Гай Давенпорт - Кардиффская команда
Тридцать шесть кабин огромного колеса крепятся к его дуге через равные интервалы. Каждая - двадцати семи футов в длину, тринадцати футов в ширину и девяти футов в высоту. Кабина обладает тяжелой железной рамой, но снаружи облицована деревом. В ней имеются дверь и по пять широких окон из листового стекла с каждой стороны. Внутри размещаются сорок вращающихся стульев, сделанных из прутьев и привинченных к полу. Весит она тринадцать тонн, а со своими сорока пассажирами - на три тонны больше. К периметру колеса она подвешена с помощью железного стержня диаметром шесть с половиной дюймов, проходящего через крышу. В каждой кабине полагается кондуктор, открывающий двери, поддерживающий порядок и предоставляющий информацию. Во избежание несчастных случаев, вызванных паникой, и чтобы предотвратить прыжки душевнобольных людей наружу, окна будут зарешечены.
В настоящее время рассматривается вопрос, стоит ли снабдить каждую кабину телефонной связью с конторой на земле. Замысел в том, что это тоже может послужить аттракционом, как для увеселения людей, желавших бы побеседовать с друзьями, оставшимися внизу или находящимися в другой кабине, так и для некоего успокоения робких пассажиров. Мысль о возможности застрять среди облаков вследствие случайной аварии и не знать, в чем дело, и когда поломка будет исправлена, может испугать некоторых робких людей до того, что они откажутся предпринять поездку. Тем не менее, не очень сложно и просто вскарабкаться по самому колесу в любую из кабин, и на земле всегда будут находиться люди, способные это сделать.
Колесо вместе со своими кабинами и пассажирами весит около 1200 тонн, а следовательно нуждается в чем-то существенном для поддержки. Ось его поэтому поддерживается двумя каркасными железными башнями, пирамидальными по форме, по одной с каждого ее конца. Их площадь в основании - 40 на 50 футов, в вершине - 6 квадратных футов, высота - около 140 футов, стороны, обращенные к колесу, - вертикальны, а обратные - наклонны. У каждой башни имеется четыре большие опоры, каждая опора покоится на подземном бетонном фундаменте размерами 20 на 20 на 20 футов. В основании бетонных блоков проложены стальные ригели, и опоры башен соединены с ними и привинчены железными стержнями.
Естественным было бы предположить, что большую опасность будет представлять кривизна или неверность в постройке такого огромного колеса настолько, что оно не будет вращаться равномерно. Если даже колесо окажется идеально ровным, представляется, что неравное распределение пассажиров повлияет на равномерность его скорости. Однако, по словам Л.В.Райса, управляющего стройки, такой опасности совершенно не существует. Не только само по себе колесо вращалось равномерно, но и при подвеске кабин, одной за другой, никакой неравномерности не наблюдалось.
Что же касается пассажиров, г-н Райс утверждает, что 1400 человек повлияет на равномерность скорости не более, чем такое же количество мух.
Колесо, тем не менее, никогда не остается предоставленным самому себе, но в любое время постоянно и непосредственно контролируется паровой машиной. Колесо ориентировано на восток и запад, и реверсивная машина мощностью в тысячу лошадиных сил, управляющая им, располагается под его восточной частью, на четыре фута утопленная в грунт. Техника весьма похожа на ту, что используется на силовых станциях канатных дорог, и работает с точно таким же хриплым ревом.
Машина приводит в действие проходящий с юга на север железный вал 12 дюймов в диаметре с двумя цевочными колесами на концах, посредством которых движение передается каждой стороне колеса.
Обе внешние короны большого колеса снабжены по окружности зубцами: глубина их около шести дюймов, и располагаются они на расстоянии восемнадцати дюймов друг от друга; сила двигателя применяется в нижней части колеса. Под большим колесом, на одной линии с обеими коронами располагаются два цепных колеса девяти футов в диаметре с центрами в шестнадцати футах друг от друга. Они соединены огромной бесконечной цепью, связующей их собственные зубцы и зубцы большого колеса. Эти цепные колеса приводятся в действие двигателем по воле машиниста, который может вращать колесо в любую сторону и медленно или же быстро, как ему заблагорассудится. Само колесо - 250 футов в диаметре, 825 футов в окружности и 30 футов шириной, поднято над уровнем земли на 15 футов.
Большое колесо также снабжено тормозами. Поблизости от северного и южного концов главного вала размещены два десятифутовых колеса с гладкими поверхностями, опоясанные стальными полосами. Полосы эти оканчиваются немного в стороне большим воздушным тормозом Вестингауза. Если, следовательно, что-либо сломается, и двигатель перестанет работать, в тормоз нагнетается воздух, и стальная полоса затягивается, пока во всей машине не сможет повернуться ни одна шестерня. При постройке этого огромного колеса были учтены и предотвращены любые возможные виды опасностей. Вопросом величайшей важности было сопротивление воздуха, поскольку несмотря на то, что само колесо - структура сквозная, кабины представляют собой обширную поверхность сопротивления. Однако г-н Райс указывает на две башни, основания которых находятся в пятидесяти футах к северу и югу от колеса, вмурованные в двадцатифутовый слой бетона, и говорит, что порыв ветра со скоростью 100 миль в час не возымеет действия. Он утверждает, что весь снег и наледи, оседающие на колесо зимой, тоже никак на него не повлияют; а если в него ударит молния, то колесо поглотит и распределит электрический заряд неощутимо для пассажиров.
Выработан порядок, при котором кабины освобождаются и заполняются пассажирами по шесть одновременно, поэтому при каждом обороте колеса будут делаться остановки.
Соответственно, на разной высоте подведено шесть платформ к северной стороне колеса и шесть - к южной. Когда колесо останавливается, каждая из шести оказавшихся внизу кабин у каждой из своих дверей будет иметь платформу. Далее подобным же образом будут обслуживаться шесть следующих кабин, за ними - следующие, затем - еще, и так весь день и, вероятно, всю ночь. Ожидается, что колесо будет совершать полный оборот за двадцать минут. Пассажиры останутся на борту в течение двух оборотов и заплатят за удовольствие по пятьдесят центов.
"Компания Колеса Обозрения Ферриса" была капитализована со стоимостью 600000 долларов, а также было выпущено и продано акций на 300000. Окончательная концессия на сооружение колеса была выдана только в декабре, и вся работа была контрактована и завершена за это время, железо залито в изложницы в январе, а обшивка лесами началась только 20 марта. По условиям концессии, компания платит Выставке половину стоимости всех своих билетов после того, как стоимость самого колеса будет покрыта. В первый день работы колеса, 21 июня 1893 г., на церемонии открытия присутствовало пять тысяч гостей, и всем им была предоставлена возможность совершить поездку на большом колесе. Движение машины, как было уже сказано, почти неощутимо.
19
Cайрил был в дождевике, подростковый "Лондонский Туман", в шляпе и с зонтиком.
Галоши.
- На Северный Полюс собрался? спросил Уолт. Только-только Папу Адама цивилизовал, как говорится.
- Я что ли? улыбнулся Сайрил. Я позавтракал. Наврал, к какому времени мне надо здесь быть.
- Ты дождевик свой понюхай, сказал Уолт. От тебя универмагом несет. Долой весь этот контрреволюционный прикид и давай кофе с нами хлебать.
- Если Уолту хочется на мой член смотреть большими печальными глазами, сказал Марк, кто я такой, чтобы отвергнуть простака?
- Уолт! крикнул Сайрил из спальни, где твои трусы? Мне же их надевать, правильно?
- Мы их сегодня утром не смогли найти. Марк говорит, они снаружи на лестнице.
За кровать загляни. Я тебе в кофе два сахара кладу. Трусы на фиг.
- Если, сказал Марк, глотнув кофе, бог Эрос, пахнущий диким тмином и укропом между пальцев ног, сворачивается, смятый, меж материнских рук, а ноги бронзой аркадский свет покрыл, и пальцы пахнут козликом, маслинами то аромат его отростка молодого, живчика его, - его глаза языческие полнятся проказами, туги его яички и нежны, подобно сочным фигам, а ямочки его глубоки и власть имеют что над петухами, что над наседками, над пчелами с цветами, и над коровами с быками, так вот - коль он еще резвится, нечего робеть. Или же.
- Повтори-ка? попросил Уолт, я запишу.
- Это стихотворение? спросил Сайрил.
- Или же, продолжал Марк, мы можем что-то узнать о Лартиге(50) и его времени, о фотографии и воображении, и.
- У меня тетрадка в рюкзаке, сказал Уолт. Где ручка? Если бог Эрос. Эй! Вот где трусы потерялись, в рюкзаке.
- А, да, сказал Марк. Я вспомнил.
- Пахнущий диким тмином и укропом между пальцев ног.
- Я это вставил для тебя, О Нюхач. Сравнение с фигами было для Сайрила.
- Возле Les Eyzies, в Gorge d'Enfer(51) есть зоосад доисторических животных или их правнуков, и там живет длинношерстный козел с продолговатыми желтыми глазами и бородой как у Господа Бога. Маман утверждает, что он, возможно, и есть Господь Бог. И яйца у него как две бутылки от "Перье" в авоське. И абсолютно сильнейшая и непереносимейшая вонь на всем белом свете. Пришлось друг за друга держаться - только так и выстояли. Сэм оказался самым храбрым - осмелился вдохнуть. Король Ебучек, сказала Дэйзи. Вот это козел. А ты смешал его с маслинами. Раньше ты как-то сказал: водоросли и маслины.
