Бернар Вербер - Зеркало Кассандры
Она морщится от отвращения и начинает задыхаться. У нее першит в горле, затем начинается душераздирающий кашель, похожий на приступ астмы. Она ищет воздух, которым можно дышать, но повсюду — одни и те же мерзостные испарения. Она мечется по единственной комнатке хижины, спотыкается, падает на колени, затыкает себе нос.
Запах слишком силен, он атакует обонятельные рецепторы, словно едкая жидкость. В поисках свежего воздуха она выбегает наружу, но там ее ждет лишь более сильная вонь. Не зная, что делать, она бежит за угол хижины, ее рвет. Потом она выпрямляется, вытирает рот и смотрит, чем занимаются остальные обитатели свалки.
Эсмеральда, одетая в широкое черное платье с вышивкой, вытянулась в своем шезлонге. Она читает журнал со сплетнями о звездах, а в руке держит пивную кружку с кофе. На обложке журнала написано крупными буквами: «Кевин Мальсон и Джессика Ледельзир: отношения стали сложными». Там же изображен татуированный мужчина, сжимаюший в объятиях худую светловолосую неестественно улыбающуюся девушку. Внизу добавлено: «Она открыла его темное прошлое».
Фетнат, намереваясь просушить шкуру убитой накануне собаки, распяливает ее на деревянной раме. Орландо мастерит колчан для стрел. Ким натягивает между столбами электрические провода и устанавливает наверху громкоговорители. На нем новая майка с надписью: «Тот, кто был ничем и остался ничем, не должен никого благодарить».
Викинг поднимает глаза и приветствует девушку взмахом руки:
— Как дела, девчушка? Ну, теперь ты знаешь, где находишься. Вонь нас защищает, но к ней все-таки надо привыкнуть. Конечно, поначалу тяжеловато… Я хочу сказать, для неженки. Считай просто, что живешь в деревне хорьков.
Кассандру снова тошнит. Она сдерживается, потом опять начинает задыхаться, хватается за горло, и ее рвет еще раз. На этот раз слово берет Фетнат:
— Ты сама сюда пришла, девочка. Тебе говорили, что это не место для буржуев. Если ты понимаешь, что я хочу сказать.
Она по-прежнему ищет чистый воздух — и не находит его. Она часто, мелко дышит, словно надеясь отфильтровать зловоние.
— Слушай, Белоснежка, если хочешь остаться на весь день, тебе надо привыкать, иначе проваливай! — отрезает Эсмеральда.
Ким усмехается:
— Мы-то думали, оставлять ее, не оставлять, а запах Искупления все решил вместо нас. Смрад, наш милый смрад, ты наша защита, гораздо надежнее бетонных стен и колючей проволоки.
Кассандра по-прежнему задыхается.
— Считай это боевым крещением. Если хочешь быть геморроем, надо терпеть запах задницы, — подводит итог Ким, откидывая со лба синюю прядь.
— Это не так просто, Маркиз. Слушай, разговаривай с нашей Золушкой повежливей! Скажем так: хочешь стать хорьком — привыкай к запаху норы.
Девушка их уже не слушает. Она мелко сглатывает, понимая, что именно сейчас решится, будет она жить среди этих людей или нет. Она пытается дышать крошечными вдохами, чтобы приучить свои легкие к едкому воздуху. В горле по-прежнему стоит ком от запаха разложения.
Я хочу остаться. Я могу выдержать.
Остальные собрались вокруг и смотрят на нее, кто с любопытством, кто насмешливо. Орландо протягивает ей мокрый платок, который она тут же прижимает к носу. Покрасневшие глаза жжет, она яростно трет их. Ей кажется, будто она стоит в облаке слезоточивого газа.
— Что, щиплет? — спрашивает Орландо. — Когда привыкнешь, приходи завтракать.
Она долго стоит одна, пытаясь прийти в себя, потом присоединяется к сидящим у костра.
— Устраивайся, — предлагает Орландо. — Мяса хочешь?
Она растерянно смотрит на обугленную, истекающую желтоватым жиром тушку и вдруг понимает: то, что она принимала за кролика, таковым не является.
Они едят кошку!
Викинг следит за ее взглядом.
— Их тут не так уж много. Это буржуйская кошечка. Сбежала, наверное.
Он показывает ей маленький металлический ошейник с надписью: «Жанна». Затем берет тарелку и хочет положить ей кусок. Кассандра решительно мотает головой.
— Зря отказываешься. Упускаешь нечто совершенно фантастическое! Похоже на кролика, но гораздо сочнее, — замечает Фетнат. — Может быть, потому, что кошки едят мышей. У мяса есть особое послевкусие, как у мяса землеройки.
Кассандра закрывает глаза, опять подкатывает тошнота.
— Да ты не бойся, — успокаивает ее Орландо. — Я эту кошку не убивал. Ее задрали дикие собаки. Я только подобрал.
— Мы не любим кошек, — добавляет Эсмеральда. — Это буржуйские животные. Они корыстные. Заметь: у бомжей есть собаки, но никогда не бывает кошек. Когда кошка понимает, что хозяин больше не может ее кормить, она уходит к тому, кто побогаче. Собаки, конечно, попроще, но они до самой смерти верны хозяину, даже нищему.
Черт, никогда об этом не задумывалась.
— Точно так же есть собаки-поводыри, но нет кошек-поводырей.
— Ну скажешь тоже. Если кошка слепого поведет, она его на крышу затащит или на дерево!
Ким сплевывает на землю:
— Мой учитель французского говорил: «Когда человек кормит собаку, собака думает, что человек — ее бог. Когда человек кормит кошку, кошка думает, что человек — ее слуга».
— Опять идиотская цитата, Маркиз? — возмущается Орландо.
— Нет, просто констатация факта, Барон.
Кассандра не может оторвать глаз от оставшегося после зажаренного зверька ошейника с посеребренной медалью.
«Жанна». Как Жанна д'Арк. Опять эта проклятая идея о том, что имя предопределяет нашу жизнь. Бедная кошка Жанна закончила свои дни на костре, но это случайность. Чистая случайность.
— Если не хочешь кошки, может, попробуешь горячей собаки? «Hot dog», так сказать? — вежливо предлагает Фетнат.
Он показывает девушке другой вертел, на который надета освежеванная собака. Кассандра качает головой.
Орландо копается в продуктах, лежащих рядом с ним в тележке из супермаркета.
— Вы забываете, что это дочка буржуев! Вот, малышка, хочешь апельсинового сока? Срок годности истек, но, думаю, у микробов нет часов и календаря. Вряд ли они так прямо и ждут определенной даты, чтобы наброситься на еду. Еще есть два черствых рогалика в целлофане и, если хочешь, варенье.
Он берет баночку варенья, открывает ее, нюхает и предлагает Кассандре. Слой зеленоватой плесени покрывает поверхность. Викинг ложкой снимает пушистые наросты, из-под которых появляется красное желе.
Кассандра пробует, затем выплевывает.
Все здесь имеет привкус гнили.
Но она берет себя в руки, ей удается съесть немного отсыревших чипсов и ореховой пасты, которую она глотает, зажав нос. Остальные смотрят на нее, им смешно.
— Знаешь, который час, Белоснежка? — спрашивает Эсмеральда.
Она указывает девушке на высокие нормандские часы из резного дуба, с циферблатом, украшенным римскими цифрами.
— Через полторы минуты будет ровно десять.
— Одно из преимуществ жизни вне системы — не нужно рано вставать, — напоминает Фетнат.
— Никаких деловых встреч. Никакого офиса. Никакого автомата, регистрирующего время твоего прихода. Никакого страха опоздать, — добавляет Ким.
— Нет пробок. Нет начальника. Не боишься увольнения.
— Нет заданий, нет целей, которых надо достигать, — замечает Орландо.
— Мы свободны. Нам не нужно отчитываться. Мы будем вставать поздно каждый день, вплоть до самого последнего.
Кассандра говорит, что хочет помыться.
— О-о… нет! Тут нет водопровода. Лужи отравлены кислотой и токсичными веществами, которых тут полно. Поэтому ни душа, ни ванны. Увы!
— Чистая вода на вес золота, — добавляет Фетнат. — Мы собираем ее в цистерну, которую Орландо смастерил. Дождевая вода фильтруется там пористым камнем. Капля за каплей. Понимаешь, что я хочу сказать?
— Если хочешь принять теплый душ, наполни бутылку фильтрованной водой из цистерны, согрей на костре и вылей себе на лицо, — советует Ким. — Так делали в Средние века. И выжили.
Эсмеральда кивает:
— Мой дедушка в Италии говорил: «Хочешь быть здоровым — не мойся». И он был прав. Так ты укрепляешь иммунную систему, которая привыкает бороться с микробами.
Девушка внимательно слушает.
— А если в туалет хочешь — вырви страницу из журнала Герцогини и спрячься за кучей покрышек. Самая мягкая бумага у «Геттёр Модерн». Я лично предпочитаю подтираться страницами с политическими статьями. Они особенно гладенькие, не то что в спортивном или культурном разделе. Там листы гораздо более шершавые.
Кассандра, заинтересовавшаяся последним сообщением, исчезает за кучей покрышек и возвращается несколько минут спустя.
Орландо отчаянно чешется. За ним — Ким. За ним — Фетнат. За ним — Эсмеральда, которая объясняет:
— Чесаться — первая стадия распада личности. Постарайся как можно дольше не чесаться.
