Тим Тарп - Захватывающее время
Я улыбаюсь ей улыбкой прежнего Саттера.
– Ну, ты же знаешь меня – Удивительного Саттера, мастера-престидижитатора.
– Да, ты и в самом деле такой. – Она улыбается и смотрит вперед через лобовое стекло. – Ты несешь с собой волшебство. Я и сейчас так же себя чувствую. Такое ощущение, будто нас ничто не может коснуться, будто все в мире – проблемы, ответственность, обязанности – просто исчезло. Как будто мы в нашей собственной вселенной. Я буду скучать по этому всему, если мы этого лишимся.
Я кладу руку ей на шею и ласково сжимаю.
– Тебе не надо ни по чему скучать. У тебя все есть прямо сейчас. Ни тревог, ни страхов, только длинный вечер четверга, принимающий нас в свои нежные объятия.
Она наклоняется ко мне и трется щекой о мое плечо.
– Верно, – говорит она. – Нет ничего, кроме сейчас. Я ни о чем не хочу думать, только об этом. Это правильно? Мы могли бы заняться этим?
Я трусь щекой о ее макушку и отвечаю:
– Эй, это же я, Саттер. Конечно, могли бы.
К тому времени, когда мы добираемся до моего дома, мы успеваем разделаться с фляжкой и принимаемся полировать виски пивом, правда, выпиваем мы совсем немного. Не знаю, сколько раз мы занимались этим на диване в гостиной, но сейчас удовольствие, которое я испытываю, целуя Кэссиди, обретает особую сладость. Ее руки снуют под моей рубашкой, как маленькие норки, мои делают то же под ее свитером. Каждый раз, едва я заговариваю, она закрывает мне рот поцелуем.
Это сложное испытание – подниматься наверх, целуясь, и одновременно снимая одежду, но вы же знаете: если надо что-то сделать, ты это сделаешь. Мы устраиваемся на моей кровати. Меня распирает от радости. Такое ощущение, будто из моей груди сейчас вырвется сноп яркого света. Она никогда не была так красива, может быть, только в первый раз.
– Тебе известно, что я испытываю к тебе, – говорю я, а она в ответ:
– Молчи.
И тут начинает происходить странное. Ее руки замирают, тело напрягается. Я все еще целую ее, но она не отвечает на мои поцелуи. Впечатление примерно такое же, как когда кричишь в каньоне и ждешь эха, а его нет.
Я спрашиваю:
– В чем дело?
– Ни в чем. Продолжай.
– В каком смысле продолжай?
– Просто продолжай и делай, что полагается. – Она лежит абсолютно неподвижно. Ее глаза закрыты, и электричество, которое окутывало ее, куда-то исчезло.
Я приподнимаюсь на одном локте и внимательно смотрю на нее.
– Я не могу, когда ты такая.
Естественно, часть меня знает, что физически я смогу сделать то, что полагается, но от этого не будет никакого удовольствия. Все волшебство секса в том, что ты хочешь, чтобы другой человек хотел тебя. Я в том смысле, что именно это отличает нас от животных. Это и то, что мы стрижем волосы.
– Ты думаешь о Маркусе или еще о чем-то? – Мне противно упоминать другого парня, когда я лежу в кровати с обнаженной девушкой, но это тот самый вопрос, который приходится задавать.
Она только сильнее зажмуривается.
– Ты что, влюблена в него?
– Сейчас я не хочу говорить о нем. – Ее нижняя губа дрожит.
– На мой вопрос достаточно ответить «да» или «нет». О подробностях я не спрашиваю.
– Не знаю. – У нее из глаз текут слезы. – Может быть. У меня сейчас, как бы… это… все перепуталось.
– А как же я? Как же сегодняшний день?
– Вот из-за этого я и запуталась. – Она замолкает и шмыгает носом. Похоже, меня ждут самые настоящие рыдания с покраснением лица и частыми всхлипами. – Сегодня все было просто замечательно. Честное слово.
– Но?
– Но, понимаешь ли, это только один день.
– Будут и другие.
– Знаю. Поверь мне, я так веселюсь только с тобой, но я не могу постоянно веселиться. У жизни есть и серьезная сторона.
– Эй, но я же серьезен. Я на сто процентов серьезен в отношении твоих слов о несерьезности. Иначе и быть не может.
– Я знаю. – Уголки ее рта лишь слегка приподнимаются вверх. – Но с Маркусом совсем по-другому… у него есть план. Он не просто говорит о том, что хочет изменить мир, он все делает для этого. Только иногда бывает перебор. Он уже распланировал, как будут развиваться наши отношения, как я поеду с ним в колледж в Нью-Мексико, как через год мы станем жить вместе, а потом, сразу после получения дипломов, поженимся.
– Поженитесь? Он уже говорит о женитьбе? После всего… сколько?.. двух недель? Неужели это тип не знает значения фразы «в дрожь бросает»?
– А иногда он вынуждает меня чувствовать себя так, будто мы в ответе за всех бездомных, бедных, голодающих и угнетенных в нашем городе. Ты же знаешь меня. Все это тоже меня волнует. Ты же миллион раз слышал, как я говорила об этом. Но я не могу думать о них постоянно. Иногда мне нужно освободиться от проблем, забыть обо всем и просто жить здесь и сейчас.
– Конечно, нужно. И всем остальным тоже. Если постоянно переживать из-за этого, можно однажды заработать себе аневризму. И у тебя из ушей будет хлестать кровь. Врачи на каталке повезут тебя в реанимацию, крича на бегу «быстрее» и «синий код»[32]. Ты этого хочешь?
– Нет, не хочу. Но я и не хочу таких четвергов. Я не хочу краткосрочных моментов. Я хочу всей жизни.
– Кэссиди, разве ты не знаешь, что жизнь и состоит из таких четвергов. Ты проживаешь их один за другим, а остальное улаживается само собой.
Она открывает глаза и тепло улыбается мне. В ее взгляде любовь, но не такая, от которой захватывает дух.
– Жаль, что на самом деле все не так, – говорит она. – Ты не представляешь, до какой степени мне хочется, чтобы было именно так.
– Так и может быть. Ты только поверь.
– Наверное, в этом вся проблема, – говорит она. – Я слишком реалистична.
Я вижу, куда это все ведет, причем совсем не туда, где «они жили счастливо и умерли в один день». И лучшее для меня сейчас – это отвлечь ее. И как можно быстрее отвлечься самому.
– Ничего страшного. – Я целую ее в лоб и хлопаю по плечу. – Тогда мы с тобой просто будем друзьями. Ты будешь приходить ко мне, когда почувствуешь потребность в веселье. А настоящую жизнь можешь вести с Маркусом.
Она поднимает руку и гладит меня по щеке. Слезы омывают ее улыбку.
– Ты самый настоящий волшебник, Саттер. И мне бы очень хотелось, чтобы этого было достаточно. Честное слово, хотелось бы.
Я хочу сказать ей, что этого действительно достаточно. Я хочу поклясться ей всеми святыми, что этого будет достаточно. Но на сегодня все волшебство уже закончилось.
Глава 36
В пятницу вечером я напиваюсь с Джереми Хольтцем и Джеем Праттом и крушу все вокруг. Так, по мелочи. Всякие фигурки на газоне, купальни для птиц, цветочные вазоны. Вообще-то крушат ребята, а я разделываюсь с парой кустов. И чувствую себя прекрасно.
На вечер субботы назначена тусовка в мотеле. Примерно раз в месяц кто-нибудь арендует два соседних номера в местном мотеле для празднования дня рождения. В эту субботу гуляет Кортни Лейн, подруга Бетани. Они вместе играют в софтбол. Я близко с ней не знаком, но меня пригласил Рикки, так что я иду с ним и Бетани. Наконец-то. А то я уже стал думать, что он не хочет подпускать меня к ней. Конечно, не исключено, что он просто пожалел меня после того, как я рассказал, что произошло с Кэссиди в четверг.
Лично я всегда считал Кортни скучной, но так как вечеринка устраивается в одном из лучших мотелей недалеко от аэропорта, есть шанс, что будет весело. Заодно я получу возможность изучить Рикки и Бетани как пару.
По дороге к мотелю они изо всех сил стараются втянуть меня в беседу, но это длится минут пять. Затем Бетани начинает рассказывать о том, как родители пристраивают дополнительную комнату к дому и как они собираются отделать ее в раннефранцузском стиле, и так далее. Это одна из тех скучнейших тем, которые так нравится обсуждать девчонкам и от которых у парней стекленеют глаза.
Однако, как это ни смешно, Рикки с энтузиазмом подхватывает эту тему. Он описывает, как отделал бы собственный дом и какой мебелью обставил, Бетани рассказывает о своих идеях. Я не верю своим ушам. Такое впечатление, будто они практикуются перед покупкой своего общего дома.
На мой взгляд, Рикки совершает большую ошибку, типичную для всех «новобранцев». Как только девчонка начинает говорить о будущем, я обычно сразу меняю тему. Я не веду разговоров о домах, свадьбах, карьерах или детях. Такие темы опасны, как зыбучий песок. Ты и не заметишь, как они тебя поглотят.
Один раз, когда я встречался с Кимберли Кернс, она оседлала тему: «А какой дом ты хотел бы иметь». Я ответил, что хотел бы жить в шалаше на дереве. Почему-то она взбесилась от этого, как будто я чем-то ее оскорбил. Ерунда какая-то. Неужели вы никогда не видели те потрясные деревни в кронах деревьях, которые строят в Коста-Рике?
Как бы то ни было, Рикки и Бетани полностью забыли о моем существовании. Они «обходят» каждую комнату своего воображаемого дома и описывают каждую деталь, от гобеленов до подстаканников. В качестве лучшего друга Рикки я решаю, что лучше будет отвлечь их, пока они не добрались до детской.
