Аэропорт. На грани катастрофы (сборник) - Джон Кэсл
– Ну а что там с вашим начальством?
– Попросил соединить меня с президентом компании, да поможет мне Господь.
Их прервал телефонист:
– На связи Сиэттл и Калгари, сэр. Интересуются, получили ли мы сообщение от 714-го.
– Подтвердите, – ответил руководитель полетов. – Скажите, у нас прямая связь с судном, но будем признательны, если они подстрахуют нас со связью на случай каких-нибудь проблем с приемом.
– Понял, сэр.
Подойдя к радиоузлу, руководитель полетов взял микрофон. Он кивнул диспетчеру, и тот щелкнул тумблером.
– Ванкуверский контроль – рейсу 714, – произнес он.
Из висевшего высоко в углу усилителя раздался голос Спенсера. С момента получения его сигнала об аварийной ситуации все переговоры шли по громкой связи.
– 714-й – Ванкуверу. Я уж думал, мы вас потеряли.
– Ванкувер – 714-му. Это руководитель полетов. Мы организуем помощь. Скоро вновь выйдем с вами на связь. Пока ничего не меняйте в регулировках и настройках управления судном. Как поняли? Прием.
Несмотря на эфирные искажения, в голосе Спенсера отчетливо прозвучали резкие нотки.
– 714-й – Ванкуверу. Я же вам, кажется, сказал. У меня совершенно нет опыта в этом деле. Разумеется, я не собираюсь здесь баловаться с автопилотом. Прием.
Открыв рот, руководитель полетов будто собрался что-то ответить, но передумал. Отключившись от эфира, он обратился к помощнику:
– Велите на входе – Триливена, как только появится, пулей сюда.
– Понял, сэр. Только что сообщил дежурный сотрудник противопожарной службы, – доложил помощник. – Он уберет всю технику и топливозаправщиков подальше от взлетно-посадочной к моменту расчетного времени прибытия 714-го. Городское пожарное управление направляет сюда всю технику из близлежащих районов.
– Хорошо. Когда появится начальник противопожарной службы, мне надо будет с ним поговорить. Если 714-й до нас доберется, я не хочу, чтобы наша техника сразу подъезжала к нему по летному полю. Если нам даже и удастся посадить самолет, он вряд ли будет представлять собой нечто целое.
Неожиданно вступил Бердик:
– Слушайте, поскольку задействованы городские службы, у нас тут в любой момент может появиться пресса. – Напуганный такими перспективами, он постучал пухлым указательным пальцем себе по зубам. – Это самое худшее, что когда-либо происходило с «Мейпл лиф», – поспешно продолжил он. – Только подумайте – все появится на первых страницах газет. Полный самолет людей, многие больны. Самолет летит без пилотов. Угроза для гражданского населения. Не говоря уже о…
– Пусть лучше этим с самого начала занимается отдел по связям с общественностью, – оборвал его руководитель полетов. – Давайте Хоуварда, быстро! Там есть его домашний номер. – Бердик кивнул телефонисту, и тот, пробежав пальцем по «экстренному» списку и отыскав нужный номер, тут же начал его набирать. – От прессы не увильнуть, Харри! Дело принимает слишком серьезный оборот. Клифф разберется с ними. Скажи ему оградить нас от газетчиков. У нас и без того много работы.
– Ну и ночь, – простонал Бердик, хватаясь за телефон. – А что там с доктором Дэвидсоном? – спросил он у телефониста.
– У него ночной вызов, до него не дозвониться. Но он должен скоро вернуться. Я оставил ему сообщение.
– Просто не верится – неужели все обязательно должно было случиться этой ночью? Если минут через десять он не объявится, звоните в больницу. Возможно, этому врачу на 714-м нужен какой-то совет. Давай, давай, Клифф, просыпайся, ради всего святого! – надсадно сопел Бердик в телефонную трубку. – Такое нельзя проспать.
Другой телефон непрерывно звонил на окраине города, нарушая тишину небольшого опрятного домика пронзительным дребезжанием. Чья-то изящная забелевшая в темноте рука вынырнула из-под одеяла и осталась неподвижно лежать на подушке, затем, вздрогнув, стала нащупывать кнопку ночника. Послышался легкий щелчок, зажглась лампочка. Щурясь от яркого света, привлекательная рыжеволосая женщина в белой кружевной ночной сорочке, мучительно преодолевая сон, с трудом дотянулась до телефона, поднесла трубку к уху и повернулась на бок. Пытаясь разглядеть стрелки маленького будильника, она пробормотала:
– Да?
– Это миссис Триливен? – резко прозвучало в трубке.
– Да, – ответила она почти шепотом. – Кто это?
– Миссис Триливен, можно вашего мужа?
– Его нет.
– Нет? А где его можно найти? Он нам срочно нужен.
Подперев голову локтем, женщина моргала, пытаясь проснуться. Ей казалось, она еще спит.
– Вы меня слышите? – вновь раздался голос на другом конце провода. – Миссис Триливен, мы несколько минут пытались до вас дозвониться!
– Я приняла снотворное, – ответила та. – Послушайте, кто же звонит в такое время?
– Простите, что разбудил вас, но нам срочно нужен капитан Триливен. Это «Кросс-Канада», я звоню из аэропорта.
Миссис Триливен собралась с мыслями.
– Он у своей матери. Его отец болен, и мой муж помогает ей за ним ухаживать.
– Это в городе?
– Да, недалеко отсюда. – Она продиктовала номер.
– Благодарю вас. Мы позвоним туда.
– А что случилось? – забеспокоилась женщина.
– Простите, сейчас нет времени объяснять. Еще раз спасибо.
Связь прекратилась. Миссис Триливен положила трубку и свесила ноги с кровати. Будучи женой старшего пилота авиакомпании, она уже привыкла к неожиданным телефонным звонкам. Но научившись относиться к ним как к связанной с его работой неизбежности, она все же не могла смириться с этим полностью. Неужели Пол – единственный, к кому они могли обратиться в экстренной ситуации? Если его сейчас срочно поднимут, он должен будет еще заскочить домой за своей формой. Есть время сварить кофе и сделать бутерброды. Накинув халат, она, сонно покачиваясь, вышла из спальни и побрела вниз на кухню.
Пол Триливен крепко спал в двух милях от дома, вытянувшись во весь свой немалый рост на длинном мягком диване в стиле честерфилд в материнской гостиной. Мать его, властная дама, была непреклонна в решении подежурить возле больного мужа, отправив сына на пару часов поспать, коли представилась такая возможность. Накануне вечером их семейный доктор сообщил им хорошую новость: кризис уже миновал, и все, в чем нуждался теперь заболевший пневмонией старик, это хороший уход и забота. Триливен был благодарен за возможность пойти поспать. Тридцать шесть часов назад он прилетел из Токио с парламентской делегацией, возвращавшейся в Оттаву, и из-за тяжелого состояния отца у него с тех пор едва ли была возможность хотя бы вздремнуть.
Он почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. Мгновенно проснувшись, он увидел склонившуюся над ним мать.
– Да, да, мама, – промычал он. – Сейчас я тебя сменю.
– Нет, сын, дело не в том. Отец спит как ребенок. Тебе звонят из аэропорта. Я сказала им, что ты лег передохнуть, но они говорят, это срочно. Я считаю, это безобразие – неужели нельзя подождать до утра?!
– Ладно. Я подойду.
Удастся ли ему вообще когда-нибудь выспаться, думал он, поднимаясь. Он был наполовину одет, только без
