Амелия Сиринити - Контакт с бездной
- Ну, Интернет у меня через тройное прокси, если захотят - пусть отслеживают. Надеюсь, бензина у них хватит во Владивосток смотаться, - Виталик вынул диск из коробки, посмотрел на него, сдул с поверхности несуществующие пылинки и засунул в привод.
- Осторожнее с ним, - предупредила я, а мой бывший одноклассник в ответ только усмехнулся.
- Звукозаписи, - улыбнулся он. - И что здесь предположительно должно быть скрыто?
- Эти записи имеют некое воздействие, сходное с гипнотическим, - попыталась объяснить ему, не вдаваясь в подробности. - Помнишь, как несколько лет назад существовал лохотрон под названием аудионаркотики?
- Музыка со вкусом огурца, - громко рассмеялся он. - Помню. Знал даже одного парня, который эти аудионаркотики изготавливал. Веселый тип, хочешь, познакомлю? Я в мужиках не разбираюсь, но вроде он красивый.
Нашелся мне... сваха.
- Это что-то наподобие, но работает, - сказала я, присаживаясь в кресло рядом с ним. Курить хотелось просто ужасно, а мячика, как назло, не было. Моя рука начала непроизвольно делать движения, будто мяла его.
- Бери, угощайся, - Виталик, словно прочитав мои мысли, подвинул пачку сигарет.
- Да я пытаюсь бросить, - посмотрела на сигареты и опустила взгляд вниз.
- Бросить - это хорошо. Только вот один товарищ вроде как бросил, но через месяц я его не узнал. Раньше был щуплый, как сушеная рыба, а стал весить около сотни килограмм, если не больше. Так что думай.
- Ох, Виталик, умеешь ты вдохновить. Давай лучше займемся диском.
- Так, - он глубоко вдохнул, закурил и с видом знатока уткнулся в монитор. - Первое, что бросается в глаза, - музыка не должна столько весить. Обычный mp3-файл весит от пяти до пятнадцати мегабайт. А тут двадцать-двадцать пять. Пропущу-ка я это через пару программ.
Пальцы Виталика заплясали по клавиатуре, а через секунду комната наполнилась музыкой.
- Не включай, оно опасно! - посмотрев на Виталика предупреждающим взглядом, сказала я.
- Да ладно. Чем опасно? - он откинулся в кресле и сделал руками несколько танцевальных движений.
Это была одна из тех мелодий, которую называют 'кислотой'. Басы, басы и еще раз басы. Музыка, так сказать, не для ушей, а для ног. Никогда не любила такую, но Виталик, очевидно, от подобного тащился. Он подпрыгивал в кресле, делал руками замысловатые движения, кивал головой в такт ритму.
- Да выключи же ты! - я дернула его за рукав клетчатой рубашки.
В ответ он засмеялся.
- Я тоже хочу упороться вашими сверхсекретными аудионаркотиками, - и продолжил танцевать в кресле. - Что хоть от него происходит?
- Виталик! Я чуть в аварию после этого не попала!
- Так я и не водитель, - развел руками он.
Ну, пусть пеняет сам на себя. Не буду ничего ему объяснять. Может, когда превратится в ходячую энциклопедию, напишет какую-то гениальную программу, которая заткнет рот 'Майкрософту' и 'Эпплу' вместе взятым. Он ведь парень умный, но временами в нем все еще просыпается тот восьмиклассник-хулиган, подбрасывавший жвачки в шапки, куривший в туалете за школой и доводящий учителей до белого каления.
- Там к вам заявление на меня случайно не поступало? - спросил он, продолжая толочься в кресле, изображая танец.
- А что ты натворил-то? - осуждающе посмотрела на него я.
- Да так, сосед справа в четыре утра вставал и включал вовсю какой-то народный хор. Спать невозможно, хоть ты убейся. А стены тут сама знаешь какие. Вот я и пожег ему железо. Закинул на компьютер одну программку, от которой у него винт полетел. Пока он найдет, где подешевле купить новый, хоть посплю. Он-то дурак, понять не должен, но если пригласит специалиста...
Рассказывал он это с гордостью, одновременно отпивая пиво. Чую, и завел он этот разговор, чтобы похвастаться своим злодеянием. Бывают же такие - сделают кому-то пакость и радуются. Эх, Виталик-Виталик...
- Ты хоть знаешь, что за кибертерроризм тебе статья светит? - я посмотрела ему в глаза. - Как минимум штрафом отделаешься, причем немалым. Плюс отметка в паспорте, с которой на работу вряд ли кто возьмет.
- Вот я и спрашиваю, не поступало ли...
- Во-первых, - строго проговорила я, - этим будет заниматься другой отдел. Во-вторых, если бы заявление поступило, к тебе бы уже пришли, и в-третьих, думай, прежде чем что-то делать. Зачем тебе голова на плечах?
- Ты прям как Анастасия Сергеевна. Помнишь её?
- А ты прям как школьник, которого она почти ежедневно таскала к директору.
Он громко рассмеялся, отхлебнул пива, посмотрел на монитор.
- Кажется, обработалось, - усмехнулся он, и выключил музыку. - Так-с. Посмотрим... Кажется, здесь целых две аудиозаписи, сплетенные в одну.
Он хмыкнул.
- Какие аудиозаписи? - спросила я, склонившись к монитору.
- Вот одна, - он кликнул мышкой, и заиграла та же самая электронная мелодия. - А во-о-о-т, - протянул Виталик, - вторая.
Он кликнул мышкой еще раз, и из динамика донеслось шипение, похожее на звук отключенного от антенны телевизора, изредка прерываемое каким-то то нарастающим, то стихающим гулом. От этого шума у меня закружилась голова, и я на миг зажмурилась в попытке отогнать наваждение.
- Что это такое и зачем его сюда поместили, представления не имею, - пожал плечами Виталик. - Но если поработаю над этим несколько часов, может, день, думаю, смогу понять, как оно работает, зачем оно нужно, а может, и кто его изготовил.
- Поработай, только осторожнее с ним, - кивнула я, не представляя, что можно сделать, кроме как довериться Виталику.
- Сейчас, - он поднялся, взял костыли, оперся на них. - Бабушка что-то молчит. Обычно каждые десять минут зовет. Уснула, может, но могла и с кровати свалиться. Сейчас посмотрю.
Стуча по полу наконечниками костылей, он быстро прошел к двери в соседнюю комнату и скрылся за ней. Я сидела, смотрела в монитор на неизвестные мне программы.
Дура я все-таки, совсем дура. Наткнулась на какой-то сверхсекретный проект и показала его бывшему однокласснику-хулигану.
- Ирка, иди сюда, - приоткрыв дверь, сказал Виталик. - Я не уверен, но мне кажется, она умерла.
Глава 4
От Виталика я вышла минут через пять. Бабушка действительно умерла, и её бездыханное, изборожденное глубокими морщинами старушечье лицо с широко открытым ртом и устремленным в потолок мёртвым взглядом все никак не уходило из моей памяти. От этого вида настроение было испорчено полностью. Захотелось взять чертов диск и зашвырнуть его куда подальше. Заболела голова, и захотелось курить. Не может это быть совпадением. Бабушка Виталика умерла тогда, когда он включил эту чертову музыку. Других вариантов здесь быть не могло. Пошло некое воздействие, и её пожилой организм не выдержал. А вот сам Виталик, похоже, был даже рад, когда я пощупала пульс старушки и констатировала, что она действительно мертва. Он пытался это скрыть, но все равно было видно, что он ждал её смерти, желая унаследовать квартиру.
Я смотрела, как к подъезду Виталика подъезжает скорая, из неё с носилками в руках выходят два фельдшера и женщина-доктор.
Эх, зря я сюда приехала.
Вообще все зря.
С каждой минутой, с каждой секундой я все больше раскаивалась в том, что решила пуститься в эту авантюру.
Виталик скопировал себе содержимое диска и обещал над ним поработать, а я все же решилась и пересказала ему все, что со мной было вчера и утром. Он смотрел на меня широко открытыми глазами. Я так и не смогла понять, верит он или считает, что мне пора к психиатру.
Что ж, может, и найдет что.
Я медленным шагом, еле волочась, дошла до своей 'Ауди'. Попавший в мой взор ларек еще больше навевал желание закурить. Может, все-таки сдаться и прекратить попытки бросить эту идиотскую привычку? Мне вспомнилась моя первая в жизни сигарета, которую мне предложил как раз Виталик, когда мы с ним прогуливали скучный урок математики.
Эх, Виталик-Виталик. Не предложи мне он тогда закурить - может, сейчас и не потребовалось бы бросать. Возможно, узнает о той программе да хоть как-то искупит свою вину?
Я села в машину, отыскала мячик, который закатился под сиденье, посильнее сжала его в руке.
Нет, не закурю. Не закурю.
Нельзя курить.
Раз решила бросить, то нужно довести до конца, несмотря на любые обстоятельства.
Я завела двигатель, пока он грелся, осмотрелась.
Небо медленно, но упорно покрывалось тучами, с каждой минутой оставляя над головой все меньше синевы. Похоже, собирался дождь. Легкий ветерок налетел на пожелтевшие березки, сорвал с них листья, поднял, закружил, заставил танцевать. Бабушки, усевшиеся на лавочке, наверное, почувствовав холод, направились к подъезду. Только коту, умостившемуся на песке посреди детской площадки, было все равно. Он поднял голову, зевнул, осмотрелся и снова улегся, ловя последние лучи уходящего тепла. Может, уже завтра нас ждет смена той осени, которую все так любят, все еще теплой, но не жаркой, на ту, в которую не хочется высовывать нос из-под одеяла - холода, заморозки, дождь, грязь и прочие прелести.
