Морган Райс - Рабыня, воин, королева
И, наконец, Церера попросила его вернуться, чтобы она смогла обнять его, прижаться к нему покрепче, она попросила прощения за то, что была так холодна с ним.
Церера свернула письмо и передала его Космасу.
«Я прослежу за тем, чтобы оно добралось до Таноса, и я буду защищать его ценой своей жизни, если придется», – сказал он, после чего обнял ее и ушел, закрыв за собой дверь.
Слушая, как его шаги растворяются на лестнице, Церера не могла не задаться вопросом о том, не ошибается ли она во всем, получит ли Танос письмо, выживет ли он.
Увидит ли она когда-нибудь Таноса снова.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Церере казалось, что ее сердце может выпрыгнуть из груди, когда она увидела, что в дверях ее комнаты стоит отец. На нем была дорогая одежда, лицо больше не было бледным, как раньше, на щеках появился румянец, уголки губ не были приопущены вниз. И эти глаза… Как удивительно было снова видеть его добрые, любящие глаза, которым она доверяла. Они тут же успокоили ее измотанные нервы.
Церера поднялась на ноги, чтобы подбежать к отцу, но кандалы удержали ее.
Его взгляд устремился на цепи, и на лице появилась тревога. Он прошел через комнату и протянул к ней руки.
Церера крепко обняла отца, прижавшись лицом к его груди, ощутив тепло его тела, нежность его объятий. Из ее глаз полились слезы радости.
«Я так по тебе скучала», – прошептала она.
«Я люблю тебя», – сказал отец.
В один этот благословенный миг, пока они обнимали друг друга, Церера почувствовала себя в безопасности и любимой.
Но в следующую минуту отец начал усыхать в ее руках, постепенно исчезая, его тело взорвалось в небытие, и ей показалось, что с его исчезновением она умирает.
«Нет», – всхлипнула Церера, пытаясь схватить его и заставить остаться.
«Отец!» – крикнула она, закрыв глаза, но он исчез.
Солнечный свет согрел ее лицо и, открыв глаза, Церера увидела, что она стоит на арене в Штаде, где ее атакуют семь воинов, а толпа жаждет пролития ее крови. Ее руки и запястья больше не были скованы, но у нее не было оружия, чтобы защищаться. Ошеломленная Церера оглянулась о сторонам, чтобы найти возможность сбежать, но воины окружали ее, и выхода не было. Безоружная, она не могла отбивать атаки и, когда воины набросились на нее, она упала на колени, закричав, прижав ладони к глазам.
Церера проснулась с криком под окном, вспотев, со слезами в глазах, ощущая под собой холодный и твердый каменный пол. Цепи зазвенели, когда она зарылась лицом в руки. Она пронзительно закричала в ночь.
«Какой ужасный кошмар», – подумала Церера. Но что он означает? Было ли это зловещим предзнаменованием грядущего? Она обхватила себя руками, чувствуя себя такой пустой, такой беззащитной, такой разбитой.
Церера удивилась, когда скрипнула дверь. На секунду, когда она увидела мужскую фигуру в темном дверном проеме, в полусонном состоянии ей показалось, что вернулся Танос.
«Танос?» – прошептала она с волнением в голосе.
«Так вот что он делает по ночам, навещает тебя?» – спросил мужчина.
Волосы на затылке Цереры встали дыбом, когда она узнала голос Люсиуса. Она тут же поняла, что находится в опасности, не в силах убежать, поскольку ее запястья и лодыжки закованы в цепи.
«Я не видел тебя все эти дни и тревожился о тебе», – сказал Люсиус.
«Я в этом сомневаюсь».
Он сделал шаг ближе, и в лунном свете показалось его лицо.
«Уходи или я закричу», – предупредила Церера, тяжело дыша.
«И кто придет тебе на помощь? Точно не Танос, и не король с королевой. И не солдаты Империи».
Церера поднялась на ноги, взяла со стола золотой кубок и бросила в него, но Люсиус быстро уклонился, и бокал влетел в открытую дверь, после чего покатился вниз со ступенек.
Люсиус захлопнул дверь и бросился на Цереру, прижимая ее запястья к стене, прижимаясь своим телом к ее телу. От него несло алкоголем.
Церера кричала и била его ногами в голень, но Люсиус прижал руку к ее рту и зажал колени у нее между ног, чтобы она не могла ими пошевелить. Торопливыми пальцами он задрал ее юбку, открыл рот и прижал к ее губам свои губы.
К ее горлу подкатила желчь, Церера открыла рот и изо всех сил укусила его. Люсиус отстранился и ударил ее по лицу кулаком, его золотой перстень разрезал ей щеку.
Церера заставила себя не обращать внимания на боль, она закричала как можно громче, но Люсиус засунул ей в рот кляп. Его пальцы снова зарылись в ее юбку, он прижался к ней сильными бедрами с диким взглядом в глазах и звериным блеском дикаря.
«Ты доставила мне столько неприятностей, что задолжала мне немного удовольствия», – прошипел Люсиус.
С губ Цереры срывались приглушенные крики, пока она боролась с ним изо всех сил, но Люсиус был слишком сильным, а она была закована в цепи.
Вдруг Люсиус безжизненно упал на пол позади нее. Она оглянулась и с облегчением увидела Анку с серебряным подсвечником в руках.
«Анка», – прохрипела Церера, ее колени так тряслись, что она едва могла стоять.
Анка подбежала к Церере и быстро вставила ключ в наручники на ее запястьях и лодыжках, освободив ее.
Неудержимо трясущимися руками Церера вынула кляп изо рта. Анка схватила ее за плечи и заглянула в глаза.
«Солдаты приближаются. Беги!» – велела она.
«В этот раз ты должна пойти со мной», – сказала Церера.
«Нет, я должна остаться».
Анка быстро развернулась, выбежала за дверь и исчезла на темной лестничной клетке, и ее поспешные шаги постепенно исчезали.
Церера мгновенно пришла в себя, заставляя себя двигаться, несмотря на то, что ей хотелось только свернуться в клубок в углу и плакать. По пути к двери она пнула Люсиуса ногой в живот. Она и раньше презирала его, но теперь ненависть будет сжигать ее при каждой встречи с ним. Она будет помнить об этом моменте, о, она будет помнить.
С потными руками Церера кралась вниз по лестнице, но, когда спустилась вниз, справа к ней приблизилась большая группа солдат Империи с мечами в руках.
Церера посмотрела налево, но с той стороны к ней бежала такая же большая группа солдат.
В следующую минуту она услышала позади себя шаги, но не успела обернуться, как ощутила удар тяжелым предметом по голове и перед глазами у нее все почернело.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Стефания сидела в задней части тронного зала и подносила к губам веер, скрывая зевоту. Этот унылый совет старых мужчин и женщин с куриными мозгами был настолько скучным, что ей казалось, она может лишиться чувств от скуки. Уже несколько часов они обсуждали в том же самом дурманящем однообразном тоне то, как совет теряет деньги, в каком плохом состоянии находится суд, что революция, если она продолжится, влетит Империи в копеечку. И если сановники этого не осознают, уже третий раз поднимался вопрос о том, что революция уже лишила короля половины золота.
До сих пор, после нескольких часов бессмысленного бормотания, дюжины нелепых идей, высказанных вслух, они не пришли ни к какому решению. Ни к одному. Стефания присутствовала на большом количестве подобных советов, слушая наивное бормотание этих глупцов, и это в очередной раз доказало ей, что все они – безмозглые обезьяны, которые притворяются в том, что знают, о чем говорят и что делают.
«Есть ли другие вопросы для обсуждения?» – спросил король со своего трона присутствующих.
«Ни одна душа не произнесла ни слова, слава небесам», – подумала Стефания, умирая от желая выйти из этой душной комнаты, для нее было невыносимо так долго сидеть на этом жестком стуле. После того, как объявили о браке Таноса и Цереры, ей велели сидеть в заднем ряду у выхода, рядом с наименее важными сановниками во всей Империи, ее стул находился дальше всех остальных от короля.
«Я верну себе милость короля», – решила она. – «И скоро».
Когда Стефания уже подумала о том, что заседание окончено, Космас, который сидел спереди, поднялся на ноги и попросил слова.
Стефания закатила глаза. Неужели это никогда не закончится? Она знала, что он – глуховатый старик, который любит Таноса – слишком любит, по ее мнению – но разве ему есть что сказать, чтобы оправдать хоть секунду этого заседания? Изо дня в день этот старик только и делал что читал свитки в библиотеке, смотрел на звезды и говорил о вещах, которые не имели значения – по крайней мере, для Империи.
Стефания заметила, что другие сановники тоже, казалось, были безразличны к новостям старика, как и она, их глаза потускнели от скуки. Рассматривая цветочный узор на своем зеленом шелковом платье, она слушала вполуха, обмахивая себя веером, в то время как древний ученый поднес свиток королю.
«Меня попросили доставить это письмо Таносу», – сказал Космас. – «Оно от Цереры».
Уши Стефании оживились. Возможно, старый ученый не такой дурак, как она думала. «Вероятно, он ввел меня в заблуждение», – думала Стефания, потому что полагала, что старик более предан Таносу, чем королю или Империи. Но, может быть, она ошибалась в своем предположении.
