой на машине Сюсюткина появилась злополучная оранжевая ленточка.
– Где он? Я хочу видеть этого… Этого изверга!!! – Кричал директор в лиловом костюме. На фирменном пиджаке под мышками выступили влажные пятна пота, неприлично фигурировала грязь, оставшаяся от совокупления с капотом машины. Испытанное унижение директор жаждал выплеснуть на Ромку Безухова. Ребята из службы безопасности Лысого, заломив руки за спину, привели Ромку в кабинет Богдана Степановича и без сожаления отдали журналиста на растерзание руководству канала.
– Ах, ты мразь, гад, сволочь, подонок!!!!
– Я бы попросил вас, Богдан Степанович, держать себя в рамках. Я журналист и требую, – держался с достоинством Ромка.
– Ты журналист? Да ты сопля поганая!!! Меня, меня, Богдана Степановича Сюсюткина подставил. Ты мог деньги у коллег украсть, семидесятилетнюю тетю Галю, которая на проходной дежурит, изнасиловать, разбить дорогую камеру. Я бы тебе, подонок все простил. А ты? В политику полез. Меня подставил, коллектив опозорил? Убью!!! – чашка с недопитым кофе полетела в голову Безухова. Ромка успел увернуться, черная густая жидкость медленно разлилась на помпезной, зеленой дорожке в центре директорского кабинета. На месте падения директорской любимой чашки сиротски валялась отбитая керамическая ручка, на дне изувеченной чашки образовалась глубокая трещина.
