Лев Воробейчик - Absolvitor
В «обвинительном акте» все было расставлено на места. Вся жизнь Авеля, как представителя среднего сословия, наглядно иллюстрировала пример его акта. Авель был не тем, кто он есть.
Пока не был.
В тот день Фрэнк дважды изучил этот акт.
В тот день Фрэнк все понял, как и его жена Вера, которой позже он все рассказал.
В тот день Фрэнк пожалел, что его спасли.
Акт был рассчитан не для Авеля. Эту встречу он хотел отсрочить – пока. Но «Absolvitor» предназначался для таких, как Фрэнк.
Тех, кто знал Авеля. Тех, кто бы убедил его.
Визерион Коллинз ушел в запой после появления черного человека. По проверенному источнику черный человек знал, что он разочаровался.
Что он не хочет дальше жить.
«Вера и Фрэнк, Виз. Они уже знают правду. Неплохо бы было вручить парочку экземпляров тем лазутчикам, что шпионят за ним» — думал черный человек. Он заранее выбрал день, когда все случится. Ждать оставалось недолго.
Один экземпляр для Джима Сэндера из его конторы. Другой – для Виктора, его нового соседа.
Еще два – для той военной стервы и его психоаналитика. Итого четыре.
В армии черного человека не хватало мест. Ему нужен был последний участник его крестового похода против Авеля МакФаллоу. Может, этот человек прямо сейчас был за его порогом. А может в двух тысячах миль на юго–запад?
Черный человек не знал.
Не знал, что ему нужен человек, деливший крышу с Авелем последние полторы недели.
Не знал, что ему нужна Доротея.
Ее будущего он не мог увидеть.
Часы пробили 15:00. Черный человек надел шляпу, подтянул шарф, достал из шкафа черный плащ.
Пришла пора обрабатывать остальных.
Копии «Absolvitor» — а тугой трубкой лежали у него в ладони. Ровно четыре экземпляра.
На столе остался последний.
Первый лист начинался так:
«Я есть судья, а подсудимые – все мы…»
15 Глава.
Пенни сидела в мягко набитом кресле департамента внешней разведки. Ноги ее ныли после вчерашней беготни за сведениями. Черный фургон покинул улицу, на которой жил объект, и теперь процесс сбора информации осуществлялся в другом порядке.
Пенни сама сняла все камеры в день знакомства с объектом. А вчера в припадке ярости он разбил телефон, сведя всю прослушку на нет.
Воздействие перестало быть тайным.
Вчера МакФаллоу прокричал в микрофон, что он все знает. И что он устал.
А потом связь прервалась.
Главный вызвал ее сегодня утром. Он был в плохом расположении духа, заметно нервничал и являл собой более сонную версию самого себя.
Он был уже стар. Синие тени залегли под усталыми глазами.
На столе лежала папка с ярким названием «Буря». Главный неторопливо открыл ее, и достал оттуда документ.
Пенни начала читать.
— Что это значит, сэр? – вскинув брови, с удивлением спросила она. – Еще два дня назад у Шеннинга не было никаких проблем. Тогда они обсуждали…
— Заткнись, Войз – бросил ей Главный. – Два дня назад он был слаб. Еще два дня назад он был нашим клиентом. Но, понимаешь, что‑то идет не так. Он начал подозревать его. Случайный прокол, лишний совет или черт знает что еще – и вот уже полковник не кажется таким уж порядочным психоаналитиком.
— Мне кажется, кто‑то подсказывает ему, — подала идею Пенни. – Кто‑то ведет его и мешает нам, сэр.
— Я тоже так думал, Войз. Но это мне не нравится. Совсем не нравится.
Главный откинулся в кресле. Лоб прорезала глубокая морщина и выражение в глазах выдало его. Он был растерян.
Пенни никогда еще его таким не видела. Всегда он был для нее примером для подражания, неуемным, неиссякаемым, вечным.
Титаном. Колоссом для Пенни, маленькой Пенни с острова Родос.
Тем, чья власть не бесконечно.
Тем, кого давно пора свергнуть.
Пенни не думала про Авеля. Она думала про то, как она добилась такого положения.
Как простая девушка–солдат, не имеющая должного образования, добилась своего положения?
Она не умела следить, как это представляется нам.
Она умела пытать людей, чтобы напасть на след. Идти, словно охотник, поджидая жертву, опережая ее на несколько шагов. Лететь вместе с ветром, едва учуяв запах крови.
Она могла бы совершить государственный переворот.
Но она следила за Авелем.
МакФаллоу подозревался во многом. По словам Главного – он был лишь тенью настоящего человека, что скрывался за его личностью. Он дал ей все документы, связывающие человека, которого мы называем Авелем, с преступным синдикатом, действующем на международном уровне.
МакФаллоу – это тень. Он – связующее звено в череде крупных столкновений преступных группировок по всему миру. Сингапур, Токио, Кейптаун – он был везде. Снимки, присланные Управлению от засекреченных агентов, не могли врать. МакФаллоу был не тем, за кого он себя выдает.
Он был Беном Круцци, итальянцем по происхождению, руководителем так называемого «Сопротивления».
Так говорил Главный.
Но отсюда и вытекали многие вопросы.
Как человек, связанный со всем этим, мог спокойно жить после всего, что случилось в последние две недели?
Даже если принять во внимание тот факт, что он подобрал себе удачную личность, и успешно вводил остальных в заблуждение, почему же он еще здесь?
«Это слишком сложно», — решила про себя Пенни. Он был человеком странным, это было очевидно, но как так вышло, что он спокойно перенес установку камер и ее визит, осознал возможность слежки и ничего не сделал?
— Если бы он был тем самым уголовником, нас давным–давно бы уже не существовало, — промолвила тихо Пенни. – Но вам почему‑то нужно, чтобы он им не был. Что это вообще значит?
— Это не твое дело, — повышает на нее голос Главный.
— Нет, сэр, мое, — продолжает Пенни. – Вы приказываете мне следить за человеком, утверждая, что он – глава преступной группировки, но на второй день наблюдения я понимаю, что это не так. Я не слепая, знаете ли! Кто он такой, черт побери?!
— Ты правда хочешь знать, Пенни? – устало спрашивает Главный.
— Да, сэр, — с яростью отвечает она.
— Тебе это очень не понравится, — говорит ей он.
Вечер за окном сгущается, краски меркнут в августовском мраке. Пенни сидит в обитом кресле на 19 этаже Департамента внешней разведки. То, что она слышит, повергает ее в шок.
— Этого не может быть, — выдыхает она.
— Может, Пенни. Я сам был не до конца уверен, пока кто‑то не прислал мне копию одного документа. Вот, посмотри сама.
Из папки появляется мятая ксерокопия. На первой странице жирным шрифтом напечатано «Absolvitor».
— Я не знаю, кто это написал. Знаю, это звучит, как бред, но это многое объясняет.
Пенни пробегает текст глазами.
Перечитывает.
Пенни говорит сдавленно:
«Вот же черт».
Главный встает из‑за стола, обходит комнату, встает возле окна. Вся его поза говорит о том, как сильно задержался он у власти.
«Это не моя война. Может ее, может Шеннинга, а может и этого чертового МакФаллоу. Я слишком стар для всего этого».
— Эй, Войз, — вполоборота произносит Главный. – Вызови Шеннинга. Он должен это узнать. Прежде, чем он вступит в последнюю фазу.
— Так точно, сэр, — с неохотой отвечает Пенни. – Мне оставить вас?
— Нет. Сиди и слушай. – приказывает ей он.
16 Глава.
Виз Коллинз открыл глаза. За окном сгущались сумерки, в комнате пахло отвратительно, голова раскалывалась сильнее прежнего.
Решение казалось ему простым.
Ему нужно всего лишь выйти из запоя.
Виз пил уже пятые сутки подряд. Борода его, бывшая раньше аккуратной и ухоженной, за последнюю неделю сильно отросла, растрепалась и доставляла дискомфорт. Подойдя к зеркалу в ванной, он увидел первые проблески седины в ней.
Человек, глядевший на него из зеркала, был ему незнаком.
Одутловатое, красное лицо, растрепанная борода, налитые кровью глаза. Виз не помнил себя таким довольно давно. Годы и попойки превратили его из привлекательного мужчины в заросшего, грубого лесника.
На журнальном столике лежал задокументированная причина его пьянки.
Название ей – «Absolvitor».
В тот день, когда незнакомец вошел к нему в кабинет, жизнь Виза Коллинза кардинально поменялась. Черный человек все доступно объяснил ему касательно его бывшего лучшего друга Авеля МакФаллоу.
Так же он объяснил и все то, что касалось дальнейшей его судьбы.
Жизнь Виза в тот день потеряла смысл. Тогда‑то он и решил напиться, чтобы как‑то облегчить участь своей жизни.
Но этот процесс немного затянулся.
В периоды просветления Виз видел, как названивает телефон, но звонить ему мог только Авель. Виз знал, что он наделал. Черный человек все объяснил ему.
