Пьер Бомарше - Севильский Цырюльник, или Тщетная предосторожность
Розина приподнимается, лукаво смотрит па него, кивает головой и снова молча откидывается.
(В сторону.) Силы небесные! Это письмо двоюродного брата. Проклятая мнительность! Как же теперь успокоить Розину? Пусть по крайней мере не подозревает, что я прочел письмо! (Делает вид, что поддерживает Розину, а сам в это время кладет письмо в карманчик, ее передника.) Р о з и н а (вздыхает). Ах!.. Б а р т о л о. Полно, дитя мое, это все пустое! Легкое головокружение, только и всего. Пульс у тебя очень хороший. (Направляется к столику за пузырьком). Р о з и н а (в сторону). Он положил письмо на место! Отлично! Б а р т о л о. Милая Рознна, понюхайте спирту! Р о з и н а. Ничего не хочу от вас принимать. Оставьте меня. Б а р т о л о. Я признаю, что немного погорячился из-за письма. Р о з и н а. Дело не только в письме! Меня возмущает ваша манера требовать. Б а р т о л о (на коленях). Прости! Я скоро понял свою вину. Ты видишь, что я у твоих ног, что я готов ее загладить. Р о з и н а. Да, простить вас! А сами думаете, что письмо не от двоюродного брата. Б а р т о л о. От него ли, от кого-нибудь еще, -- я не прошу у тебя объяснений. Р о з и н а (протягивает ему письмо). Вы видите, что добром от меня всего можно добиться. Читайте. Б а р т о л о. Если б, на мое несчастье, у меня еще оставались какие-нибудь подозрения, то твой честный поступок рассеял бы их окончательно. Р о з и н а. Читайте же, сударь! Б а р т о л о (отступает). Чтобы я стал так оскорблять тебя? Да боже сохрани! Р о з и н а. Своим отказом вы меня только обидите. Б а р т о л о. Зато вот тебе знак полного моего доверия: я пойду навещу бедную Марселину, которой неизвестно для чего Фигаро пустил кровь из ноги. Может быть, и ты составишь мне компанию? Р о з и н а. Я сейчас приду. Б а р т о л о. Раз уж мир заключен, дай мне, детка, твою ручку. Если б ты могла меня полюбить, ах, как бы ты была счастлива! Р о з и н а (потупившись). Если бы вы могли мне понравиться, ах, как бы я вас любила! Б а р т о л о. Я тебе понравлюсь, я тебе понравлюсь, уж я знаю, что понравлюсь! (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ XVI
Р о з и н а, смотрит ему вслед.
Ах, Линдор, опекун меня уверяет, что он мне понравится!.. Прочту-ка я, наконец, это письмо, которое чуть было не причинило мне столько горя. (Читает и вскрикивает.) Ах!.. Я слишком поздно прочла. Он советует мне пойти на открытую ссору с опекуном, а я только что упустила такой чудный случай! Когда я взяла письмо, я почувствовала, что краснею до корней волос. Да, мой опекун прав: он часто говорит, что мне недостает светскости, благодаря которой женщины не теряются в любых обстоятельствах! Однако несправедливый мужчина самое невинность умудрится превратить в обманщицу.
* ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ *
ЯВЛЕНИЕ I
Б а р т о л о один, в унынии.
Ну и нрав! Ну и нрав! Ведь только как будто бы успокоилась... Скажите на милость, какого черта она отказалась заниматься с доном Базилем? Она знает, что он устраивает мои свадебные дела...
Стучат в дверь.
Вы можете вывернуться наизнанку, чтобы понравиться женщинам, но если вы упустите какую-нибудь малость... какой-нибудь пустяк...
Опять стучат.
Кто это еще?
ЯВЛЕНИЕ II
Б а р т о л о, г р а ф, одетый бакалавром.
Г р а ф. Мир и радость всем, в этом доме живущим! Б а р т о л о. Пожелание как нельзя более уместное. Что вам угодно? Г р а ф. Сударь, я--Алонсо, бакалавр и лиценциат... Б а р т о л о. Я в домашних наставниках не нуждаюсь. Г р а ф. ...ученик дона Базиля, монастырского органиста, имеющею честь обучать музыке вашу... Б а р т о л о. Да, да, Базиль, органист, имеющий честь, -- все это мне известно. К делу! Г р а ф (в сторону). Ну, и человек! (Бартоло.) Внезапный недуг удерживает его в постели... Б а р т о л о. Удерживает в постели? Базиля? Хорошо сделал, что сообщил. Сейчас же иду к нему. Г р а ф (в сторону). А, черт! (Бартоло.) Под словом "постель" я разумею комнату. Б а р т о л о. Пусть даже легкое недомогание. Идите вперед, я за вами. Г р а ф. (в замешательстве). Сударь, мне было поручено... Нас никто не слышит? Б а р т о л о (в сторону). Должно быть, мошенник... (Графу.) Нет, загадочный господин, что вы! Говорите, не стесняясь, если можете. Г р а ф (ветерану). Проклятый старикашка! (Бартоло.) Дон Базиль просил передать вам... Б а р т о л о. Говорите громче, я плохо слышу на одно ухо. Г р а ф (возвысив голос). А, с удовольствием! Граф Альмавива, который проживал на главной площади... Б а р т о л о (а испуге). Говорите тише, говорите тише! Г р а ф (еще громче), ...сегодня утром оттуда съехал. Так как это я сказал Базилю, что граф Альмавива... Б а р т о л о. Тише, пожалуйста, тише! Г р а ф (все также). ...живет в нашем городе, и так как именно я обнаружил, что сеньора Розина ему писала... Б а р т о л о. Она ему писала? Дорогой мой, говорите тише, умоляю вас! Присаживайтесь, давайте поговорим по душам. Стало быть, вам удалось обнаружить, что Розина... Г р а ф (с достоинством). Несомненно. Базиль, узнав об этой переписке, встревожился за вас и попросил меня показать вам письмо, но вы так со мной обошлись... Б а р т о л о. Ах, боже мой, я с вами обошелся совсем не плохо! Только неужели нельзя говорить тише? Г р а ф. Вы же сами сказали, что на одно ухо глухи. Б а р т о л о. Простите, сеньор Алонсо, простите мне мою подозрительность и суровость, но меня преследуют враги, строят мне козни... да и потом ваша манера держать себя, ваш возраст, ваша наружность... Простите, простите. Значит, письмо при вас? Г р а ф. Давно бы так, сударь! Но только я боюсь, что нас подслушивают. Б а р т о л о. А кому подслушивать? Мои слуги спят без задних ног! Розина со злости заперлась! Все у меня в доме вверх дном. Пойду на всякий случай проверю... (Тихонько приоткрывает дверь в комнату Разины.) Г р а ф (в сторону). С досады я сам испортил себе все дело. Как же теперь, не оставить письма? Придется бежать. А тогда не стоило и приходить... Показать письмо?.. Если б только я мог предупредить Розину, это было бы бесподобно. Б а р т о л о (возвращается на цыпочках). Сидит у окна, спиной к двери, и перечитывает письмо своего двоюродного брата, офицера, которое я распечатал... Посмотрим, что пишет она. Г р а ф (передает ему письмо Розаны). Вот оно. (В сторону.) Она перечитывает мое письмо. Б а р т о л о (читает). "С тех пор как вы сообщили мне свое имя и звание..." А, изменница! Это ее почерк. Г р а ф (в испуге). Говорите и вы потише! Б а р т о л о. Вот одолжили, милейший!.. Г р а ф. Когда все будет кончено, вы меня, если найдете нужным, отблагодарите. Судя по тем переговорам, которые ведет сейчас дон Базиль с одним юристом... Б а р т о л о. С юристом? По поводу моей женитьбы? Г р а ф. А зачем же я к вам пришел? Он просил передать вам, что к завтраму все будет готово. Вот тогда-то, если она воспротивится... Б а р т о л о. Она воспротивится. Г р а ф (хочет взять у него письмо, Бартоло не отдает). Вот когда я могу быть вам полезен: мы покажем ей письмо, и в случае чего (таинственно) я не постесняюсь ей сказать, что получил его от одной женщины, а что той его передал граф. Вы понимаете, что смятение, стыд, досада могут довести ее до того, что она тотчас же... Б а р т о л о (со смехом). Вот она, клевета! Теперь я вижу, милейший, что вас действительно прислал Базиль! А чтобы она не подумала, что все это подстроено заранее, не лучше ли вам познакомиться с ней теперь же? Г р а ф (сдерживая порыв восторга). Дон Базиль тоже считает, что так лучше. Но как это сделать? Ведь уж поздно... Времени осталось немного. Б а р т о л о. Я скажу, что вы вместо Базиля. Ведь вы могли бы дать ей урок? Г р а ф. Для вас я готов на все. Но только будьте осторожны: истории с мнимыми учителями -- это старо, это мы двадцать раз видели в театре... Что, если она заподозрит... Б а р т о л о. Я сам вас представлю,--это ли не правдоподобно? Вы скорей напоминаете переодетого любовника, чем услужливого друга. Г р а ф. Правда? Вы думаете, что моя наружность ее обманет? Б а р т о л о. Ни один черт не догадается. Она сегодня ужасно не в духе. Но только она на вас взглянет... Клавесин в соседней комнате. Пока что вот вам развлечение, а я во что бы то ни стало ее приведу. Г р а ф. Смотрите же, ничего не говорите ей о письме! Б а р т о л о. Не говорить до решительной минуты? Конечно, иначе оно не произведет никакого впечатления. Я не из таких, чтобы мне надо было повторять одно и то же, я не из таких. (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ III
Г р а ф один.
Я спасен! Ух! С этим чертом не так-то легко справиться! Фигаро хорошо его изучил. Чувствую, что завираюсь, и оттого мямлю, мнусь, а у него, я вам доложу, глаз!.. По чести, если бы в последнюю минуту я не сообразил насчет письма, меня, конечно, спустили бы с лестницы. Боже! Там идет борьба. Что, если она заупрямится и не придет сюда? Послушаем... Она отказывается выйти из своей комнаты, -- значит, вся моя хитрость насмарку. (Снова прислушивается.) Идет. Не надо ей показываться раньше времени. (Уходит в соседнюю комнату.)
ЯВЛЕНИЕ IV
Г р а ф, Р о з и н а, Б а р т о л о.
Р о з и н а (с напускным раздражением). Толковать со мной об этом бесполезно, сударь. Мое слово свято. Я и слышать не желаю о музыке. Б а р т о л о. Дай же мне договорить, дитя мое! Это дон Алонсо, ученик и приятель дона Базиля, -- дон Базиль предлагает его в качестве свидетеля на нашей свадьбе. Музыка тебя успокоит, поверь! Р о з и н а. Ну, уж это извините! Чтоб я еще стала петь сегодня!.. Где этот самый учитель, которого вы стесняетесь выпроводить? Я мигом с ним разделаюсь, а заодно и с Базилем. (Узнав своего возлюбленного, вскрикивает.) Ах! Б а р т о л о. Что с вами? Р о з и н а (схватившись за сердце, в сильном волнении). Ах, боже мой, сударь!.. Ах, боже мой, сударь!.. Б а р т о л о. Она снова теряет сознание!.. Сеньор Алонсо! Р о з и н а. Нет, я не теряю сознания... Но когда я повернулась... Ай! Г р а ф. У вас нога подвернулась, сударыня? Р о з и н а. Да, да, нога подвернулась. Ужасно больно. Г р а ф. Я сразу заметил. Р о з и н а (глядит на графа). Боль отдалась в сердце. Б а р т о л о. Надо скорей сесть, надо скорей сесть. Да где же кресло? (Уходит за креслом.) Г р а ф. Ах, Розина! Р о з и н а. Как вы неосторожны! Г р а ф. Мне столько нужно сказать вам! Р о з и н а. Он все равно не даст. Г р а ф. Нас выручит Фигаро. Б а р т о л о (приносит кресло). Вот, деточка, садись. Как видите, бакалавр, сегодня ей уж не до урока. Как-нибудь в другой раз. Прощайте. Р о з и н а (графу). Нет, постойте. Мне немножко легче. (Бартоло.) Я чувствую, что виновата перед вами, сударь, и, следуя вашему примеру, хочу немедленно загладить... Б а р т о л о. Вот оно, женское сердечко! Однако, дитя мое, после такого потрясения тебе необходим полный покой. Прощайте, бакалавр, прощайте. Р о з и н а (графу). Ради бога, одну минуту! (Бартоло.) Если вы, сударь, не позволите мне взять урок и доказать на деле, что я раскаиваюсь, я буду думать, что вы не хотите сделать мне приятное. Г р а ф (тихо Бартоло). Я вам советую не противоречить ей. Б а р т о л о. Ну, как хочешь, моя ненаглядная. В угоду тебе я даже буду присутствовать на уроке. Р о з и н а. Не стоит, сударь. Ведь вы же не охотник до музыки. Б а р т о л о. Уверяю тебя, что сегодня я буду слушать с наслаждением. Р о з и н а (тихо графу). Что за мученье! Г р а ф (берет с пюпитра ноты). Вы это желаете петь, сударыня? Р о з и н а. Да, это премилый отрывок из "Тщетной предосторожности". Б а р т о л о. Опять "Тщетная предосторожность"! Г р а ф. Это последняя новинка. Картина весны, и при этом довольно яркая. Попробуйте, сударыня... Р о з и н а (глядя на графа). С большим удовольствием. Я люблю весну, это юность природы. С концом зимы сердце становится как-то особенно чувствительным. Его можно сравнить с невольником: долгие годы проведя в заточении, невольник с неизведанной силой ощущает прелесть возвращенной ему свободы. Б а р т о л о (тихо графу). Вечно в голове какие-то бредни. Г р а ф (тихо). Понимаете, что за ними кроется? Б а р т о л о. Как не понять! (Садится в кресло, где сидела Розина.) Розина (поет).
