Элизабет Леттс - Снежок

Но вернувшись домой из Нью-Джерси, по дороге успев подумать обо всех возможных катастрофах, он обнаружил, что все в порядке. Дома его ждала Йоханна.

«Тебе нужно к доктору, – сказала она. – Он сказал, что это срочно».

Гарри стало нехорошо. Что такого срочного мог сообщить ему доктор? Он уже знал все плохие новости. Что могло стать еще хуже?

Гарри позвонил в офис доктора, и секретарь тут же соединил их. У доктора были великолепные новости. Что-то показалось ему неправильным: Гарри был молод и здоров, он не курил. Доктор был настолько обеспокоен, что сам съездил в Нью-Джерси, чтобы проверить анализы.

И оказалось, что чутье его не подвело.

Анализ Гарри перепутали с другим – старика-курильщика, которому делали биопсию в тот же день. Анализ Гарри не выявил ничего серьезного, абсцесс на его языке возник из-за вируса и должен был пройти сам. Не было необходимости продавать лошадей.

Перед Гарри де Лейером снова лежал целый мир!

Через некоторое время Гарри благодаря домашней кухне Йоханны снова набрал силы. Был август, и летний сезон подходил к концу. Как только начнутся занятия в школе Нокс, Гарри уже не сможет ездить на выставки.

Оставалось лишь одно важное мероприятие перед началом учебного года: выставка в «Пайпинг Рок», дальше на восток в Локуст-Вэлли, рядом с Ойстер Бэй.

Конкуренция там будет выше, чем где бы то ни было. Олимпийская команда по верховой езде вернулась из Европы. Отточив мастерство в международных соревнованиях, они будут состязаться в клубе «Пайпинг Рок», готовясь к осеннему сезону и Национальной выставке в ноябре.

В конце лета воздух был влажным и слышалось жужжание москитов, но вскоре в свои права должна была вступить осень. Гарри чувствовал себя лучше: он набирал вес, и его болезнь осталась в прошлом.

Начало учебного года в школе Нокс приближалось, но думал он лишь о «Пайпинг Рок».

Глава 17

«Пайпинг Рок»

Дороти Паркер однажды сказала: «Если хотите знать, как Бог относится к деньгам, – посмотрите на людей, которым он их дал». Она могла бы добавить: «А если хотите посмотреть на них, отправляйтесь в “Пайпинг Рок”». В сентябре 1958 года выставке лошадей «Пайпинг Рок» исполнялось пятьдесят три года.

От фермы Гарри в Сент-Джеймсе до клуба «Пайпинг Рок» дорога была недолгой, но она будто вела в иной мир. Расположенный на Золотом побережье Лонг-Айленда, в местах, которые стали знаменитыми благодаря роману писателя джазовой эры Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби», клуб «Пайпинг Рок» гордился своей эксклюзивностью. Цвет нью-йоркского общества собирался в клубах Локуст-Вэлли. «Коринфский яхт-клуб», «Греческий клуб» и «Пайпинг Рок» были местами встреч для элиты. Именно в лесах клуба «Пайпинг Рок» в 1937 году Коул Портер{ Коул Портер (1891 – 1964) – американский композитор и поэт.} упал с лошади и сломал обе ноги. Он утверждал, что сочинил песню «At Long Last Love», пока ожидал спасения. На самом деле ноги в «Пайпинг Рок» ломали многие. Лида Флейтман, одна из дебютанток высшего общества в 1920-х годах, славилась своей любовью к рискованной верховой езде, в том числе и тем, что сломала бедренную кость во время соревнований в «Пайпинг Рок», – это событие было даже отражено в ее свадебном объявлении в «Нью-Йорк таймс».

Вход в «Пайпинг Рок» не привлекал взгляда – лишь два каменных столба, едва обозначающие тропу через лес. Но не следовало понимать это превратно: подобная скромность требовалась лишь для того, чтобы не привлекать внимания посторонних. Согласно принятому при основании клуба этическому кодексу, нужно было получить приглашение, чтобы увидеть его великолепие.

За этими воротами, скрытый от посторонних глаз, располагался один из самых элитарных клубов восточного побережья. Построенное в 1913 году, здание клуба, выполненное в беспорядочном, но элегантном грегорианском стиле, включало комнаты для гостей. Прибывшие могли сидеть на широкой веранде с видом на двор с фонтаном. Здесь находилось одно из лучших в стране полей для гольфа. Были и теннисные корты, как с травяным, так и с глиняным покрытием, и площадки для конного спорта, включая поля для конного поло, на которых несколько раз играл Принц Уэльский. Соревнования по конкуру проходили на прекрасной, покрытой травой арене, которую «Нью-Йорк таймс» называла «лучшей ареной в мире». С одной стороны арены располагалось поле для стипль-чеза, а с другой – трибуны в виде нескольких ярусов белых боксов. На этих трибунах Вандербильты общались с иностранными послами и высокопоставленными чиновниками, говоря с акцентом, характерным для высшего общества, который стал знаменитым благодаря Франклину Рузвельту. Наверное, именно его имел в виду Фицжеральд, когда писал о Дейзи Бьюкенен, что «деньги звенели в этом голосе»{ Цитата из романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби».}. В голосах людей из «Пайпинг-Рок» звенела привилегированность. И они были не особенно гостеприимны.

Элео Сирс позировала для фотографии, глядя прямо в камеру. Тень от ее знаменитой белой фетровой шляпы падала на загорелое лицо. На ней были туфли на невысоком каблуке, юбка, кардиган и белая блузка. Летом 1958 года Элеонора Рэндольф Сирс отпраздновала свой семидесятый день рождения, но издалека она казалась лет на двадцать моложе. Уже не та красавица, которая когда-то соревновалась за звание самой элегантной женщины Америки, она все еще обладала спортивной выправкой. По обе стороны от нее стояли молодые люди в брюках и сапогах для верховой езды, сжимая в руках вельветовые кепи. Билл Штайнкраус и Фрэнк Шапо, члены олимпийской команды Соединенных Штатов по верховой езде, успешно выступали в Европе на лошадях мисс Сирс. Возвращаясь из заграничных поездок, она обычно заезжала в «Пайпинг Рок», и 1958 год не стал исключением. Фотограф сделал снимок этой женщины, привыкшей быть в центре внимания.

Элео Сирс была одной из знаменитейших спортсменок ХХ столетия. Кроме того, что она стала чемпионкой по теннису, она еще была знаменитым игроком в сквош и первой женщиной-игроком в поло, водила машину в то время, когда это делали немногие женщины, и пилотировала самолет. Однажды посреди теннисного матча она перехватила лошадь, вырвавшуюся из упряжки и несущуюся на толпу зрителей, а затем спокойно продолжила игру. В свое время мисс Сирс была так популярна, что «Нью-Йорк таймс» опубликовала статью о том, как она одевается, когда катается на коньках, – то, что Элео сменила муфту на варежки, газета сочла достойной новостью. Она популяризировала спортивную ходьбу, регулярно проходя дистанцию в семьдесят одну милю от Бостона до Ньюпорта, штат Род-Айленд. По пятам за ней ехал шофер за рулем ее зеленого «роллс-ройса Турер» 1914 года выпуска, везя на заднем сиденье термос и сэндвичи. Также за ней следовали фотографы, делающие снимки для газет в Бостоне, Род-Айленде и Нью-Йорке. Еще Сирс была знаменита своими навыками верховой езды, она неоднократно выигрывала синюю ленту на Национальной выставке. Она была первой женщиной, перешедшей с дамского седла на обычное. До появления мисс Сирс женщины соревновались только в своем классе, катаясь верхом и даже прыгая в дамском седле, что, хотя и считалось «более подходящим для леди», на самом деле было сложнее, чем прыгать с ногами в стременах. В 1958 году мисс Сирс, все еще привлекательная женщина, чей портрет недавно нарисовал Джон Сингер Сарджент{ Джон Сингер Сарджент (1856 – 1925) – американский художник, один из наиболее успешных живописцев своей эпохи.}, являлась одним из корифеев мира верховой езды.

И Гарри де Лейер совершил немыслимый поступок: отказался работать на нее, предпочтя быть самому себе хозяином. Именно в «Пайпинг Рок» быть самому себе хозяином было хуже всего. Сложно представить себе более замкнутый мирок, закостеневший в своих традициях. Богатство, унаследованное Элео Сирс, происходило из торговых предприятий колониальной эры. Соединенные Штаты были страной все возрастающего многообразия и возможностей, но среди власть имущих восточного побережья не замечалось стремления к переменам.

Однако иногда перемены не происходят сами по себе, их заставляют происходить люди. Гарри де Лейер прославился своим упрямством. Он был слишком упрям для того, чтобы позволить здоровой лошади отправиться на живодерню. Слишком упрям для того, чтобы пойти работать к одной из самых знаменитых коннозаводчиц Америки. Слишком упрям для того, чтобы не соревноваться с тем, с кем хочет, – соревноваться на основе навыков, а не происхождения. Люди считали его безумцем, после того как он отказался от работы в Прайдс Кроссинг, имении Элео Сирс в Массачусетсе. Любой здравомыслящий человек сказал бы, что только ненормальный может верить, будто рабочая лошадь способна соревноваться со скакунами, только что вернувшимися из Европы на самолете, специально оборудованном для перевозки лошадей. Может, он и был безумцем. Время покажет.