Александр Асмолов - Ушебти
– Миледи, – громким голосом прервал все разговоры в ресторанчике капитан. – Позвольте мне принести Вам свои извинения, – он торжественно оглядел притихшую публику. – Дело в том, что выбранный Вами сорт пива именно сейчас закончился. Согласно уставу моего корабля я выплачу Вам тысячу пиастров, – он многозначительно глянул на одноглазого, и тот медленно извлек из сундучка увесистый кошель. – И в качестве компенсации за причиненные неудобства предложу Вам ужин за счет заведения.
Это было так торжественно и солидно сказано, что Саша невольно хотела отрешиться от всего действа, заранее извиняясь и соглашаясь на любой другой сорт пива. Она растерянно посмотрела на Ги, ища поддержки, но сразу поняла, что это всего лишь игра. Оправившись от первой растерянности, Александра приняла осанку, которая, по ее мнению, должна была соответствовать названной миледи, и церемонно согласилась принять извинения и кошелек.
Она так естественно подыграла «капитану», что за всеми столиками обнаружилось оживление. Посетители кинулись заказывать именно те сорта пива, которые, по их авторитетному мнению, могли отсутствовать в упомянутом погребке. Официанты сбивались с ног, принося все новые и новые бокалы с пенящимся напитком самых разных оттенков цвета и вкуса. Когда оживление пошло на убыль, Александра обратилась к своему спутнику.
– Сознайся, ты все подстроил, коварный?
Он лишь пыхнул трубкой в ответ, и сизое облачко дыма на миг скрыло выражение карих глаз.
– Господи, как красиво, – выдохнула с восторгом Саша, когда они оказались на залитой разноцветными огнями улице. – Этот город никогда не спит?
– Нет, он просто поздно ложится и рано встает, – Ги галантно вел ее под руку.
– А что мы будем делать с пиастрами? – Саша озорно взглянула на своего путника.
– Как что? Быть в Антверпене и уехать без алмаза– это просто оскорбление великого города.
– Ты хочешь сказать, что они настоящие?
– А мы сейчас проверим.
Они зашли в первый попавшийся ювелирный магазинчик. На звонок у входной двери несколько минут никто не появлялся. Этого времени им хватило, чтобы окунуть беглым взглядом витрины. За толстым стеклом в умело поставленном свете переливались ожерелья, кольца, броши, серьги и еще множество украшений с бриллиантами.
– Сим-Сим, откройся, – прошептала Саша, восторженно глядя на всю эту красоту.
Словно услышав ее слова, из-за толстой портьеры по другую сторону прилавка появился маленький улыбающийся человечек. От деловито потирал пухлые ручонки и не переставал улыбаться.
– Что желают молодые люди?
– Что-нибудь для этих прекрасных глаз, – тут же отозвался Ги.
– О, по сравнению с такой красотой все блекнет в этом мире, – проговорил маленький рот человечка, а острый цепкий взгляд его скользнул по Сашиному лицу.
Ей показалось, что этот взгляд уже взвешивает ее глаза, прицениваясь и анализируя.
– К этим умным серым глазам подойдут серьги с голубыми камнями в серебряной оправе, – при этом человечек уже что-то искал. – Вот, взгляните.
На черном бархате продолговатой коробочки блеснули бриллиантовые серьги. На изящных завитках, словно капельки, переливались радужным светом небольшие камни с голубым оттенком. Пораженная их красотой, Саша не успела даже возразить, как Ги ловко вдел их в прорези на мочках.
– Да, действительно, Вы правы, уважаемый, – Ги с интересов разглядывал Сашу.
– Что ты, это же очень дорого.
– А пиастры? – Ги чуть склонил голову набок. – Забыла?
– Но… они же…
Александра не успела закончить фразу. Ги положил на прилавок увесистый кошелек, полученный ими в «Трюме» из сундучка одноглазого. Хозяин ювелирного магазинчика медленно развязал кошелек и высыпал серебряные монетки на стекло. Потом взял увеличительное стекло и стал внимательно рассматривать их. У Саши от волнения перехватило дыхание. Сейчас их уличат в подлоге и вытворят с позором проч.
– Счастливчики из «Трюма»? – черные шустрые глазки маленького человечка скользнули по лицам покупателей. – Поздравляю. А Вам, красавица, серьги очень идут. Очень. Ваш камень, уж поверьте мне.
– Но я, право, не знаю, – все еще сомневалась Саша. – Это так неожиданно.
– Берем, – уверенно сказал Ги и обнял спутницу за плечи.
– Я могу выписать чек и сертификат? – человечек обратился к Ги.
– Конечно.
– Придется подождать пару минут, – хозяин магазинчика был сама любезность. – Как прикажете распорядиться оставшейся суммой?
– Передайте капитану в «Трюм», – широким жестом отмахнулся Ги. – Пусть купит новые снасти для своего фрегата.
– Да будет так, уважаемые. Делиться удачей – хорошая примета.
– Я все еще не пойму, – Саша сжала локоть своего спутника, едва они вышли из ювелирного магазинчика. – Это не игра?
– Вся наша жизнь – забавная игра, порой написанная кровью, что скажешь ты, когда придет пора и встретишься с нечаянной любовью?
– Все серьезно?
– Что может быть серьезней наших снов, в них сокровенных таинств проявленье, а явь – иллюзия для нищих и глупцов, лишь помыслов высоких преломленье.
Они шли молча, прислушиваясь к собственным мыслям.
– Слушай, а мы не ограбили бедного «капитана»? – первой нашлась Саша.
– Ну, ты же расписалась в «финансовой» книге счастливчиков?
– Да, – неуверенно протянула она, не понимая вопроса.
– И не обратила внимания на дату предыдущей записи?
– Нет, а что, нужно было? Он лишь усмехнулся в ответ.
– Я разобрала только имя. Кажется, Литисия.
– Умница, – он сильнее прижал ее руку к себе. – Это было почти три месяца назад, многие местные газеты написали. Отличный рекламный ход.
– Правда?
Он рассмеялся, но Саша лишь улыбнулась.
– Нет, честно, – он молчал. – Скажи, что ты все выдумал.
– Я пришлю тебе газету. Идет? После некоторой паузы она не выдержала:
– Наверное, я выросла в дикой дремучей стране, потому что не могу верить в чудеса. Мне все время кажется, что так не может быть. Не должно…
– Алекс, ты просто поверь и ни о чем не думай.
Он остановился и мягко привлек ее к себе. Саша закрыла глаза, потянувшись вперед. Вновь ощутила уже знакомый приятный запах. Его горячие губы едва тронули ее веки, потом щеки, нежным ручейком спустились к ее полуоткрытым губам и остановились. Он ждал ее ответного порыва. Саше захотелось испытать эту неизведанную ласку. Соединиться в поцелуе с кареглазым мужчиной и почувствовать его вкус. Он нравился ей, ее влекло к нему.
Сильному, нежному, элегантному. Ее руки скользнули по мягкой ткани пиджака, робко обнимая за шею. У него были жесткие волосы и теплая кожа. На губах почувствовался вкус вишни. Саше вспомнилось, что он курил этот табак. Ей было приятно, что она так много знает о мужчине. А целовался он очень нежно. Мягко, призывно. Ей самой захотелось расшевелить его робость, и она, чуть раздвинув своим языком его губы, скользнула внутрь. Голова закружилась, как в детских играх, когда принц наконец встречал свою избранницу. Море огней, плескавшихся вокруг них, колыхнулось, поплыло неведомо куда, увлекая за собой в иной мир, который бывает только в сказках.
Глава IV. Москва
– Ва-ря, Ва-ря, – голос медленно приникал в сон девушки.
– Просыпайся, дружок. Коль набилась в помощники, давай помогать.
– Да, сейчас. Встаю.
Щупленькая фигурка метнулась с кровати и быстро оделась. В темноте рука нащупала расческу и наугад стала приводить в порядок непослушные жесткие волосы. Все приготовления заняли пару минут.
– Ну, ты как новобранец, – все так же ласково прошептал голос, что будил девушку. – Время есть. Умывайся.
– Да, я быстро, – вместе с шумом воды донеслось из ванной.
– До восхода еще полчаса, нужно обойти все комнаты, где разместились наши участники. Список на столе.
Варя обернулась на ласковый голос у двери. Невысокая подтянутая женщина лет пятидесяти с очень приятным строгим лицом внимательно смотрела на девушку. Они приехали в этот пансионат вчера вечером и в суете еще толком не пригляделись друг к другу, однако чувство взаимной симпатии появилось.
– Хорошо, Ирина Владимировна.
– Варюша, только не настаивай, – ласковый голос стал жестче. – Если кто-то вчера засиделся за бутылкой или будет брыкаться, оставь. Толку все равно не будет. Присоединятся позже.
– Хорошо.
– Я всех жду на главной лестнице, – женщина улыбнулась.
– Пойду будить охрану, чтобы дверь открыли.
Это было не лишним. Охрана подмосковного пансионата привыкла к поздним посиделкам гостей, злоупотреблениям горячительными напитками и даже кулачным поединкам, а вот подъем в предрассветный час был неожиданностью. Парень, дремавший перед пультом с мониторами, сонно демонстрирующими едва освещенные дорожки, вьющиеся по всей территории, длинный добротный забор и темные окна здания, удивленно взглянул на немолодую стройную женщину, постучавшую в незапертую дверь.
