Дэниел Киз - Таинственная история Билли Миллигана
– Кэтрин, – сказал он, – помогите мне. Не позволяйте им сделать со мной что-нибудь. Если они меня свяжут, придет Челмер.
– Нет, Денни. Челмер не придет сюда. Ты можешь сам пойти в свою комнату. Ты убежал из клиники. Ты сбежал, понимаешь? Поэтому тебя поймали и держат.
Он заплакал:
– Попросите их, чтобы они меня отпустили.
– Можете его отпустить, – сказала она мужчинам.
Охранники не спешили его отпускать, не зная, чего ожидать.
– Все нормально, – сказала Гиллот. – Он пойдет со мной. Да, Денни?
– Да.
Кэтрин отвела Билли в изолятор пятого отделения. Нужно было забрать у него личные вещи, но Билли не хотел отдавать ей шейное украшение с наконечником стрелы на нем.
– Вынь все из карманов. Дай мне твой кошелек, я его уберу.
В кошельке было довольно много денег.
Санитару отделения не терпелось поскорее запереть Миллигана, и он крикнул:
– Выходи, Кэтрин, а то запру тебя вместе с ним!
Она поняла, что все очень боятся парня.
Вскоре после того как Кэтрин вернулась в свое отделение, позвонила медсестра и сказала, что в изоляторе с Миллиганом что-то происходит. Он закрыл матрасом смотровое окно, чтобы в него не заглядывали, и персонал боится открыть дверь, чтобы посмотреть, что он делает. Не спустится ли она опять?
Кэтрин взяла с собой санитара, которого Билли знал, и крикнула через дверь изолятора:
– Это Кэтрин. Мне нужно войти к тебе. Не бойся.
Они вошли. Билли издавал булькающие, захлебывающиеся звуки. Наконечник стрелы был сорван с украшения и исчез. Разорванная цепочка валялась на полу.
Доктор Сэмми Михаэле приказал перевести Билли в комнату с кроватью, но когда в изолятор вошли люди, он им не дался. Потребовалось несколько человек, чтобы перевести его.
Миссис Гиллот осталась с ним в новой комнате. Она дала Билли выпить несколько чашек воды, и через несколько минут он выплюнул наконечник стрелы. Сестра сделала ему укол, Гиллот поговорила с ним еще некоторое время, заверив его, что придет опять, когда он немного отдохнет. Она ушла к себе на отделение, думая о Билли. Парень явно был перепуган.
На следующее утро, когда Ванда, Пэт Перри и Майк Руп заступили на дежурство, они узнали, что Билли и Хол стон переведены на пятое отделение. Руп хотел навестить Билли, но с пятого отделения поступило сообщение, что Миллиган теперь их пациент и посещения сотрудников отделения интенсивной терапии запрещены.
Когда позвонила сестра Билли, Кэти, ей сказали, что случилась неприятность и Билли перевели на мужское отделение строгого режима. Билли не отпустят на ее свадьбу, которая намечена на завтра.
Эта история стала известна газетам. 3 октября 1979 года в «Коламбус ситизен джорнал» появилась статья:
«ПОЛИЦИЯ ВЫЯСНИЛА, ЧТО МИЛЛИГАН ФИНАНСИРОВАЛ ВЕЧЕРИНКУ
Мнение Стинциано
По мнению члена Законодательного собрания штата, Уильям С. Миллиган, так называемый насильник с множеством личностей, был одним из четырех пациентов, принимавших участие на прошлой неделе в распитии спиртных напитков на территории Афинского центра психического здоровья.
Как заявил конгрессмен-демократ от округа Коламбус Майк Стинциано, полицейское расследование показало, что это Миллиган дал двум пациенткам деньги, чтобы те купили ликер. Затем женщины, Миллиган и еще один пациент устроили вечеринку…
Как сказал конгрессмен, данная история означает, что “в Центре ослаблен контроль над дисциплиной”.
“Как я понимаю, в отчете полиции не будет доказательств того, что женщины были изнасилованы, – сказал в среду Стинциано. – Но там будет сказано, что Миллиган дал женщинам деньги, чтобы те купили ликер. Они ушли с территории клиники, купили спиртное и вернулись с ним…”
В пятницу лейтенант Ричард Уилкокс, начальник следственного отдела, сказал, что тесты на предмет изнасилования или интоксикации еще не завершены и не будут опубликованы до конца расследования.
Стинциано заявил, что источники, сообщившие ему о вечеринке, вполне надежны».
В тот же день писателю разрешили посетить пятое отделение. Миллиган не узнавал его, пока писатель не подсказал ему.
– Ах да, – сказал он с отсутствующим выражением лица, – вы тот парень, с которым говорил Билли.
– Кто ты? – спросил писатель.
– Не знаю, – пожал плечами Миллиган.
– Как тебя зовут?
– Похоже, у меня нет имени.
Они поговорили немного, хотя Миллиган не понимал, что с ним случилось. Были долгие периоды молчания, пока писатель ждал появления одной из известных ему личностей, чтобы получить нужную информацию. Через некоторое время «безымянный» сказал:
– Ему больше не разрешат рисовать. Остались две картины, и кто-нибудь их уничтожит, если они останутся здесь. Заберите их, если они нужны для вашей книги.
Миллиган вышел из комнаты и вернулся с двумя холстами. Одна картина, без подписи, осталась не закончена. Это была мрачная картина ночи: черные деревья на фоне синего неба, черный сарай и извилистая дорога. На другом холсте – яркий красочный пейзаж, подписанный: «Томми».
– Так ты Томми? – спросил писатель.
– Я не знаю, кто я.
3
На следующее утро Алан Голдсберри получил повестку явиться в Окружной суд по гражданским искам в Афинах, к судье Роджеру Дж. Джоунсу.
Помощник генерального прокурора Дэвид Белинки ходатайствовал от имени штата Огайо перевести Миллигана в Лиму, в клинику для душевнобольных преступников. Гаса Холстона должны были вернуть в Ливанскую тюрьму.
Голдсберри обратился к судье Джоунсу с просьбой дать ему время переговорить со своим клиентом.
– Я убежден, что мистер Миллиган имеет право знать о требовании прокурора и согласно параграфу 5122.20 имеет право потребовать немедленного слушания. Поскольку он не был поставлен в известность, я хочу от его имени заявить, что он имеет право присутствовать на слушании. Мне кажется, его собираются лишить этой возможности.
Судья не согласился, и Белинки вызвал в качестве единственного свидетеля Расселла Креминса, начальника охраны в Афинском центре психического здоровья.
– Мистер Креминс, вы знаете о каких-либо оскорблениях действием, нанесенных Миллиганом кому-либо из персонала клиники и имевших место в последнее время?
– Да. У меня есть рапорты от… от одного человека, М. Уилсона, санитара клиники, а также от офицера Клайда Барнхарта, дежурившего в тот вечер. Дата этого инцидента – двадцать шестое сентября тысяча девятьсот семьдесят девятого года. Меня беспокоит надежность содержания мистера Миллигана в изоляторе, где он сейчас находится.
– Как лицо, отвечающее за безопасность, уверены ли вы в том, что сможете задержать мистера Миллигана в случае попытки к бегству?
– Да, охрана сможет задержать его.
– Имеете ли вы точные сведения о том, что случилось в день побега? – спросил Белинки.
– Да, имею. Мистер Миллиган и другой пациент, мистер Гас Холстон, взломали дверь приемного покоя, где они проходили лечение. Стулом был сбит замок с двери на пожарную лестницу, и они побежали вниз. Миллиган и Холстон побежали на стоянку, где у Миллигана была машина, он открыл дверцу и хотел сесть в машину…
По его словам, Миллигану не дали сесть в машину, тогда Миллиган и Холстон побежали к холму. Троим охранникам удалось поймать Миллигана и вернуть его в пятое отделение.
Выслушав показания Креминса, судья Джоунс удовлетворил ходатайство генеральной прокуратуры отослать Миллигана в Лиму.
4 октября 1979 года, в два часа дня, на Билли надели наручники и, не дав ему времени ни с кем попрощаться, кроме доктора Кола, увезли его за 180 миль, в Лиму, в Государственную клинику для психически ненормальных преступников.
Глава двадцать третья
1
5 октября 1979 года, «Коламбус диспэч»:
«ВЫСОКОЕ НАЧАЛЬСТВО ТОРОПИТСЯ С ПЕРЕВОДОМ МИЛЛИГАНА
Как стало известно из надежного источника, прямое вмешательство Департамента по проблемам психического здоровья ускорило перевод Уильяма С. Миллигана, насильника с множественной личностью, в Государственную клинику строгого режима в Лиме.
Наш источник сообщил, что приказ о переводе вышел после того, как представитель Главного управления по проблемам психического здоровья, Коламбус, штат Огайо, несколько раз звонил в Афинский центр психического здоровья, где Миллиган содержался в течение десяти месяцев.
Источник также добавил, что один звонок был от директора отдела психического здоровья Тимоти Морица… Два члена законодательного собрания штата – демократ Майк Стинциано и Клэр Болл-младшая – неоднократно заявляли, что программа лечения насильника была слишком мягкой.
В четверг и Стинциано, и Болл одобрили решение перевести Миллигана на лечение в Лиму, но Болл добавила: “Я удивляюсь лишь тому, почему его так долго не переводили?”
Стинциано сказал, что он будет продолжать следить заделом Миллигана, чтобы быть уверенным, что Миллигана не выпустят из учреждения строгого режима, пока он не перестанет представлять опасность для общества».
