Идрис Шах - Сказки дервишей (суфийская традиция)
Ничего страшного не случится, решил Абдулла, если, взяв подсвечник для дервиша, он припрячет для себя немного золота и драгоценных камней. Итак, наполнив свои широкие рукава сокровищами, он стал подниматься по ступенькам вверх.
Но когда он выбрался на поверхность, то с удивлением увидел перед собой свою лачугу, а дервиш исчез без следа.
Абдулла поспешил к матери, чтобы скорее показать ей сокровища. Но как только он высыпал их перед нею, они вдруг стали таять и пропали. Остался только подсвечник. Он внимательно рассмотрел его. Подсвечник был с двенадцатью свечами. Абдулла зажег одну из них - и тут же перед ним возникла фигура, похожая на дервиша. Видение покружилось немного, потом положило на землю монету и исчезло. Тогда он зажег все 12 свечей. 12 дервишей предстали перед ним. Целый час они выполняли какие-то ритмичные движения и, прежде чем исчезнуть, бросили ему 12 монеток. Придя в себя от изумления, Абдулла и его мать поняли, что теперь могут неплохо зажить, если танцующие дервиши будут каждый день приносить им по 12 монеток.
Но прошло какое-то время, и Абдулла, вспомнив о несметных сокровищах, которые он видел в пещере, решил еще раз попробовать разбогатеть по-настоящему.
Он долго искал то место, где был вход в подземелье, но никак не мог найти его. Желание найти богатство, однако, не давало ему покоя. Он пустился странствовать по свету и, исходив много дорог, подошел, наконец, к великолепному дворцу. Слуги провели его в роскошный зал, и он был весьма обрадован и удивлен, увидев там того дервиша, которому когда-то помогла его мать. Дервиш был в царских одеждах, и его окружали толпы учеников.
- Сейчас, о неблагодарный, - произнес дервиш, - я покажу тебе, что может делать этот подсвечник.
С этими словами он схватил палку и ударил по подсвечнику. Тут каждая ветвь подсвечника превратилась в сокровище, превосходившее собой все то, что юноша видел в пещере. Дервиш стал раздавать золото, серебро и драгоценные камни достойным, и в этот миг произошло чудо: подсвечник вновь появился, готовый к новому использованию.
- Так как ты не можешь правильно использовать вещи, - сказал дервиш, - и так как ты не оправдал моего доверия, ты должен от меня уйти. Но за то, что ты, по крайней мере, вернул подсвечник, я дарю тебе верблюда, груженного золотом.
Ночь Абдулла провел во дворце, а утром, ухитрившись стащить подсвечник, спрятал его под седло верблюда и тронулся в обратный путь.
Возвратившись домой, он зажег свечи и ударил по подсвечнику палкой. Но так как он невнимательно следил за действиями дервиша, то вместо того, чтобы взять палку в правую руку, он взял ее в левую. Тут же появились 12 дервишей, в один миг подняли вьючного верблюда, груженного золотом и драгоценностями, подхватили подсвечник и растворились в воздухе.
И Абдулле стало еще тяжелее, ибо он не мог простить себе глупости и неблагодарности, непрестанно казнил себя за воровство и до конца своей жизни не мог забыть о том, что находился в такой близости к богатству.
Но другая возможность ему уже больше не представилась, и он навсегда потерял покой.
Эта сказка используется в суфийских школах как упражнение для развития учеников, мыслящих буквально.
Она указывает в скрытой форме на определенные упражнения и содержит в себе идею о том, что люди, пытающиеся выполнить мистические процедуры, не преодолев в себе некоторых личных склонностей, достигнут результатов, противоположных тем, которые они ожидали.
УДАРЬ В ЭТОМ МЕСТЕ
Зун-нун Египетский использовал притчу, чтобы на наглядном примере показать, как ему удалось расшифровать значение египетских надписей.
В одном месте стояла статуя человека, указывающего пальцем на что-то. Статуя стояла на массивном камне, на котором была выбита надпись: "Ударь в этом месте, чтобы овладеть сокровищами". Происхождение статуи терялось в далекой древности. Из поколения в поколение люди колотили по месту, отмеченному надписью, но камень был из такой твердой породы, что даже самые сильные удары не оставляли на нем ни единой царапины, и эту тайну никто не мог разгадать.
Однажды - это было в полдень, - Зун-нун, размышляя о статуе, обратил внимание на то, что тень от указательного пальца каменного человека (никто в течение веков не замечал этого) легла на одну из плит мостовой, служившей основанием древнего изваяния. Он отметил это место, затем раздобыл необходимые инструменты и приподнял плиту; перед ним открылся вход в подземелье, в котором оказались чудесные произведения искусства. Исследовав их, он открыл науку их изготовления, давно забытую людьми, и, таким образом, овладел сокровищами древнего знания и материальными творениями, воплощающими это знание в себе.
Почти такую же историю рассказал римский папа Сильвестр II, который в Х веке привез из испанской Севильи "арабские" учения, в том числе и математику.
Слывя магом благодаря своим мистическим достижениям, Гэрберт (таково было его первоначальное имя), "жил с одним философом из сарацинской секты".
Нет почти никакого сомнения, что он знал эту суфийскую историю.
Говорят, что впервые ее передал халиф Абу-Бакр, умерший в 634 году.
ПОЧЕМУ ГЛИНЯНЫЕ ПТИЦЫ ВЗЛЕТЕЛИ
Однажды Иисус, сын Марии, будучи еще ребенком, вылепил из глины маленьких птиц. Увидев это, другие дети, не умевшие лепить птиц, побежали к взрослым и пожаловались на него.
Взрослые сказали:
- Непозволительно заниматься такими делами в святой день, - ибо это было в субботу.
И они направились к луже, у которой играл Иисус, и, подойдя к нему, спросили, где вылепленные им птицы.
В ответ Иисус указал на глиняных птиц, и в тот же миг птицы взлетели в воздух и улетели прочь.
- Сделать летающих птиц невозможно, а значит, он не нарушил субботы, - сказал один из взрослых.
- Я хотел бы овладеть этим искусством, - сказал другой.
- Это не искусство, - возразил третий, - обыкновенный трюк, зрительный обман и ничего больше.
Итак, суббота не была нарушена, волшебное искусство так и осталось никому не известным; а что касается обмана, то взрослые, как и их дети, обманули сами себя, потому что не ведали, с какой целью были вылеплены птицы.
То, что в субботу запрещалось чем бы то ни было заниматься, имело свою причину, но она была давно позабыта. Взрослые не обладали знанием того, как отличить ложь от истины. Происхождение волшебного искусства, равно как и цель сотворенного чуда, были им совершенно неведомы. Потому все это не имело для них никаких последствий. Так же было и с вытягиванием деревянной доски.
Рассказывают, что однажды Иисус помогал Иосифу-плотнику в его мастерской.
Одна доска оказалась слишком короткой, и тогда Иисус каким-то образом вытянул ее до требуемой величины.
Когда эту историю рассказали людям, один сказал: "Но это же настоящее чудо, этот мальчик непременно станет святым".
Другие сказали: "Мы не поверим в это до тех пор, пока не увидим все своими глазами".
"Этого не может быть, - сказали третьи, - потому что этого не может быть никогда. Эту историю надо исключить из книг".
Все они, с их различными мнениями, отнеслись к этому преданию совершенно одинаково - потому что им были неизвестны цель и смысл утверждения "он растянул доску".
Суфийские авторы часто ссылаются на Иисуса как на мастера пути. Существует, кроме того, невообразимое множество устных преданий о нем, популярных на Среднем Востоке, которые еще ожидают собирателя.
В несколько измененном виде эту историю можно встретить во многих дервишских коллекциях. Суфии говорят, что "сын плотника" и другие названия евангельских персонажей по роду профессии представляют собой термины посвятительного значения и не всегда указывают на социальное занятие человека.
КОМАР НАМУС И СЛОН
Давным-давно жил-был комар по имени Намус, который за свой тонкий ум был прозван Проницательным Намусом. Однажды, поразмыслив над своей жизнью и руководствуясь весьма благовидными и вескими причинами, Намус решил поменять свое жилище. Своим новым обиталищем он избрал ухо одного слона, ибо такого рода дом казался ему самым подходящим и удобным.
Итак, оставалось только осуществить задуманное, так что вскоре Намус обосновался в просторном и очень уютном ухе.
Спустя какое-то время Намус произвел несколько поколений комаров. В жизни его периоды напряженного труда чередовались с периодами отдыха и покоя, радость сменялась печалью, поиски увенчивались достижениями; словом, судьба его была судьбой всех комаров на свете.
Ухо слона было его домом и, как бывает в таких случаях, он чувствовал, что вся его жизнь, его история, само его существо неразрывно связано с этим местом. Это ощущение он постоянно поддерживал в себе, пока оно не стало частью его самого. Ухо было таким теплым, таким уютным, таким просторным, Здесь ему довелось так много всего пережить...
При переезде в этот дом, Намус, естественно, не обошелся без приличествующих случаев церемоний вежливости. Прежде чем въехать в новое жилище, он изо всей мочи пропищал слону о своем решении.
