Кейт Мортон - Забытый сад
Девочка обдумала ее слова и одобрительно кивнула, опустив острый маленький подбородок с ямочкой посередине.
— Я возьму с собой книжку.
— Конечно. А теперь поспешим. Мы же не хотим опоздать.
Аделина чувствовала, как в голове все плывет. Тревогу подняли лишь в середине дня. Дэйзи — глупая девчонка — подошла к двери будуара Аделины, постучала, робко переминаясь с ноги на ногу, и уклончиво поинтересовалась, не видела ли госпожа мисс Айвори.
Внучка была известной любительницей побродить, так что сначала Аделина разозлилась. Вредная девчонка как специально подгадала. Очень на нее похоже. Именно сегодня, похоронив драгоценную Розу, предав единственное дитя земле, она должна устраивать поиски. Аделина еле сдержалась, чтобы не начать кричать и браниться.
Слуги были собраны и посланы осматривать потайные уголки дома, но все тщетно. Когда прошел час бесплодных поисков, Аделина невольно задумалась, не отправилась ли Айвори погулять. Аделина и Роза предупреждали ребенка насчет бухты и других частей поместья, но Айвори не слушалась так легко, как когда-то Роза. Айвори была своенравна. Прискорбная черта, которой Роза потакала, не наказывая дочь. Но Аделина была не столь снисходительна. Когда девчонка найдется, она научит ее правильному поведению. Будет знать, как бесстыдно нарушать запреты!
— Прошу прощения, мадам.
Аделина мигом обернулась, только прошуршали складки юбки. Дэйзи наконец-то вернулась из похода в бухту.
— Ну? Где она? — спросила Аделина.
— Я не видела ее, мадам.
— Ты все проверила? Черную скалу, холмы?
— О нет, мадам. Я не подходила к черной скале.
— Почему?
— Она такая большая, и скользкая, и… — Глупое лицо девицы покраснело, как спелый персик. — Говорят, там бывают привидения. Это дурная скала.
У Аделины чесались руки, так хотелось отхлестать девчонку по щекам. Если бы она, как было велено, следила, в постели ребенок или нет! Несомненно, служанка где-то прохлаждалась, болтала на кухне с новым лакеем. Но не стоит наказывать Дэйзи. Пока не стоит. Не то все подумают, что Аделину в первую очередь волнует не внучка.
Она отвернулась, направилась к окну, шелестя юбками, посмотрела на темнеющую лужайку. Как тяжело! Обычно Аделина считала себя знатоком светского притворства, но роль встревоженной бабушки выбила ее из колеи. Хоть бы кто-нибудь нашел девчонку, живой или мертвой, раненой или здоровой, и принес домой. Тогда Аделина могла бы забыть весь эпизод и продолжить неутешно оплакивать Розу.
Но похоже, простого решения не предвидится. Сумерки должны опуститься не позже чем через час, а ребенка и след простыл. Поиски Аделины завершатся не раньше, чем будут использованы все возможности. Слуги наблюдают за ней, несомненно, ее реакции будут обсуждаться в людской, так что она должна продолжить погоню. Дэйзи оказалась практически бесполезной, да и другие слуги тоже. Ей нужен Дэвис. Где эта скотина в момент, когда в нем так нуждаются? Несомненно, в каком-нибудь медвежьем углу поместья, прикалывает лозы к шпалерам.
— Где Дэвис? — спросила Аделина.
— У него выходной, мадам.
Ну разумеется. Слуги вечно путаются под ногами, но когда они нужны, их ни за что не найдешь.
— Наверное, он дома или заглянул в деревню, миледи. По-моему, он говорил, что собирается забрать какой-то груз с поезда.
Только один человек знает поместье не хуже Дэвиса.
— Тогда сходи за мисс Элизой, — приказала Аделина, и во рту у нее стало кисло от произнесенного имени. — Немедленно приведи ее ко мне.
Элиза взглянула на спящего ребенка: длинные ресницы на гладких щечках, пухлые розовые губки, маленькие кулачки на коленях. Как доверчивы дети, они могут спать даже в такой момент. Доверие, уязвимость… Элиза чуть не плакала.
Что она делает здесь, на поезде, увозящем ее и дочку Розы в Лондон? О чем она думала?
Ни о чем, она вообще ни о чем не думала, поэтому так и поступила. Ведь думать — все равно что макать вымазанную в краске кисть сомнения в прозрачную воду уверенности. Она знала, что ребенка нельзя оставлять в Чёренгорбе в руках дяди Лайнуса и тети Аделины, и потому действовала. Элиза не смогла спасти Сэмми, но больше этого не повторится.
Другой вопрос, что делать с Айвори, ведь Элиза, несомненно, не может оставить ее у себя. Девочка заслуживает большего. Ей нужны мама и папа, братья и сестры, счастливый дом, полный любви, который подарит ей драгоценные воспоминания на всю жизнь.
И все же Элиза не видела другого выхода. Ребенка надо держать подальше от Корнуолла, иначе слишком велик риск, что ее обнаружат и отвезут обратно в Чёренгорб.
Нет, если Элиза не придумает чего-то более стоящего, девочка последует за ней. По крайней мере пока. Осталось пять дней до отправления корабля в Австралию, в Мэриборо, где живет брат Мэри и ее тетя Элеонора. Мэри дала адрес, и когда Элиза доберется туда, она непременно свяжется с семьей Мартинов. Конечно же, она напишет Мэри и расскажет, что произошло.
У Элизы уже был билет, купленный на выдуманное имя. Глупое суеверие. Заказывая билет, она внезапно почувствовала, что разрыв с прошлым, новая жизнь требуют нового имени. Элиза не хотела оставлять следы в билетной кассе, прокладывать тропку между тем миром и этим. И потому воспользовалась псевдонимом. Верное решение, как оказалось.
Ведь их станут искать. Элиза слишком многое знает о происхождении ребенка Розы, чтобы тетя Аделина позволила ей так легко ускользнуть. Надо прятаться. Она найдет гостиницу рядом с портом, снимет где-нибудь комнату для бедной вдовы с ребенком, которые собираются за океан, чтобы воссоединиться со своей семьей. Элиза задумалась: возможно ли купить детский билет за такое короткое время? Или придется искать способ, чтобы провести ребенка на борт, не привлекая внимания?
Девочка станет спрашивать об отце и матери. Элиза когда-нибудь расскажет ей правду, хоть и непонятно, какими словами. Элиза заметила, что сказка, которая могла бы помочь, исчезла из сборника. Кто-то вырезал ее. Элиза подозревала, что Натаниэль. И Роза, и тетя Аделина уничтожили бы книгу целиком. Только Натаниэль вырезал бы единственную историю, в которой подразумевались его собственные действия, но сохранил бы остальные.
Встречу с Суинделлами она отложила напоследок. Хотя Элиза и не видела, чем они могут ей угрожать, но знала, что доверять им опасно. Если Суинделлов поманит призрак выгоды, они его не упустят. Какое-то время Элиза размышляла, не отказаться ли от визита, не перевешивает ли риск награду, и все же решила попробовать. Камни из броши нужны ей, чтобы преуспеть за океаном, а плетеная часть и вовсе бесценна. Это ее семья, ее прошлое, ее связь с собой.
Элиза взглянула на крошечное дитя, дремлющее в уголке вагона. Такое уязвимое! Она протянула ладонь, погладила девочку по щеке и отдернула руку, когда та вздрогнула, сморщила носик и поудобнее устроила головку в углу.
Нелепо, но Элиза замечала черты Розы в ребенке, в Айвори, черты маленькой Розы, с которой Элиза когда-то познакомилась…
Пока Аделина ждала возвращения Дэйзи, время тянулось медленно и тяжело, подобно надоедливому ребенку, что без конца тянет за юбку. Это Элиза виновна в смерти Розы. Ее визит способствовал скорому отъезду Розы и Натаниэля в Нью-Йорк, и потому шотландскую поездку перенесли на более ранний срок. Если бы Элиза осталась на своей стороне поместья, как обещала, Роза никогда не оказалась бы в том поезде.
Дверь открылась, и Аделина затаила дыхание. Служанка наконец-то вернулась, с листьями в волосах, грязью на юбке и все же одна.
— Где она? — спросила Аделина.
Элиза уже ищет девочку? Дэйзи впервые в жизни воспользовалась головой по назначению и послала Элизу прямо в бухту?
— Я не знаю, мадам.
— Ты не знаешь?
— Когда я пришла в коттедж, он был заперт. Я заглянула во все окна, но никого не увидела.
— Так подождала бы. Возможно, она в деревне и скоро вернется.
Служанка нахально покачала головой.
— Это вряд ли, мадам. Камин был вычищен, а полки пусты. — Дэйзи моргала коровьими глазами. — Наверное, она тоже пропала, мадам.
В этот миг Аделина все поняла. Догадка быстро раскалилась до ярости, а ярость опалила кожу изнутри, наполнив голову резкими алыми вспышками боли.
— Вам нездоровится, миледи? Может, вам присесть?
Нет, Аделине не надо садиться. Совсем наоборот. Она должна сама посмотреть. Удостовериться в неблагодарности девчонки.
— Проведи меня через лабиринт, Дэйзи.
— Я не знаю дороги, мадам. Никто не знает. Никто, кроме Дэвиса. Я шла окружным путем, по дороге, что ведет к утесу.
— Тогда позови Ньютона, пусть запрягает.
— Но скоро стемнеет, мадам.
Аделина сузила глаза, подняла плечи и четко проговорила:
