К востоку от Эдема - Джон Эрнст Стейнбек
Том с прежним недоверием смотрел на сестру, но его глаза уже светились интересом.
– Весь год будем трудиться, – продолжила Десси. – И экономить каждый цент. Я могу взять в Кинг-Сити заказы. И Уилл нам поможет. А будущим летом ты продашь весь скот, и мы отправимся в путь. Кто нам помешает?
Том встал из-за стола и вышел во двор. Поднял голову и устремил взор в летнее небо, где светились голубая Венера и красный Марс. Руки согнулись в локтях, пальцы сжались в кулаки и тут же разжались. Постояв на крыльце, Том вернулся в дом и застал сестру на прежнем месте.
– Десси, тебе правда хочется поехать?
– Больше всего на свете.
– Значит, поедем!
– А тебе?
– Больше всего на свете, – улыбнулся Том. – А ведь еще есть Египет. Ты забыла о Египте?
– И Афины, – обрадовалась Десси.
– Константинополь!
– Вифлеем!
– Да, Вифлеем, – повторил Том. – Пойдем спать. Впереди год тяжелой работы. Надо отдохнуть. Займу денег у Уилла и куплю сотню поросят.
– И чем ты собираешься их кормить?
– Желудями, – заявил Том. – Сооружу машину для сбора желудей.
Том ушел к себе в спальню, и Десси слышала, как он ходит по комнате и разговаривает сам с собой. Она выглянула в окно, любуясь звездной ночью, и на душе было радостно. И тут же возникли сомнения: а действительно ли ей хочется отправиться в путешествие? И хочется ли того же Тому? И словно в ответ на них в боку шевельнулась боль.
Проснувшись утром, Десси застала Тома у чертежной доски. Он бил себя кулаком по лбу и что-то бормотал. Десси подошла и заглянула ему через плечо:
– Это и есть машина для сбора желудей?
– Да собрать-то нетрудно, а вот как отделить черенки и ядрышки?
– Ты, разумеется, изобретатель, но самую замечательную машину для сбора желудей все-таки придумала я, и она готова к работе.
– То есть как?
– Дети. С их неугомонными проворными ручонками.
– Они не станут этим заниматься даже за деньги.
– А за призы – станут. Маленький приз каждому участнику и большой – победителю. Может быть, сотню долларов. Они вычистят всю долину. Позволь мне попробовать.
– Ну что ж, – почесал затылок Том. – Но как ты намерена собирать желуди?
– Дети принесут их сюда, – объяснила Десси. – Я обо всем позабочусь сама. Ты только подготовь место для хранения.
– Но ведь это эксплуатация детского труда, верно?
– Разумеется, – согласилась Десси. – И я в мастерской эксплуатировала труд девочек, которые хотели научиться шить. А они, в свою очередь, эксплуатировали меня. Назову это мероприятие «Великим монтерейским состязанием по сбору желудей». И возьму не каждого. А призами станут, к примеру, велосипеды. Разве ты не стал бы собирать желуди в надежде получить велосипед?
– Конечно, стал бы. Но почему им просто не заплатить?
– Нет, деньги – не то, – возразила Десси. – Тогда это занятие превратится в обычный труд. А работать дети не любят. Как и я.
– Да и я тоже, – рассмеялся Том, отрываясь от чертежной доски. – Хорошо, ты отвечаешь за желуди, а я – за поросят.
– Послушай, Том, вот будет смеху, если мы вдруг разживемся деньгами!
– Но ты неплохо зарабатывала в Салинасе, – возразил Том.
– Не так уж и много. А вот щедрых обещаний было больше чем достаточно. Если бы мне заплатили по всем счетам, поросята бы не потребовались. Езжай в Париж хоть завтра.
– Съезжу в город поговорю с Уиллом, – сказал Том, отодвигая стул от чертежной доски. – Хочешь поехать со мной?
– Нет, останусь на ранчо и все как следует обдумаю. А завтра начну Великое состязание по сбору желудей.
2
Том вернулся на ранчо под вечер, печальный и подавленный. Уилл, как всегда, умудрился погасить его энтузиазм. Он подергал верхнюю губу, потер брови, почесал нос и протер очки, а потом с серьезным видом обрезал сигару и зажег. В затее с поросятами обнаружилась масса недостатков, и Уилл указал пальцем на каждый.
И состязание по сбору желудей провалится, хотя он и не указал причину. Весь план построен на песке, особенно если учесть нынешние времена. Уилл, правда, согласился подумать на досуге над затеей Тома. Тем дело и ограничилось.
Во время разговора Том хотел рассказать о намерении посетить Европу, но вовремя сдержался, подчиняясь внутреннему чутью. Слоняться по Европе может себе позволить только человек, удалившийся от дел и предварительно вложивший капитал в надежные ценные бумаги. В противном случае Уилл сочтет подобную идею полным безрассудством, в сравнении с которым план по выкармливанию поросят покажется верхом деловой смекалки. Итак, Том промолчал, глубоко убежденный, что брат вынесет их затее смертный приговор.
Бедный Том и не подозревал, что одна из творческих радостей дельца состоит в умении искусно лицемерить. Выражать энтузиазм по поводу чужих замыслов – полный идиотизм. И Уилл действительно собирался обдумать план брата. Отдельные моменты вызвали у него живой интерес и увлекли. Том случайно наткнулся на ценную мысль. Купить поросят в кредит, выкормить почти даром, продать и, расплатившись с долгом, получить хорошую прибыль. Нет, грабить брата Уилл не собирался. Просто отодвинет его в сторонку. Ведь Том мечтатель, и разве можно доверить ему претворение в жизнь такой разумной и прибыльной идеи? Он даже не знает цен на свинину, вырастут они или упадут. Если затея удастся, Уилл преподнесет Тому хороший подарок,
