Фиеста (И восходит солнце) - Эрнест Миллер Хемингуэй
Тем же утром я написал Кону из конторы, что мы с Биллом двадцать пятого уезжаем из Парижа; в противном случае я ему телеграфирую и встречу в Байонне, где можно будет сесть на автобус, идущий через горы до Памплоны. Около семи вечера я заглянул в «Селект» – повидать Майкла с Бретт. Их там не было, и я пошел в «Динго». Они сидели за стойкой.
– Привет, милый! – Бретт подала мне руку.
– Привет, Джейк, – сказал Майк. – Я понимаю: я вчера надрался.
– Что ты говоришь? – сказала Бретт. – Скверное дело.
– Слушай, – сказал Майк, – когда ты едешь в Испанию? Ты не против, если мы с тобой поедем?
– Будет просто здорово.
– Ты правда будешь не против? Я был в Памплоне, ты знаешь. Бретт ужасно хочется. Ты уверен, что мы тебе не будем, как собаке пятая нога?
– Не говори ерунды.
– Я слегка надрался, знаешь. Иначе не стал бы тебя вот так спрашивать. Ты точно не будешь против?
– Ой, хватит, Майкл! – сказала Бретт. – Как человек может сказать сейчас, будет ли он против? Я спрошу его потом.
– Но ты ведь не против?
– Не надо больше это спрашивать, а то обижусь. Мы с Биллом едем утром двадцать пятого.
– Кстати, где Билл? – спросила Бретт.
– Он в Шантильи обедает с какими-то людьми.
– Он хороший парень.
– Великолепный, – сказал Майк. – Так и есть, знаешь.
– Ты его не помнишь, – сказала Бретт.
– Помню. Прекрасно его помню. Слушай, Джейк, мы приедем двадцать пятого вечером. Бретт утром не встанет.
– Истинно так!
– Если придут наши деньги и ты точно не против.
– Придут, никуда не денутся. Я об этом позабочусь.
– Скажи, какие снасти выписать.
– Два-три удилища с катушками и лесы. И мушек.
– Я не буду ловить рыбу, – вставила Бретт.
– Тогда достань две удочки, и Биллу не придется покупать.
– Верно, – сказал Майк. – Пошлю телеграмму нашему сторожу.
– Великолепно, да? – сказала Бретт. – Испания! Повеселимся.
– Двадцать пятое. Это какой день?
– Суббота.
– Надо успеть собраться.
– Слушай, – сказал Майк, – я схожу к парикмахеру.
– Мне надо принять ванну, – сказала Бретт. – Джейк, прогуляйся со мной до отеля. Будь хорошим мальчиком.
– Отель у нас бесподобный, – сказал Майк. – Я думаю, это бордель!
– Мы оставили чемоданы в «Динго», когда вселялись, и нас спросили в этом отеле, нужен ли нам номер только на вечер. Похоже, ужасно обрадовались, что мы остаемся на ночь.
– Не, точно бордель, – сказал Майк. – Мне ли не знать!
– Ой, хватит! Иди давай, стригись.
Майк ушел. Мы с Бретт остались сидеть за стойкой.
– Еще по одной?
– Можно.
– Теперь мне лучше, – сказала Бретт.
Мы пошли по Рю-Деламбр.
– Я еще не видела тебя после приезда, – сказала Бретт.
– Да.
– Как жизнь, Джейк?
– Прекрасно.
Бретт посмотрела на меня.
– Слушай, – сказала она, – а Роберт Кон поедет с вами?
– Да. А что?
– Не думаешь, что ему будет тяжеловато?
– С чего бы?
– С кем, по-твоему, я ездила в Сан-Себастьян?
– Мои поздравления, – сказал я.
Мы прошли несколько шагов.
– К чему ты это сказал?
– Не знаю. А что бы ты хотела от меня услышать?
Мы прошли несколько шагов и повернули за угол.
– Он, кстати, вел себя вполне прилично. Только скучновато.
– Правда?
– Вообще-то, я думала, ему это пойдет на пользу.
– Ты могла бы открыть социальную службу.
– Давай без гадостей.
– Хорошо.
– Ты что, правда не знал?
– Нет, – сказал я. – Наверно, просто не думал об этом.
– Думаешь, не слишком ему будет тяжело?
– Это его дело, – сказал я. – Скажи ему, что едешь. Он всегда может не поехать.
– Я напишу ему и дам шанс отступиться.
В следующий раз я увиделся с Бретт только вечером двадцать четвертого июня.
– Кон тебе не писал?
– А то! Ему не терпится.
– Боже мой!
– Я тоже подумал: это как-то странно.
– Говорит, ждет меня, не дождется.
– Он что, думает, ты едешь одна?
– Нет. Я сказала ему, мы едем все вместе. Майкл и все.
– Он чудо!
– Правда ведь?
Они ожидали денег назавтра. Мы договорились встретиться в Памплоне. Они поедут прямиком в Сан-Себастьян и там сядут на поезд. Мы все встретимся в «Монтойе» в Памплоне. Если их не будет в понедельник, мы поедем в Бургете, в горы, и станем ловить рыбу. До Бургете ходил автобус. Я записал маршрут, чтобы они могли до нас доехать.
Мы с Биллом сели на утренний поезд от Гар-д’Орсэ. День был чудесный, не слишком жаркий, и местность с самого начала радовала глаз. Мы вернулись в буфет и позавтракали. Выходя из вагона-ресторана, я спросил у кондуктора талоны на ланч в первую очередь.
– Все занято до пятой.
– Как это?
На этом поезде ланч всегда был не больше, чем в две очереди, и всегда оставалось полно свободных мест.
– Все зарезервированы, – сказал кондуктор вагона-ресторана. – Пятая очередь будет в три тридцать.
– Это серьезно, – сказал я Биллу.
– Дай ему десять франков.
– Вот, – сказал я. – Мы хотим поесть в первую очередь.
Кондуктор положил десять франков в карман.
– Благодарю, – сказал он. – Я бы посоветовал вам, джентльмены, взять пару сэндвичей. Все места на первые четыре очереди зарезервированы через главное управление.
– Далеко пойдешь, брат, – сказал ему Билл по-английски. – Полагаю, если бы я дал тебе пять франков, ты бы посоветовал нам спрыгнуть с поезда.
– Comment[54]?
– Иди ты к черту! – сказал Билл. – Сделай сэндвичи и бутылку вина. Скажи ему, Джейк.
– И принесите в следующий вагон.
Я объяснил, где мы ехали.
В нашем купе сидели муж с женой и сыном.
– Полагаю, вы американцы, верно? – спросил муж. – Удачное путешествие?
– Чудесное, – сказал Билл.
– Это дело хорошее. Путешествуйте, пока молоды. Мы с мамашей всегда хотели куда-нибудь выбраться, но пришлось подождать.
– Ты мог бы выбраться десять лет назад, если бы хотел, – сказала жена. – А ты вечно говорил: «Сперва повидай Америку!» Мы немало повидали, скажу я вам, как ни посмотри.
– Слушайте, в этом поезде полно американцев, – сказал муж. – Заняли семь вагонов, из Дэйтона, Огайо. Паломники – побывали в Риме, а теперь едут в Биарриц и Лурд.
– Так вот это кто, – сказал Билл. – Паломники. Пуритане чертовы!
– А вы, ребята, из какой части Штатов?
– Канзас-Сити, – сказал я. – А он из Чикаго.
– И оба едете в Биарриц?
– Нет. Мы едем в Испанию, ловить рыбу.
– Что ж, сам я к этому интереса не питаю. Но многие в моих краях увлекаются. У нас, в штате Монтана, лучшие места для рыбной ловли. Я рыбачил с ребятами, но сам
