Юки-онна, или Записки о ёкаях - Лафкадио Хирн
Прильнув к Синдзабуро губами, она стала его ласкать, и он ответил на ее ласки.
Томодзо подивился тому, что услышал, потому что речи этой женщины не были речами куртизанки; она говорила, как знатная особа[67]. Тогда он решил во что бы то ни стало ее разглядеть и крадучись обошел дом со всех сторон, заглядывая в каждую щелку. Когда Томодзо увидел ее лицо, у него волосы встали дыбом от ужаса.
Ибо это было лицо мертвой, и руки, ласкавшие возлюбленного, не имели плоти, и тело ниже пояса представляло собой зыбкую тень. Если глаза влюбленного видели молодость, изящество и красоту, глазам наблюдателя представала лишь пустота смерти. Тут же другая женщина, еще ужаснее, возникла из глубины комнаты и быстро двинулась к Томодзо, словно ощутив его присутствие. Тот в ужасе бросился к дому Хакуодо Юсая и бешено забарабанил в дверь.
5
Нинсоми Хакуодо Юсай был глубокий старик. В свое время он много путешествовал и столько всего видел и слышал, что уже ничему не удивлялся. Тем не менее рассказ перепуганного Томодзо ошеломил и встревожил его. В древних китайских книгах он читал о любви живых и мертвецов, но никогда не думал, что это бывает на самом деле. Однако он не сомневался, что Томодзо говорит правду и что в доме Хагивары творится нечто очень странное. Если дела обстоят именно так, молодой самурай обречен.
– Если эта женщина – призрак, – сказал Юсай испуганному слуге, – твой господин скоро умрет, если только мы не примем меры. Если это призрак, на его лице проступят знаки смерти. Дух живого человека – ёки, чист, а дух мертвого – инки, нечист, поскольку первый положителен, а второй отрицателен. Кто влюблен в призрак, не проживет долго. Даже если он обладает силой, которой хватило бы на сто лет, она быстро истощится… Но я сделаю все, что в моей власти, чтобы спасти Хагивару-сама. А ты, Томодзо, ничего никому не говори, даже жене. Утром я навещу твоего хозяина.
6
Когда Юсай принялся его расспрашивать, Синдзабуро поначалу отрицал, что у него бывают женщины. Однако, убедившись, что отпираться бесполезно и что старик не имеет никакой задней мысли, он рассказал о случившемся и объяснил, почему желает держать все это в секрете. А что касается госпожи Иидзимы – сказал Синдзабуро, – в ближайшее время он намерен на ней жениться.
– Безумец! – воскликнул Юсай, от тревоги утратив сдержанность. – Знайте, господин, что люди, которые приходят к вам каждую ночь, мертвы! Вами владеет какое-то страшное наваждение! Вы давно знали, что О-Цую мертва, вы читали нэмбуцу и ставили подношения на алтарь – разве это не доказательство? Вас целовала и ласкала покойница! Я вижу на вашем лице знаки смерти, а вы мне не верите! Умоляю, господин, послушайте меня, если хотите спасти свою жизнь, иначе вы не протянете и месяца. Эти женщины сказали вам, что живут в Янака-но-Сансаки. Вы бывали у них? Ну, конечно, нет! Так ступайте туда сегодня, сейчас и разыщите их дом!
Выпалив это со всей горячностью, Хакуодо Юсай поспешно ушел.
Синдзабуро, испуганный, но не убежденный, решил, по кратком размышлении, последовать совету нинсоми. Еще не перевалило за полдень, когда он достиг квартала Янака-но-Сансаки и принялся искать жилище О-Цую. Он обходил все улицы и переулки, читал написанные над дверьми имена, расспрашивал встречных. Но Синдзабуро так и не нашел маленького домика, про который говорила О-Ёнэ, и никто не смог ему сказать, где тут живут две одинокие женщины. Убедившись, что дальнейшие поиски бесполезны, он отправился домой короткой дорогой, которая вела мимо храма Симбандзуйин.
Вдруг его внимание привлекли две недавние могилы, расположенные бок о бок позади храма. Одна гробница была скромной – такие возводят для простых людей – а другая представляла собой большой великолепный памятник. На нем висел красивый пионовый фонарь, который, вероятно, принесли в день поминовения мертвых. Синдзабуро вспомнил, что точно такой же фонарь держала в руках О-Ёнэ, и это показалось ему странным. Он осмотрел гробницы, но ничего не понял. Имен на них не было, только буддийские каймё – посмертные именования. Тогда он решил что-нибудь разузнать в храме. Послушник в ответ на расспросы молодого человека сказал, что большую гробницу недавно возвели в память о дочери Иидзимы Хэйдзаэмона – хатамото из Усигомэ, а в соседней могиле покоится ее служанка О-Ёнэ, умершая от горя вскоре после похорон молодой госпожи.
И внезапно в памяти Синдзабуро ожили слова О-Ёнэ, которые приобрели теперь зловещий смысл: «Мы ушли и поселились в крошечном домике в Янака-но-Сансаки. Делаем кое-что, кое-как перебиваемся». Вот он, крошечный домик в квартале Янака-но-Сансаки…
Охваченный ужасом, самурай побежал к Юсаю и стал просить у него совета и помощи. Но Юсай признал, что ничего не может сделать. Он послал Синдзабуро к настоятелю Симбандзуйин, Рёсэки, с письмом, содержавшим мольбу о духовном руководстве.
7
Настоятель Рёсэки был ученым и праведным человеком. При помощи духовного зрения он мог разгадать секрет любой печали и постичь природу кармы, из-за которой случилась беда. Он выслушал рассказ Синдзабуро и сказал:
– Вам угрожает смертельная опасность, поскольку в одном из предыдущих перерождений вы совершили ошибку. Вас с покойной соединяют прочнейшие узы кармы; если я попытаюсь объяснить ее суть, вы меня не поймете. Скажу лишь одно: мертвая вовсе не желает погубить вас из ненависти, она не испытывает к вам вражды; напротив, ею движет пылкая страсть. Возможно, эта девушка любила вас задолго до теперешнего вашего существования – три или четыре жизни назад. Хотя она вынужденно меняет облик и образ жизни при каждом новом перерождении, она не может не следовать за вами. А потому нелегко будет от нее избавиться. Но я дам вам могущественный мамори[68]. Это золотое изображение Будды Татхагаты, называемое кайоннёрай, «звучащий как море», ибо проповедь Закона звучит в мире, как шум волн. Его маленькое подобие – сирё-ёкэ[69] – защищает живых от мертвых. Носите его в чехле на теле, под поясом. Я сейчас же отслужу в храме сэгаки[70], чтобы успокоить дух усопшей. Вот еще священная сутра под названием «Уходараникё[71]», или «Дождь сокровищ»[72], – непременно читайте ее каждый вечер, не пропускайте ни дня. Кроме того, вот вам о-фуда[73] – заклейте ими все щели в доме, даже самые маленькие. Сила священных текстов не позволит мертвым проникнуть в ваше жилище. Но главное – что бы ни случилось, не забывайте читать сутру.
Синдзабуро искренне поблагодарил настоятеля и, взяв с собой изображение Будды,
