Кейт Мортон - Забытый сад

Клара умолкла, густой румянец окрасил ее щеки.

— Что-нибудь еще? — осторожно спросила Кассандра.

Клара поковыряла носком туфли ковер, внимательно следя за процессом, затем подняла глаза.

— Еще я нашла там письмо, на самом верху. Оно было адресовано маме и написано лондонским издателем. Я в жизни так не удивлялась. Никогда не думала, что мама — писательница. — Клара хихикнула. — Она ею не была, конечно.

— И о чем было письмо? — спросил Кристиан. — Почему издатель написал вашей маме?

Клара моргнула.

— Ну, теперь мне кажется, что мама послала ему одну из историй Элизы. Насколько я поняла из письма, она нашла ее в коробке среди вещей Элизы и решила, что история заслуживает публикации. Выходит, Элиза написала ее перед самым отъездом. Замечательная сказка, полная надежды, со счастливым концом.

Кассандра подумала о ксерокопии статьи, найденной в тетради Нелл.

— «Полет кукушки», — сказала она.

— Да, именно. — Клара обрадовалась, словно сама написала эту сказку. — Так вы ее читали?

— Я читала о ней, но саму историю не видела. Она была издана через много лет после остальных.

— Так и есть. В тысяча девятьсот тридцать шестом, если верить письму. Мама, наверное, была довольна собой, получив это письмо. Думала, что делает Элизе добро. Она скучала по ней после отъезда, спору нет.

Кассандра кивнула. Разгадка тайны Нелл была близка, как никогда.

— Между ними существовала связь, верно?

— О да.

— Как, по-вашему, что их так связывало?

Кассандра сжала губы, обуздывая нетерпение.

Клара сплела узловатые пальцы на коленях и понизила голос.

— Они обе принимали участие в деле, о котором больше никто не знал.

Что-то внутри Кассандры оборвалось.

— В каком именно? — еле слышно спросила она. — Что мама рассказала вам?

— Это было в последние мамины дни. Она все время повторяла, что произошло нечто ужасное и те, кто совершил это, думали, будто вышли сухими из воды. Она повторяла это снова и снова.

Сердце Кассандры быстро колотилось.

— Что, по-вашему, она имела в виду?

— Сперва я вообще не обращала внимания. Перед смертью мама часто говорила странные вещи. Например, оскорбляла наших любимых старинных друзей. По правде говоря, она перестала быть собой. Но мама твердила одно: «Все есть в истории, — повторяла она. — Они забрали яйцо у девочки, ограбили ее». Не знаю, о чем она говорила, какую историю имела в виду. Да и не важно, ведь в конце концов она сказала мне прямо. — Клара задержала дыхание и печально покачала головой, глядя на Кассандру. — Роза Мунтраше не была матерью той маленькой девочки, вашей бабушки.

Кассандра с облегчением выдохнула. Наконец-то правда!

— Я знаю. — Она взяла Клару за руки. — Нелл была ребенком Мэри, тем малышом, из-за которого ее уволили.

Лицо Клары приняло странное выражение. Она переводила взгляд с Кристиана на Кассандру, уголки ее глаз дергались. Она растерянно моргнула, затем рассмеялась.

— Что? — тревожно спросила Кассандра. — Что тут смешного? С вами все в порядке?

— Мама была беременна, верно, но ребенок так и не родился. Тогда не родился. Она потеряла его на тринадцатой неделе.

— Что?

— Именно это я и пытаюсь вам сказать. Вашу бабушку родила не моя мама, ее родила Элиза.

— Элиза была беременна.

Кассандра размотала шарф и положила его поверх сумки, стоящей на полу в машине.

— Элиза была беременна.

Кристиан барабанил пальцами в перчатках по рулевому колесу.

Когда они выехали из Полперро, отопление в машине было включено, радиатор гудел и постукивал. Пока они навещали Клару, опустился туман, и всю дорогу тусклые лодочные огоньки вдоль берега подпрыгивали на призрачных волнах.

Кассандра безучастно смотрела вперед, ее мысли были так же туманны, как мир за ветровым стеклом.

— Элиза была беременна. Она была матерью Нелл. Вот почему Элиза забрала ее.

Возможно, если много раз повторить мысль, в ней забрезжит хоть какой-то смысл.

— Похоже на то.

Кассандра склонила голову набок и погладила шею.

— Но я не понимаю. Раньше в этом был резон, когда мы думали о Мэри. Но Элиза… Не понимаю, как ребенок оказался у Розы. Почему Элиза отдала дочь? И как вышло, что никто ничего не узнал?

— Кроме Мэри.

— Кроме Мэри.

— Наверное, все сохранили в тайне.

— Семья Элизы?

Кристиан кивнул.

— Элиза была не замужем, молода, под опекой и забеременела. Люди осудили бы семью Мунтраше.

— А кто отец?

Кристиан пожал плечами.

— Какой-нибудь местный парень. У нее был приятель?

— Не знаю. Она дружила с братом Мэри, Уильямом, так написано в тетради Нелл. Они были близки, пока из-за чего-то не поссорились. Возможно, он?

— Кто знает. Думаю, это не важно. — Кристиан взглянул на Кассандру. — В смысле, важно для Нелл и для тебя, в целом же существенно лишь то, что Элиза была беременна, а Роза — нет.

— И Элизу убедили отдать ребенка Розе.

— Так всем было проще.

— Это спорно.

— Я имею в виду, в социальном смысле. А потом Роза умерла…

— И Элиза забрала ребенка обратно. Разумно. — Кассандра смотрела, как туман разливается по длинным прядям травы на обочине. — Но почему она вместе с Нелл не села на корабль, идущий в Австралию? Как могла женщина забрать своего ребенка и послать его одного в долгое и опасное путешествие в чужую страну? — Кассандра тяжело вздохнула. — Чем ближе мы к истине, тем запутаннее становится паутина.

— Возможно, она собиралась отплыть вместе с ней. Но что-то помешало, она могла заболеть. Клара не сомневалась, что Элиза уехала.

— Но Нелл помнила, что Элиза посадила ее на корабль, велела ждать, ушла и не вернулась. Единственное, в чем бабушка была уверена. — Кассандра покусала ноготь. — Черт, до чего обидно. Я думала, мы сегодня получим ответы, а не очередные вопросы.

— Ясно одно: «Золотое яйцо» не о Мэри. Элиза написала его о себе. Это она была девушкой из домика.

— Бедная Элиза, — вздохнула Кассандра. За окнами плыл тусклый мир сумерек. — Жизнь девушки после того, как она уступила яйцо, стала такой…

— Безрадостной.

— Да. — Кассандра поежилась. Она знала все об утратах, которые лишают человека цели в жизни, делают его бледным, невесомым, пустым. — Неудивительно, что она забрала Нелл, как только получила такую возможность.

Кассандра все на свете отдала бы за второй шанс!

— И мы снова там, откуда пришли: если Элиза вернула себе дочь, почему она не отплыла вместе с ней на корабле?

Кассандра покачала головой.

— Не знаю. Бессмыслица какая-то.

Они проехали мимо дорожного указателя «Добро пожаловать в Тредженну», и Кристиан свернул с главной дороги.

— Знаешь, что я думаю?

— Что? — спросила Кассандра.

— Мы вместе пообедаем в пабе и еще поговорим. Может, получится понять, в чем тут дело. Не сомневаюсь, пиво нам поможет.

Кассандра улыбнулась.

— Да, обычно пиво помогает мне быстрее шевелить мозгами. Хорошо, только заедем в отель, чтобы я взяла куртку.

Кристиан свернул через лес на широкую дорогу и выехал к входу в отель «Чёренгорб». Лежал туман, в канавках подъездной дорожки скопилась влага, так что приходилось вести осторожно.

— Я на секундочку.

Кассандра захлопнула за собой дверь и взбежала по лестнице в фойе.

— Привет, Сэм, — махнула она девушке за стойкой.

— Привет, Касс. К тебе гости.

Кассандра встала как вкопанная.

— Робин Джеймсон уже с полчаса ждет в холле.

Кассандра обернулась — Кристиан старательно настраивал магнитолу. Вполне может минутку подождать. Кассандра не представляла, что Робин может ей сказать, но сомневалась, что это отнимет много времени.

— О, привет, — воскликнула Робин, когда заметила Кассандру. — Одна маленькая птичка мне напела, что вы все утро болтали с моей троюродной сестрой Кларой.

Таланты деревенских сплетниц поистине впечатляют.

— Это правда.

— Надеюсь, хорошо провели время?

— Неплохо, спасибо. Вы не слишком долго ждали?

— Нет-нет. Я кое-что принесла. Наверное, можно было оставить его на стойке, но я подумала, что нужно кое-что объяснить.

Кассандра подняла брови. Робин продолжила:

— В выходные я поехала навестить папу, он живет в доме престарелых. Он любит, когда ему рассказывают, что происходит в нашем старом городке, — знаешь, он когда-то был почтальоном, — и я упомянула о вашем приезде. Я сказала, что вы ремонтируете коттедж на вершине утеса, который вам оставила бабушка. Лицо у отца стало престранным. Может, он и стар, но ум у него острый, как бритва, совсем как был у деда. Он взял меня за руку и сказал, что надо отдать вам письмо.

— Мне?

— Вообще-то вашей бабушке, но учитывая, что ее больше нет, то вам.