Аэропорт. На грани катастрофы - Артур Хейли
– Буду… если смогу.
– Почему ваш муж улетел в Рим?
Она прошептала еле слышно:
– Я не знаю.
– У вас есть там друзья? Родственники?
– Нет… В Милане есть дальний родственник, но мы его совсем не знаем.
– Ваш муж состоит в переписке с этим родственником?
– Нет.
– Мог ваш муж почему-либо вдруг пожелать навестить этого родственника?
– Нет.
– Послушайте, лейтенант, – вмешалась Таня, – никто же не летит в Милан рейсом два. Для этого существует «Алиталия» – прямой рейс до Милана, да он и дешевле. И сегодня вечером самолет «Алиталия» улетел тоже.
– Да, видимо, мы можем забыть об этом родственнике, – согласился Ордвей. – Есть у вашего мужа какие-нибудь дела в Риме? – спросил он Инес.
Она отрицательно покачала головой.
– А чем вообще занимается ваш муж?
– Он берет… брал подряды.
– Какого рода подряды?
Мало-помалу Инес начинала приходить в себя.
– На постройку зданий, жилых домов…
– Вы сказали «брал». Он больше этим не занимается? Почему?
– Дела пошли плохо…
– Вы имеете в виду денежную сторону?
– Да… А почему вы спрашиваете?
– Пожалуйста, поверьте мне, Инес, у меня есть на то серьезные основания. Речь идет о жизни вашего мужа… и еще многих других. Поверьте мне на слово.
Инес подняла глаза на Ордвея. Их взгляды встретились.
– Хорошо.
– У вашего мужа и сейчас денежные затруднения?
Инес помедлила лишь секунду:
– Да.
– Серьезные?
Инес молча наклонила голову.
– Он разорился? У него долги?
Совсем шепотом:
– Да.
– А где он раздобыл денег на полет в Рим?
– Мне кажется… – Инес хотела было сказать, что муж заложил ее кольцо, но внезапно вспомнила про квитанцию «Транс-Америки» о выдаче ему билета в кредит. Она вынула измятую желтую бумажку из сумочки и протянула ее Ордвею. Уэзерби тоже подошел взглянуть.
– Она выписана на «Берреро», – заметил Уэзерби. – А подпись неразборчива – можно понять и так и этак.
– Он и в списке пассажиров значился как Берреро, – напомнила Таня.
– Сейчас это не имеет значения, – сказал Ордвей, – но в общем-то это старый трюк, к которому прибегают, когда человек неплатежеспособен. Подменяют первую букву другой, чтобы платежеспособность нельзя было проверить – во всяком случае, сразу. А потом, когда ошибка обнаруживается, сваливают всю вину на того, кто выписывал квитанцию. – Держа желтую бумажку в руке, Ордвей повернулся к Инес и спросил сурово: – Почему вы на это согласились? Вы же знали, что это мошенничество.
– Я совсем ничего про это не знала, – возмутилась Инес.
– Откуда же у вас эта бумажка?
Инес довольно сбивчиво принялась рассказывать, как она обнаружила квитанцию и поспешила в аэропорт, надеясь перехватить мужа, пока он не сел в самолет.
– Значит, до сегодняшнего вечера вы понятия не имели о том, что ваш муж собирается куда-то лететь?
– Нет, сэр.
– Ни малейшего?
– Нет.
– И даже сейчас вы не понимаете, зачем ему это понадобилось?
Инес поглядела на Ордвея с тревогой:
– Нет.
– Ваш муж совершал когда-нибудь нелогичные поступки?
Инес колебалась.
– Ну так как же, – допытывался Ордвей, – случалось с ним такое?
– Случалось, иногда… в последнее время.
– Он был неуравновешен?
Шепотом:
– Да.
– Впадал в ярость?
Помолчав, Инес утвердительно кивнула, хотя и с явной неохотой.
– У вашего мужа был сегодня с собой чемоданчик, – спокойно, не меняя тона, проговорил Ордвей. – Маленький плоский чемоданчик вроде портфеля. И по-видимому, он представлял особую ценность для вашего мужа. Вы не знаете, что у него могло там быть?
– Не знаю, сэр.
– Вы сказали, Инес, что ваш муж брал подряды – строительные подряды. Приходилось ли ему в процессе работы пользоваться взрывчаткой?
Вопрос был задан как бы вскользь и так неожиданно, что не сразу привлек к себе внимание. Но когда он дошел до сознания каждого, в комнате внезапно воцарилась напряженная тишина.
– О да, – сказала Инес. – Очень часто.
Ордвей помедлил и спросил:
– Ваш муж хорошо разбирается во взрывчатых веществах?
– Мне кажется, да. Ему нравилось с ними работать… Но он… – Внезапно Инес умолкла.
– Что – он, Инес?
– Он обращается с ними очень осторожно… – Апатия Инес прошла, она теперь явно нервничала. Взгляд ее перебегал с одного лица на другое. – А почему вы об этом спрашиваете?
– А вы совсем не догадываетесь почему, Инес? – вкрадчиво спросил Ордвей.
Она молчала, и тогда Ордвей снова спросил, как бы между прочим:
– Где вы проживаете?
Инес сообщила адрес, и он его записал.
– Ваш муж был дома сегодня днем или вечером перед тем, как отправиться на аэродром?
Инес подняла испуганные глаза на полицейского.
– Был.
Ордвей повернулся к Тане и сказал вполголоса:
– Соедините меня, пожалуйста, с полицейским отделением этого района. – Он набросал на бумажке несколько цифр. – Пусть не кладут трубку…
Таня поспешила к телефону.
Ордвей снова обратился к Инес:
– Ваш муж держал дома взрывчатку? – Инес явно колебалась и медлила с ответом. Голос Ордвея внезапно стал резок: – Вы до сих пор говорили мне правду. Не лгите же теперь! Была у него взрывчатка?
– Была.
– Какая именно?
– Динамит… и капсюли… Они у него остались…
– С тех пор, когда он работал подрядчиком?
– Да.
– Говорил он вам про них что-нибудь? Объяснял, зачем он их держит?
Инес отрицательно покачала головой:
– Нет. Он говорил только, что это не опасно, если… если знать, как с ними обращаться…
– А где он их хранил?
– Просто в ящике стола.
– Какого стола, где?
– В спальне. – Внезапно Инес покачнулась, лицо ее побелело. Это не укрылось от Ордвея.
– Вы что-то вспомнили! Что именно?
– Ничего! – Но голос и глаза Инес выдавали охвативший ее ужас.
– Да, вспомнили, не запирайтесь! – Ордвей наклонился к Инес, лицо его стало жестким, суровым. Снова от былой обходительности не осталось и следа: перед Инес стоял полицейский, грубый, беспощадный; ему нужен был ответ, и он знал, что получит его. – Не вздумайте запираться или лгать! – выкрикнул Ордвей. – Не поможет. Говорите, о чем вы подумали. – Инес всхлипнула. – Бросьте это! Говорите!
– Сегодня вечером… я как-то не обратила на это внимания сначала… эти штуки…
– Динамит и капсюли?
– Да.
– Ну что вы тянете? Говорите, в чем дело?
Инес прошептала едва слышно:
– Их не было на месте!
Послышался ровный голос Тани:
– Я вас соединила, лейтенант. Дежурный на проводе.
В комнате царила мертвая тишина.
Ордвей махнул рукой Тане, не отрывая взгляда от Инес.
– Известно ли вам, что сегодня вечером, перед тем как сесть в самолет, ваш муж застраховал свою жизнь на крупную, очень крупную сумму в вашу пользу?
– Нет, сэр, клянусь, я ничего не знаю…
– Я вам верю, – сказал Ордвей. Он умолк, что-то соображая. Когда он снова заговорил, голос его звучал еще резче: – Инес Герреро, слушайте меня внимательно.
