Даниэль Друскат - Гельмут Заковский
Итак, собрались в конференц-зале, сам Штефан и еще кое-кто. Программу им уже сообщили. Наконец Гроссман, чистенький и аккуратный молодой человек, начальник бюро секретариата — таково было точное название должности, — обвел взглядом присутствующих:
«Есть еще вопросы, товарищи?»
«Да», — Штефан поднял руку.
У него есть вопрос, точнее, предложение.
«Пожалуйста».
«Так вот, товарищи. Польскому генералу надо кое-что показать, и нам есть что показать. План у вас превосходный. Мы в Хорбеке готовы, нам к официальному визиту особо готовиться незачем, в нашей деревне порядок и на буднях в почете. И все же одно меня огорчает, товарищи. Позвольте мне быть совершенно откровенным...»
«Да, прошу вас!..»
Штефан встал и подошел к карте округа, которая закрывала всю стену комнаты.
«Автомобильный кортеж, — начал он, показывая по карте, — должен, стало быть, проехать из Верана в Хорбек по деревням. И как назло, именно здесь имеется парочка «достопримечательностей»: развалюхи-сараи и все такое, съехавшие набекрень соломенные крыши с поломанными стропилами, неухоженные поля у шоссе — позор! Критиковать я никого не собираюсь, просто констатирую: впечатления мы этим не произведем.
Зато с другой стороны, друзья, мы можем продемонстрировать совершенно исключительное — красоту озера Рюмицзее, изумительный прибрежный пейзаж, и на деревни посмотреть приятно, — издалека. Стало быть, делегация могла бы добраться из Верана в Хорбек пароходом, на борту — небольшой оркестр, приятная музыка, или без музыки, как хотите, это всего лишь предложение». — Он слегка развел руками, как бы говоря: решайте, мол, сами, — и скромненько сел на место.
А начальник бюро наверняка подумал: у этого Штефана всегда есть идеи, надо взять его на заметку, перспективный кадр, прежде-то он, правда, как говорят, не стоял в списке передовиков, но ведь то-то и оно — растет человек!
Предложение встретили с энтузиазмом. Итак, дело решенное. Подвоха никто не предполагал.
За три дня до приезда делегации, после обеда, у Штефана затарахтел телефон: начальник бюро требовал председателя. Макс возбужденно замахал рукой, прошипел жене, чтобы та побыстрее утихомирила телевизор, потом спокойно ответил:
«Слушаю».
Тут Штефан узнал, каких трудов стоило изменить маршрут поездки и пробить его предложение. Теперь все наконец улажено.
«Так вот, — восторженно кричал на своем конце провода начальник бюро, — программа утверждена. В четверг, ровно в одиннадцать, делегация сойдет на берег».
«Едва ли, товарищ», — сказал Макс.
«То есть как?»
«Я же ясно сказал, что прежде нужно согласовать кое-какие детали...»
Ни слова он не говорил.
«Да разве я не упомянул про сходни... В позапрошлом году, помнишь, страшный был ледоход, их и затопило, сходни-то».
Человек на том конце провода онемел и лишь через несколько секунд сумел выдавить:
«Минуточку, минуточку, давай-ка по порядку. Значит, в Хорбеке нельзя пристать к берегу?»
«Совершенно верно, товарищ», — грустно подтвердил Штефан.
Собеседник, к сожалению, не мог видеть, как Макс состроил глазки и послал телефонной трубке поцелуйчик. Уложил его на обе лопатки, этого воображалу, вечно он из себя чуть не шефа окружного исполкома корчит. Пусть-ка теперь покажет, умеет он действовать или нет.
«Что же теперь будет?» — уныло спросили на другом конце линии.
Макс Штефан молчал, отлично представляя, что за мысли бродили у того в голове: делать нечего, придется подъехать к начальству и признаться, что в протоколе, мол, ошибка, кое-что проглядели, к сожалению, программа неправильная — и это за три дня до приезда делегации... Нет, не пароход из Верана, а договор с «Белым флотом»... переиграть, значит, но как? Может, ансамбль народного танца? Да нет, культурные мероприятия только на второй день...
«Слушай-ка, — сказал Макс, прижимая трубку щекой к плечу и закуривая; разговор затянется, потому что он, Макс, выступит сейчас в роли спасителя. — Мой мальчик, все не так уж страшно, — продолжал он. — Слушай меня внимательно».
Значит, так: материал для сходней и все прочее давно готово, частью уже лежит на лесопилке. Дерево, балки, доски в кооперативе всегда положено иметь про запас. Но к несчастью, лесничество наложило арест... Согласен, во время рубки леса позволил себе чуточку посамовольничать, но тем не менее в целом все это бюрократические перегибы лесничества — иначе не назовешь.
«Ты слушаешь?»
Тот слушал.
«Итак, первое: ты снимаешь арест — звонок на лесопилку, звонок главному лесничему в Зезенберг, еще нынче вечером успеешь, объяснишь исключительность ситуации, объяснишь чрезвычайное положение... Да я пошутил! Делай как хочешь, ты же умный парень. Второе: нашей армии определенно не захочется, чтобы мы опозорились перед польским генералом, поэтому завтра — понимаешь? — прямо завтра с утречка... для армии это мелочь, командовать им не привыкать... Ты слушаешь?»
Гроссман слушал и мотал на ус.
«Итак, второе. Саперное подразделение прибывает по команде в семь часов в Хорбек. Тридцати человек хватит. Теперь самое существенное — с инструментом: прежде всего паровой копер, пилы, топоры, гвозди потолще и прочее».
Интересно, справится Гроссман или нет?
Ну конечно, в конце концов, у них в округе исполнительная власть, зачем же по всякой ерунде в горкоме разрешения спрашивать, партия ведь не орган контроля, как думают те, кому не хватает огонька, а организация по развитию новых и смелых идей, а также по развитию личности. Высоко ценится в первую очередь инициатива, а чем это не инициатива?
«Я, конечно, останусь в тени... Но, мой мальчик, это ведь твоя идея! Стоп, не клади трубку, сейчас дойдем до третьего».
Краска стоит дорого, пара ведерок сгодится, надо же все покрасить, в белый с ярко-зеленым.
«Возьмешься? Порядок! Сэкономите на банкете? Чудненько. В четверг, в одиннадцать ноль-ноль и ни минутой позже, польский генерал сможет сойти на берег...»
«Хильдхен, солнышко, мне тут еще надо кое-куда... мобилизовать подводы... конечно... еще нынче вечером. Целую, пока. Возможно, задержусь, ты меня не жди».
Немногим позже взревел «вартбург», машина рывком выскочила из гаража; кудахча и хлопая крыльями, кинулись врассыпную куры — Макс Штефан отправился в путь.
Первым делом вызвал на улицу трактористов:
«Особый случай. Надо, ребята!»
Против сверхурочных те ничуть не возражали.
Потом он съездил на лесопилку, чтобы там авансом выдали брус и доски.
«С этим покончено. Из округа еще не звонили? Вот видишь!»
Макс чувствовал себя точно рыба в воде, как всегда, когда можно было действовать, командовать и бахвалиться, лаяться, острословить и
