Мария Миняйло - Четыре оттенка счастья
– Експресіонізм – прагнення автором висловити емоційний стан, – мечтательно выдохнул Юрко.
– Как всегда, ничего не понятно! Но, Бог с ним. Любимая картина – «Алиса»...
– Молодчина! – Елизавета Борисовна одобрительно кивнула.
– Спасибо, —Злата довольно улыбнулась, – покажите хотя бы эту картину!
– Я зараз принесу книгу, – Юра временно отвлекся от глажки скатерти и уже через минуту вручил сестре иллюстрированную энциклопедию «Великие художники. Том 3. Экспрессионизм», – 48 сторінка, «Аліса». Вивчай!
– Так, пока Злата изучает, Миша? – следующей жертвой допроса стал немолодой столяр.
– 44 года, в браке 23 года. С женой познакомился у знакомой в гостях. Закончил КПИ, радиотехнический факультет. Доцент кафедры радиоконструирования и изготовления радиоэлектронной аппаратуры. Даня, а ничего еще сложнее придумать нельзя было?
– Бурная фантазия, что тут скажешь! – Даня весело хохотнул, искренне упиваясь происходящим.
– Миша, дальше...
– Вон тот долговязый паренек – мой брат Юра, – Миша показал в сторону Юры, – родители умерли. Мама 3 года назад от рака, папа 5 лет назад, инфаркт... Хоть что-то правда! Люблю фильмы с Луи де Фюнесом, особенно «Дьявол и десять заповедей». Хобби – конструировать модели самолетов... Только где эти модели, Даня?
– Не переживай, они на даче! – выкрикнул Даня из-под стола, куда полез в поисках упавшей ложки.
– У нас еще и дача есть! – выдохнула Злата, – а где?
– В Пуще.
– Даня, с твоей фантазией только книги и писать! – вздохнул Иван Артемович, завязывая галстук.
– Со мной все проще, – начала Наталья Геннадиевна, опередив Елизавету Борисовну, – кроме того, что Злата – моя сестра, а вы с Иваном Артемовичем мои родители, все остальное правда, – она гордо приподняла подбородок, пытаясь уложить последний реденький локон «сестры».
– Но замужем, тетя, ты была только раз... – поправил Даня, наконец появившись из-под стола.
– Ну да...
– А чего развелись? – спросила Злата.
– А это уже девушки Дани не касается! – фыркнула учительница географии, дернув женщину за волосы, от чего та резко подскочила на стуле.
– С Юрой тоже понятно. Все оставляем, кроме родителей и «брата» Миши, – заключил Даня, – с бабушкой и дедушкой тоже все в норме. Осталась только...
– Изабелла Николаевна... – протянул Миша.
– Я ближе к обеду дам ей снотворное. Будем надеяться, до ужина не проснется, – Елизавета Борисовна вытащила из ящика неприглядную бутылочку волшебного снадобья.
– А это не опасно? – Злата недоверчиво покосилась на снотворное, но после горячих заверений Елизаветы Борисовны все же успокоилась.
– Може, таки кудись її заховаємо? – неуверенно предложил Юра, но, получив категорический отказ всей «семьи», был вынужден оставить эту идею.
Когда последний салат был заправлен майонезом, а мясо доходило в духовке, Даня еще раз окинул всех участников спектакля оценивающим взглядом, сердечно пожелал удачи и поехал за Аллой, которой в скором времени предстояло познакомиться с семьей возлюбленного.
Часы показывали 12:30.
Праздничный обед был назначен на 14:00 и по плану должен был продолжаться не более двухтрех часов, после чего имениннику предстояло извиниться перед семьей и уехать с Аллой в кафе, чтобы закончить вечер в более интимной обстановке.
Ровно в 13:30 стол был накрыт, комната проветрена, а все родственники готовы с минуты на минуту «выйти на сцену».
– Кто даст Изабелле Николаевне снотворное? – спросила Елизавета Борисовна, намекая на отсутствие возможности подняться по лестнице на антресоль в силу больных ног, – Наташа?
– А у меня есть выбор? – Наталья Геннадиевна раздраженно хмыкнула и полезла на антресоль. Юра вызвался подстраховать учительницу, пристроившись внизу у самой лестницы.
– Что это? – испуганно прошептала старуха, увидев бутылочку снотворного в руках Натальи Геннадиевны.
– Это лекарство, пейте, – безразлично ответила женщина.
Изабелла Николаевна все так же испуганно смотрела на «лекарство».
– Откройте рот и выпейте! – прикрикнула Наталья Геннадиевна, в результате чего «женщина с антресоли» таки его проглотила.
– Где моя Виктория?.. – спросила она, когда учительница уже собиралась спускаться.
При упоминании имени умершей девочки кровь прихлынула к лицу злой учительницы географии, сделав ее злее обычного.
– Наверное, в раю... – протянула она, с омерзением наблюдая за морщинистым лицом старухи.
– Прошу вас, верните ее! – Изабелла Николаевна неожиданно резко приподнялась на локте, схватив Наталью Геннадиевну за запястье, – я знаю, вы украли мою девочку! Виктория! – она хрипло вскрикнула, сильнее, в меру своих возможностей, сжав руку учительницы.
Когда первая волна испуга от неожиданного поведения старухи прошла, Наталья Геннадиевна и не поняла, как уже сама сжимала руку «женщины с антресоли», с ненавистью прожигая ее взглядом.
– Закрой рот, убийца... – шипела Наталья Геннадиевна, – я все про тебя знаю... ты сама убила свою девочку и отправила на тот свет 10 невинных душ! Но не переживай, они теперь в раю, а ты! Гореть тебе в аду! – после чего она оттолкнула руку
старухи, быстро спустившись по ступенькам к Юре.
– Що там у вас сталося? – озадаченно спросил Юра.
– Ничего, – кинула Наталья Геннадиевна, у которой все еще пылали щеки, – старуха бредит...
– Хто така Вікторія? – не унимался художник.
– Я же сказала: «она бредит!» – выпалила женщина, уходя.
– Виктория... – послышалось с антресоли.
Из гостиной на шум вышли новоиспеченные супруги.
– Чего это ведьма так раскричалась? – спросил Миша, приглаживая усы.
– Марить... Пішли краще за стіл, – и все пошли к столу, надеясь, что Изабелла Николаевна скоро заснет.
Часы показывали 14:00.
Алла была невысокой, субтильной девчушкой с глазами Одри Хепберн и мягкой улыбкой. Ее движения были резкими, а каштановые волосы излучали сладковатый запах мандарин. И хотя Миша с Иваном Артемовичем долго спорили по поводу характера аромата Аллиных волос, решая между мандаринами и апельсинами, все же каждый раз, когда девушка поворачивала голову, от ее волос исходил еле уловимый мандариновый аромат.
Даня заметно нервничал, что при нормальных обстоятельствах можно было списать на естественное поведение любого молодого парня, первый раз приведшего в дом девушку. Но ситуация была несколько другая, поэтому стоило только кому-то из «родственников» открыть рот или обратиться к Алле, именинник тут же бледнел и резко вздрагивал. Похоже вели себя Злата с Иваном Артемовичем, зато, к удивлению Дани, остальные участники спектакля чувствовали себя спокойно и непринужденно, словно ничего не происходит.
– Никак не могу понять, на кого ты похож... – улыбнулась Алла, внимательно рассматривая всех родственников любимого.
– Он – копия моего отца! – гордо заявил Миша, похлопав Даню по плечу.
– А нет ли у вас фото... – начала, было, Алла, но ее перебила Елизавета Борисовна, приглашая всех к столу.
– Давайте быстрее садиться, а то мясо остынет! – подгоняла старушка, поэтому все поспешили к столу.
– Боже! Какой замечательный стол! – восторженно воскликнула Алла, присаживаясь возле Дани.
– Это все наша мама-хозяюшка, – сказала Елизавета Борисовна, протягивая гостье оливье. На доли секунд Злата изумленно округлила глаза, но легкий удар Натальи Геннадиевны под столом заставил ее лучезарно улыбнуться и скромно опустить глаза.
– Хозяюшка... – хмыкнула Наталья Геннадиевна, внимательно изучая салат и вспоминая, как она с Елизаветой Борисовной всю ночь и утро горбатились над сковородками и кастрюлями.
Сама же Злата чувствовала себя более чем неловко, так как некоторые из блюд, представленных на столе, она видела впервые и даже не могла определить, что это. Поэтому, во избежание лишних вопросов, Елизавета Борисовна завела активный диалог с Аллой, поэтапно подключая каждого из присутствующих к обсуждению того или иного вопроса, в результате чего через каких-то 15 минут разговор потек довольно весело и легко. На радость Дани настроение у всех было приподнятое, даже вечно хмурая Наталья Геннадиевна была сама любезность.
– Аллочка, а какие вы изучаете дисциплины? – спросила Елизавета Борисовна, пригубив немного коньяку.
– Бабушка имеет в виду, какая у тебя специализация, основной предмет в институте, – пришел на помощь Даня, расслышав преподавательские нотки в ее голосе.
– Я будущий маркетолог, – гордо ответила девушка, после чего в комнате повисла пауза.
– Простите мою неосведомленность, но маркетолог – это кто? – удивленно спросил Иван Артемович.
– Маркетолог – это специалист, изучающий рынок с целью определения его текучих особенностей и формирования рыночной стратегии для интересной ему группы товаров, – на одном дыхании выпалила Алла.
