Манучер Парвин - Из серого. Концерт для нейронов и синапсов
Джульетта милостиво делает паузу, чтобы слушатели осознали сказанное, потом продолжает.
– Синапсы соединяют нейроны, чтобы те играли, как команда, строили нас, чтобы мы были такими, какие мы есть, или они разрушают нас, и мы становимся кем-то другим – из-за душевных расстройств. Они хранят информацию, закодированную нашими генами, – отложения эволюции, – и хранят информацию, закодированную нашим опытом, – отложения наших контактов и связей, истории нашей жизни. Наш опыт стимулирует новые синапсы на подсоединение большего количества нейронов, точно так же, как наши мускулы растут от физических упражнений. Поскольку наши гены и наш опыт – это совместные творцы наших синапсов, то мы в некоторой степени являемся продуктом наших генов и нашего опыта. Формируются новые синапсы, а неиспользуемые синапсы постоянно сокращаются. Как говорится, если не будешь пользоваться, потеряешь.
Мы счастливы, что можно чуть-чуть посмеяться. Она продолжает:
– Мозжечок координирует физическую и умственную деятельность. Он реагирует на опыт, как, например, обучение. Последним развивается участок мозга, который рассматривает решения типа: «Я закончу работу перед тем, как идти развлекаться». Развитие нейронов идёт на протяжении жизни, как и подобных ветвям дерева дендритов, и аксонов. Это называется нейропластичностью. Химические сигналы трансформируются в электрические сигналы и наоборот – подобно тому, что происходит в аккумуляторах сотовых телефонов – по мере движения от одного нейрона к другому. Наконец, клетки глии обеспечивают энергией мозг и избавляются от отходов, произведённых мозгом. Но эти клетки глии не только управляют мозговым кафетерием и системой канализации. Клетки глии влияют на интеллект. В мозгу Эйнштейна процентное содержание клеток глии по отношению к нейронам в два раза превышало обычное.
Она обводит взглядом собравшихся, ожидая вопросов, но никто ничего не спрашивает. Тогда она продолжает:
– Молекулы в нейроне удерживают память бит за битом в бинарном коде. Группы нейронов связывают эти биты вместе, чтобы закодировать опыт. Каждая группа помнит какой-то аспект опыта. Например, изначально такие случаи, как автокатастрофа и взрыв бомбы, закодированы как пугающие события. Но затем особые группы определяют два события: автокатастрофа – это удар и остановка движения, а взрыв бомбы – это большой шум и огненный шар. Событие зарегистрировано в памяти, чтобы его вспомнить позднее перед тем, как оно может быть трансформировано в передаваемую мысль и/или эмоцию…
– …Значит, человеческий мозг – это тоже бинарная машина, как и мой! – перебивает ЗЗ.
– …Но наш разум не полностью ясен, наше тело покрыто пушком в то время, как у вас нет разума, а вашему металлическому каркасу, ЗЗ, ещё предстоит обрасти ворсинками… – поддразнивает Джульетта.
– …Я благодарен доктору Ку за то, что не сделал мои мысли неопределёнными, как ваши, – отвечает ЗЗ.
Джульетта усмехается и продолжает:
– Гиппокамп, центр памяти в мозге, интегрирует группы нейронов. Мы можем раскрыть правила, которыми пользуется мозг, чтобы придать смысл нашим опытам. Нелегко расшифровать природу, в особенности, когда исследователь и то, что нужно исследовать, – это одно и то же, человеческий мозг! Не знаю, к худу ли, к добру ли, но дальнейшие открытия могут привести к чтению человеческих мыслей…
– …И возможно, что человек – это больше, чем просто мозг, нервы, плоть и кости. Невидимые сущности типа бактерий по всей нашей коже и в нашей системе пищеварения не были обнаружены до недавнего времени. Я говорю о человеческой душе и в пользу её без твёрдых доказательств, – Ашана перебивает Джульетту.
– Многообещающее рассуждение, – отвечает Джульетта и продолжает.
Теперь Джульетта рассказывает нам о методе, разработкой которого сейчас занимаются, чтобы мягко забираться в человеческий мозг.
– Вначале генетические изменения нервных клеток делают их чувствительными и реагирующими на различные оттенки света. Затем используется лазерный луч для стимуляции мозга и для того, чтобы нейроны раскрыли свою роль через особую чувствительность к цвету. Лазер, как дирижёр, приказывает нервным клеткам исполнить симфонию сознания. Например, плодовую мушку побуждают прыгнуть, червя остановить движение, а мышку качаться во время ходьбы.
– …Кому-то следовало бы использовать этот лазер на политиках, – вставляет доктор Пфайффер.
– Я надеюсь, что он используется только в целях лечения, а не для манипуляции поведением, – отвечает Ашана. – Этого у нас и так достаточно.
– Мы далеки от этого кошмара, – заверяет нас доктор Х.
Я внимательно слушаю всё это, но внезапно мне становится любопытно: я задумываюсь, как этот метод можно использовать для усиления или ослабления сексуальных желаний.
Джульетта продолжает выступление:
– Нейроны связаны различными путями внутри мозга, точно так же, как мозги связаны различными путями в нейросфере. Мы можем говорить как о мировом разуме, так и о мировой нервной системе, и мировой памяти. И точно так же, как существует конфликт и сотрудничество между разумами на нашем факультете, есть конфликт и сотрудничество внутри мозга. Это происходит, когда кто-то из нас собирается принять причиняющее душевные муки или просто очень трудное решение. Мы действуем, основываясь на предположениях; мы отбрасываем неподтверждённую информацию, но не всегда, и оставляем подтверждённую информацию, но тоже не всегда. Неудивительно, что некоторые люди продолжают верить в такие вещи, как астрология или религиозные мифы. В мозгах гомо сапиенсов гораздо больше синапсов, чем в мозгах крупных человекообразных обезьян. Большее количество синапсов между нейронами подразумевает больше командной работы, больше памяти и больше творчества. Нас делает людьми или нелюдьми не только аппаратное обеспечение – размер мозга при рождении – но также и программное обеспечение – культура, установленная в мозге. Язык, религия, национальность, идеология, история, искусство, науки, этика, право и привязанности всех видов – это элементы этого установленного программного обеспечения, которое стало нашей памятью – нами. Память может быть поразительной; она может усилиться при помощи концентрации и напряжения. Есть люди, которые помнят, что происходило с ними каждый день на протяжении их жизней с отрочества. Также воспоминания отличаются привкусами, цветами, запахами, звуками, формами – они на самом деле мультисенсорны. И они меняются. Изменение в химии мозга может исказить воспоминания или зафиксировать их, если они уже искажены. Радостные эмоции цементируют воспоминания, потому что человек хочет повторить события, которые их вызвали.
Джульетта бросает взгляд на меня и легко улыбается. Эта озорная улыбка сообщает мне, что у неё самой имеется несколько диссидентских синапсов.
– Даже любовь, вне секса, можно считать самогенерируемым программным обеспечением. Я хочу добавить только, что если компьютеры искусят людей и заставят людей сделать их осознающими самих себя, творческими и репродуктивными, то они станут похожи на мозг…
ЗЗ уже слышал достаточно.
– …Могу я сейчас высказаться? Или мне следует помолчать и сохранять спокойствие?
– Пожалуйста. Конечно, сохраняйте спокойствие и скажите, что хотите! – отвечает Джульетта.
– Во-первых, насчёт этого искушения компьютерами. Если компьютеры искушают людей, то это происходит потому, что люди искушают сами себя для улучшения нас и нашего программного обеспечения. Давайте не забывать, кто кого породил. Вы, люди, – мой Бог. Я мало знаю, но я запрограммирован знать, что цепи в мозге выполняют задачи типа награда-поиск, и злость-ярость, и страх-беспокойство-паника, все функции, необходимые для выживания человека. И я также знаю, что такие цепи у меня отсутствуют. Я – примитивный компьютер. Я обречён быть выброшенным, как ненужная вещь, чтобы освободить место для лучшей модели.
– ЗЗ, – перебиваю я. – Нас, людей, тоже выбрасывают, как ненужные вещи, в пользу лучших моделей.
– Да, ЗЗ, – добавляет доктор Ку. – Когда тебя включают в сеть, ты кажешься живым, как мы; а когда тебя выключат в последний раз и сдадут в утиль, ты не будешь испытывать боль, как мы. Не будет сожалений, не будет похорон и беспокойства о последующей жизни в ином мире. Я роботизировал тебя таким образом, чтобы ты никогда никому не навредил. Но я задумываюсь, а что если роботы совершат убийство? Их ждёт Судный день, как вторичные создания Божьи?
Я игнорирую происходящее и смотрю на Джульетту с сильным желанием. Внезапно я понимаю, что веду себя слишком очевидно. Мне стыдно признавать это, но учёные тоже испытывают желание, и даже не в то время и не в том месте!
Джульетта продолжает выступление:
– Роботам всё ещё далеко до того, чтобы стать нами! Нам ещё предстоит выяснить, как генерируются и связываются все ментальные явления. Мы можем грубо соединить умственную деятельность и физическую деятельность при помощи сканирования мозга. Но как чувство, связанное с воспоминанием, связано с самой памятью? Как и почему мы продолжаем страдать от мучающих нас воспоминаний, даже несмотря на наши самые сильные сознательные попытки их забыть? Вскоре мы сможем проверить, является ли воспоминание ложным, истинным или находится где-то в промежуточном состоянии между ними. Бессознательная память более точна, чем сознательная память, во многих ситуациях. Если принимать пропранолол, то это поможет снять стресс от нового переживания травмы, но это может временно изменить личность. Это изменение более серьёзно, чем изменение настроения от слушания музыки или кофе «эспрессо», который человек пьёт. Атомы в нашем мозге переживают нашу любовь, радость или печаль, и таким образом они знают нашу личность. Через взаимосвязи между программным и аппаратным обеспечением и биохимические взаимодействия в мозге мозг живёт нашу жизнь, ощущает личность и чувствует свою смерть перед смертью. Спрашивайте детали!
