Дельфина Бертолон - Солнце на моих ногах

Никакой Большой / Никакой Маленькой.

На другой стороне улицы молодой человек давит окурок резиновой подошвой сине-зеленого кеда, замечает ее, машет рукой. Она пытается пошевелиться, но ее тело слишком отяжелело, кнопки «Солютрисина» на полной скорости жмет гигантский палец, где-то – где? – и к тому же чей палец? Но вот кусочки соединяются, флюиды застывают, он идет ей навстречу, она не знает, что делать, и вот, как по волшебству, жирафьи ноги начинают нести ее, она разворачивается, пересекает другие полосы, другие переходы, бежит через мир в обратную от него сторону…

…но рука хватает ее за плечо и вынуждает обернуться.

– Привет.

Это ее первое соприкосновение с человеческим существом с тех пор, как умерла мать: она удивляется, почувствовав тепло кожи, коснувшейся ее собственной, ладонь молодого человека на своем обнаженном плече.

– Красивое платье! На свадьбе была?

Она чуть не лишается чувств, но он убирает свою руку, словно понял – если только не ее холод обжег ему пальцы.

– Я тебя уже не первый день ищу, куда ты пропала? Слушай, я хочу извиниться за тот вечер… Но твоя сестра… Она и в самом деле с приветом!

Нельзя же бросать ее в мир живых вот так, врасплох, нельзя, он не может…

– Ладно. Давай начнем сначала. Тебя как зовут? Меня Тим. Ну, вообще-то Тимоте́.

Она чувствует, что бледнеет, вся ее кровь высосана невидимым катетером. Потому что она знает: он вошел. Я это знаю, он вошел и видит меня. Я начинаю плакать, ничего не могу с собой поделать, меня закоротило, точно. Тим смотрит на меня, и этот взгляд мучителен, словно я родилась от этого взгляда, кровь, ободранная плоть, появление на свет, куда подевалась моя коробка, где она, черт побери? Я никто, я не могу существовать, не могу родиться, нет, только не снова!

Она убегает, бежит, как не бегала со времени той фатальной игры в «вышибалы», бежит, и бормотание возобновляется: «Я никто, я никто, я никто…» Она бежит в обратную сторону, через огни круглой площади, через белые полосы, растянувшиеся до бесконечности, словно рельсы из бинтов. Чуть дальше, обессилев, она оборачивается: его больше нет. Нигде. Останавливается в слезах перед своим кафе. Сердце бешено колотится, ее тошнит.

Подходит официантка, морщит лоб, вытягивает стул из-за стола.

– Что случилось?

Я сажусь.

– С тобой точно все будет в порядке?

Я слабо соглашаюсь. Официантка бросает на меня озабоченный взгляд, потом идет взять заказ у парочки рядом: те пьют много пива, и их кружки уже пусты, так что они проявляют нетерпение. Мои сдвинутые под столом колени стучат друг о друга, так-так-так; я их скрещиваю. Наполняю легкие воздухом, выдыхаю, опять наполняю, выдыхаю.

Официантка возвращается, улыбается мне – сообщнически и по-матерински ласково.

– Любовные страдания? Я видела тебя с парнем, там…

Она протягивает мне стакан воды.

– Ни один тип не стоит того, чтобы так изводить себя… Уж я-то знаю, о чем говорю!

Я по привычке качаю ногой, пытаюсь постучать по стенкам стеклянной коробки, но натыкаюсь лишь на пустоту. Как такое возможно? Я вытягиваю обе ноги, сначала левую, потом правую, параллельно. Сидя в шатком равновесии на стуле кафе, стараюсь удерживать их горизонтально. Прохожие смотрят на меня как на чокнутую… но какая разница? Они смотрят на меня – вот что необычайно!

Я продолжаю концентрироваться на золоте своих босоножек, которые отодвигают горизонт до бесконечности.

Когда я возвращаюсь к себе домой, огромная глухая стена дома напротив отражает солнце, словно рефлектор; день заливает комнату и прорубает окна там, где их нет.

У меня дома.

Понадобится две жизни, чтобы вернуть мне мою собственную.

Я перед зеркалом, снимаю белое платье. Золотые босоножки. Лифчик. Трусики.

– Алло?

– Здравствуйте, это Сандра, компания «Экстратест». Мы организуем встречу насчет аэрозолей, завтра в…

– Нет.

– Простите?

– Нет.

Раздевшись донага, я смотрю, какой стала – восхитительная, совершенная реконструкция, кусочки так хорошо подогнаны друг к другу, что не видно ни малейшего зазора. Тогда я отматываю обратно то, от чего некогда убегала, выдумываю заново, совершаю скачок в будущее.

Я воображаю Тима, стоящего рядом со мной, и смотрю на его отражение, слишком большое для зеркала. Он выходит из кадра и наклоняется, чтобы видеть меня; его взгляд так напряжен, что я чувствую себя наконец готовой родиться. И тогда громко и четко отвечаю ему:

– Элоиза. Меня зовут Элоиза.

По телевизору говорят, что сейчас самое время спасать своего любимого кандидата.

Я нажимаю внизу и справа.

Чернота.

That’s Amore

В исполнении Дина Мартина

(In Napoli, where love is king)(When boy meets girl)(Here’s what they say)

When the moon hits your eyeLike a big-a pizza pieThat’s amore.When the world seems to shineLike you’ve had too much wineThat’s amore.

Bells will ringTing-a-ling-a-lingTing-a-ling-a-lingAnd you’ll sing: «Vita bella».Hearts will playTippi-tippi-tayTippi-tippi-tayLike a gay tarantella.

When the stars make you droolJust a like pasta fazoolThat’s amore.When you dance down the streetWith a cloud at your feet, you’re in love.When you walk in a dreamBut you know you’re not dreamin’, signore‘Scusami, but you seeBack in old Napoli, that’s amore.

(When the moon hits your eye)(Like a big-a pizza pie, that’s amore)That’s amore.

(When the world seems to shine)(Like you’ve had too much wine, that’s amore)That’s amore.

(Bells will ring)(Ting-a-ling-a-ling)(Ting-a-ling-a-ling)(And you’ll sing: «Vita bella»)(Vita bell-vita bella)(Hearts will play)(Tippi-tippi-tay, tippi-tippi-tay)(Like a gay tarantella)Lucky fella.

When the stars make you droolJust like pasta fazoolThat’s amore (that’s amore).When you dance down the streetWith a cloud at your feet, you’re in love.When you walk in a dreamBut you know you’re not dreaming, signore‘Scusami, but you seeBack in old Napoli, that’s amore.

Благодарности

Я хочу поблагодарить всех книготорговцев, преподавателей и библиотекарей, которые долгие годы допускали меня в свои полные сокровищ пещеры.

Особое посвящение Пьеру и Беатрис.

Спасибо Жан-Люку, Солен, Виржини, Анджело, Лорану, Нидражу, Сильви, Жослену, Тибо, Брюно – за их чтение и поддержку.

Бесконечное спасибо Оливеру Аббу, Клер Сильв и Каролин Лоран за их драгоценную помощь.

Приношу свои неуклюжие извинения моей маме Эдвиж – за все те неприятности, которые я заставляю пережить матерей в своих книгах; быть может, как раз потому, что мне самой досталась такая потрясающая…

И от всего сердца спасибо Карине Осин за ее доверие.

Примечания

1

«Violette» по-французски «фиалка» (фр.), а «Volle» звучит как «vol» – «полет» (фр.).

2

Горячая, страстная (исп.).

3

Разновидность игры в ассоциации. Ее принцип в том, чтобы угадать человека по чертам характера, которые выясняются после ряда вопросов, например: если бы он был деревом, то был бы… если бы он был музыкой… домом, животным, временем года и т.д.

4

Старинная хлопчатобумажная набивная ткань, название которой произошло от городка Жуи-ан-Жоза, где в XVIII была основана мануфактура по ее производству.

5

Привет. Не проверите, когда следующий рейс до Берлина? (англ.)

6

Хэло-о-оу! Следующий рейс до Берлина! Понимаете? (англ.)

7

Ох, черт. Забудьте. (англ.)

8

Стэн Лоруел и Оливер Харди – американские киноактеры, одна из наиболее популярных комических пар в истории кино. Стэн был худым, Харди – полным.

9

Разновидность божоле.

10

Во французском «рыбачить» (pêcher) и «грешить» (pécher) произносятся одинаково.

11

Filles du Calvaire – монастырь кальварианок, т.е. реформированных бенедиктинок (XVII век).

12

Генетически обусловленное расстройство нервной системы, которое иногда проявляется в беспричинном выкрикивании бранных слов и оскорблений.

13

Статуя работы Огюста Дюмона, венчающая Июньскую колонну на площади Бастилии.