Сара Груэн - Дом обезьян
— В самом деле? — Макфадден чуть сменил угол поворота головы и более внимательно посмотрел на Джона.
— В самом деле. Я знаю историю этих обезьян. Я знаю их по именам. Знаю, чем они занимались в лаборатории, черт, я разговаривал с ними. Мы по-настоящему разговаривали, это был диалог. И с той женщиной, ученой, которая пострадала. И еще я работал у Фолкса. Я знаю свою работу. И я истосковался по ней. Я хочу вернуть свою тему, я готов к ней лучше других. Я все сделаю, чтобы только над ней работать. Вы не пожалеете.
Тофер Макфадден долго и пристально смотрел на Джона. Его сцепленные пальцы снова изобразили нечто вроде медузы.
— Тогда почему вы ушли из «Инквайер»?
Джон вытаращил глаза и постарался не скрипнуть зубами.
— Скажем так, меня кинула коллега, и у меня есть очень веские причины не возвращаться туда.
— Ваша жена?
— Да, моя жена.
Макфадден улыбнулся и сбросил ноги со стола.
— Что ж, хорошо. Похоже, потеря «Инки» стала нашим приобретением. Когда вы сможете выехать в Лизард?* * *Когда Джон выезжал со стоянки, зазвонил мобильник. Это была Аманда.
— Получил работу? — спросила она.
— Ты — богиня! Гений! — Джон зажал телефон между ухом и плечом, чтобы расплатиться за стоянку.
— Я?
— Да! Я снова занимаюсь темой обезьян!
Аманда так громко взвизгнула, что Джон чуть не уронил трубку.
— Боже! Дорогой! Я так за тебя рада!
— Ты сделала лицо?
— Да, но это ерунда. Расскажи о своем задании.
— Они хотят, чтобы я, не откладывая, отправился в Нью-Мексико, но я… — начал Джон.
— Вот черт, — перебила его Аманда. — Это Шон, ждет на линии. Извини, малыш. Я должна ответить. Кстати, чуть не забыла, сегодня мы идем на вечеринку. Увидимся. Прихвати шампанское!* * *Джон вошел в дом с бутылкой шампанского в руке, на холодильнике его ждала записка Аманды, в которой она сообщала, что до вечеринки у нее назначено несколько встреч, и она не знает, на сколько это растянется. В конце — просьба быть готовым к восьми, извинения, охи и ахи.
Аманда появилась в дверях в пять минут двенадцатого. Только взглянув на Джона, она сразу спросила:
— Ты ведь так не пойдешь?
Волосы у нее были убраны назад и спадали на плечи белокурыми локонами — результат кропотливой работы парикмахера. В открытые носки туфель на высоком каблуке выглядывали пальчики с идеальным педикюром. У Джона мурашки пробежали по спине, когда он заметил, что туфли на кроваво-красной подошве — чуть раньше в этот же день он видел фото в «Уикли таймс», на котором были селебрити в туфлях с подошвами именно такого цвета. Тело Аманды обтягивало черное трикотажное платье, одно плечо было открыто.
Она смотрела выжидающе, и Джон вспомнил, о чем был вопрос.
— Ну, да, планировал так.
Джон оглядел себя — на нем все еще был костюм для собеседования минус галстук.
— А на мне Кристиан Лабутен, — как будто что-то объясняя, сообщила Аманда.
Джон понятия не имел, что это означает.
— Хочешь, чтобы я надел галстук? — спросил он.
Аманда покачала головой и улыбнулась. Явно он был безнадежен.
— Ну-ка, дай я на тебя посмотрю, — Джон подошел ближе к Аманде и повернул ее лицо к свету.
Аманда подчинилась. На взгляд Джона, лицо ее было точно таким же, как и утром.
— Напомни мне — что должно измениться?
— Тут у меня чуть полнее, — Аманда указала на место между носом и ртом, — и здесь, — она указала на губы. — Еще мне сделали инъекции под глазами, и веснушек больше нет. И несколько дней я, наверное, не смогу хмуриться.
— А как я узнаю, что ты на меня сердишься?
Аманда рассмеялась.
— О, ты узнаешь.
— Во что это обошлось?
— Одиннадцать сотен долларов, — после небольшой паузы ответила Аманда.
Джон изменился в лице.
— Одиннадцать сотен долларов?
— Но с другой стороны, если я буду продолжать в том же духе, у меня никогда не будет морщин, — торопливо сообщила Аманда. — Мышцы атрофируются. И я надеюсь, мы сможем это списать…
В этот момент в дверь позвонили.
Аманда повернулась и оглядела Джона.
— Послушай, почему бы тебе не пойти без меня? — предложил он. — Я все равно не мастер сплетничать.
— Ты уверен? — уточнила Аманда и схватила со столика в холле маленькую блестящую сумочку.
— Ага, — отозвался Джон, хотя его весьма интересовал мир знаменитостей, который начинала обживать его жена.
— Выпьем шампанское, когда вернусь, — сказала Аманда.
— Хорошо, — согласился Джон.
Она поцеловала его на прощание и открыла дверь — достаточно широко, чтобы Джон разглядел Шона, который, казалось, очень постарался, чтобы выглядеть как небритый наркоман с немытой башкой. Шон пробормотал что-то, обращаясь к Джону, и приветственно поднял руку, когда Аманда выскользнула в дверь на пятидюймовых шпильках. Дверь захлопнулась.
Джон несколько секунд стоял и тупо смотрел на дверь.
«Одиннадцать сотен долларов?»
В конце концов Джон прихватил с собой в постель лэптоп и решил нарыть все что можно о бонобо. Пока еще никому не удалось взять интервью ни у Кена Фолкса, ни у кого-то из членов правления университета, ни у занятых в проекте ученых. Питер Бентон всячески избегал общения со СМИ, в черных очках, как какая-нибудь знаменитость, он произносил избитое «без комментариев» или заслонялся рукой от камер. Что же касается Исабель Дункан, она не давала интервью, не вернулась в университет и, казалось, вообще исчезла с лица Земли. Джон припомнил ее загадочные комментарии по поводу семьи и от души пожелал, чтобы у нее, где бы она ни находилась, все было хорошо.* * *Через три часа темная тень проскользнула в спальню — вернулась Аманда.
— Вечеринка уже закончилась? — удивился Джон.
Остекленевшими глазами, в полусне он смотрел позднее телешоу. «Дом обезьян» он смотрел до тех пор, пока бонобо не улеглись спать.
— Нет! — выкрикнула Аманда и швырнула сумочку в стену, отчего все ее содержимое — помада, компакт-пудра, кредитка, водительские права — разлетелось в стороны.
Джон подпрыгнул на кровати.
— Ух ты. Что случилось? С тобой все в порядке?
— Нет, совсем наоборот.
Аманда одну за другой сняла туфли и по очереди швырнула их через плечо в угол.
От одной шпильки в стене осталось маленькое темное углубление.
Джон подошел к Аманде, словно к взбесившейся лошади.
— Малыш? — он осторожно взял жену за руку и, когда она не стала отбиваться, начал ее гладить. — Аманда? Поговори со мной. Расскажи, что случилось.
— Для начала мы целый час ждали за бархатными веревками, пока туда пропустят других людей. Как я поняла, более важных, чем мы. Потом начался дождь, и волосы у меня начали завиваться, как у горгоны Медузы, а ноги болели, просто смерть. Ты когда-нибудь пробовал ходить на пятидюймовых каблуках? Эти туфли стоили семьсот шестьдесят долларов, а теперь они развалились, потому что я вынуждена была стоять в грязной луже. А ноги просто отваливаются.
— Ты сказала — семьсот шестьдесят долларов?
— А потом, когда мы наконец попали внутрь, там оказалось полно этих чертовых наследниц типа Ким Кардашьян и Перис Хилтон! О, Перис расхаживала так, будто родилась в пятидюймовых шпильках! Кто из них хоть что-нибудь сделал? Всерьез? Какой вклад они внесли в культуру или хотя бы в шоу-бизнес? Я не говорю об управлении автомобилем «под воздействием» и символических сроках в тюрьме.
Аманда выставила вперед бедра, откинула назад плечи и подбоченилась, изображая Перис Хилтон.
— Привет, зеркало! Я горячая штучка! — сказала она, склонив голову набок, так что челка прикрывала один глаз.
Джон опустился на край кровати.
— Ты видела секс-запись Перис Хилтон? Когда ты ее видела?
— А потом мы присоединились к нашей компании, и все пялились на мое лицо, потому как нетрудно догадаться, что мой утренний визит к врачу ни для кого не был секретом. И какой-то пучеглазый лысый урод в туфлях со вставными каблуками сказал мне: «Знаешь, у меня есть парень как раз для твоего носа».
Джон мгновенно напрягся.
— Что?
— Да. Это была искра для общей беседы. Очевидно, у меня «выдающиеся» ноздри. Кто-то использовал это определение. Всем показалось, что это очень смешно. Ха-ха-ха.
— Вот дерьмо.
Аманда тряхнула головой и рухнула на кровать рядом с Джоном.
— Я не буду этим заниматься, Джон. Не буду. Я не собираюсь превращаться в голливудскую задницу.
Аманда глубоко вздохнула и закрыла глаза. Джон догадывался, что это еще не все.
— А потом мне заявили, что они собираются изменить возраст актеров, чтобы им было около двадцати, а не около сорока, то есть мы будем сдирать сюжет «Сплетниц», а не «Секса в большом городе». А я должна начать переписывать серии. То есть в каждой сцене по-прежнему будет «Витаминвотер», но теперь я еще должна постоянно упоминать «Мэйсис». Хотя бы один раз за эпизод. Очевидно, в кадр должны еще попадать пакеты из супермаркета, но это уже не моя проблема.
Аманда открыла глаза и уставилась в потолок. Джон лежал рядом, опершись на локоть, и смотрел на нее.
