Элис Хоффман - Помеченная звездами
— Привет. — Он присел рядом.
— Грабишь Вайнштейнов? — спросила Эльв.
Джастин достал из кармана два флакона с таблетками.
— Оксиконтин. У мистера Вайнштейна рак.
Он предложил ей таблетку. Эльв проглотила и откинулась на траву рядом с Джастином. Она ничего не чувствовала, только покой. Ей казалось, она может всю жизнь пролежать под изгородью. Татуировки даже не зудели.
— Рак чего? — спросила она.
— Поджелудочной железы. Мой папа работает с ним. Он говорит, шансов нет. Они сейчас ужинают у меня дома, хотя мистер Вайнштейн почти ничего не ест.
— А как же ты пробрался в дом? Я думала, у них есть собака.
— Захватил с собой хот-дог, — признался Джастин Леви.
Эльв засмеялась.
— Все ясно.
— Хороший песик.
У Вайнштейнов жил старый бассет по кличке Претцель, который лаял на прохожих. Но стоило наклониться и погладить его по голове, как он мгновенно становился лучшим другом. Эльв почему-то хотелось плакать, когда она думала о собаке Вайнштейнов. Джастин Леви явно понял, что она расстроена. Он взял ее за руку, но девушка так взглянула на него, что сразу отпустил.
— Кстати, ты мне не интересен, — сообщила Эльв. — Я не стану с тобой встречаться.
— Как скажешь.
Джастин Леви был огорошен даже под кайфом. Он и не мечтал, что Эльв станет с ним встречаться. Все его знакомые парни боялись Эльв и мечтали ее трахнуть. Он почитал за счастье просто лежать с ней рядом на траве.
Эльв села и сняла блузку. Джастин Леви изумленно следил за ней. Она велела ему размотать бинты, и он повиновался. Под бинтами он увидел пару капель крови и черные звезды.
— Знаешь, что это значит? — спросила Эльв.
— Что ты прекрасна? — отважился Джастин.
Эльв засмеялась. Вот умора! Люди смотрят лишь глазами. Если она когда-нибудь встретит мужчину, который разглядит ее истинное «я», то немедленно спасется из этого жалкого человеческого мира.
— Это значит, что я невидима, — пояснила она. — Вот! — крикнула она королеве Арнелля. — Вот мое доказательство!
Ночью, когда Мег уснула, Клэр забралась к Эльв в постель, чтобы послушать о Париже: об оттенках речной зелени, о стене дождя. Клэр захотела посмотреть на черную картину, но Эльв ответила, что не помнит, куда ее задевала. Все равно акварель была посредственная. Потом Клэр спросила о мужчине из рассказов Мег, и Эльв ответила, что он ничего для нее не значил.
— Мег в своем репертуаре, — возмутилась она. — Вот трепло! В жизни не сохранила ни одной тайны.
— Расскажи мне что-нибудь, — взмолилась Клэр. — Расскажи мне тайну.
— Поклянись, что будешь молчать.
— Ты же знаешь, что буду.
Эльв прошептала Клэр, что той ночью, когда она выудила из воды мешок с мяукающим котенком, выброшенным, точно мусор, в реке остался еще один мешок. Мег и Ама так и не узнали об этом. Эльв не смогла достать второй мешок. Это преследовало ее. Никак не получалось забыть.
— Но ты же спасла котенка, — возразила Клэр.
— Но только одного.
Она показала Клэр черные звезды на плечах. Клэр завороженно притихла.
— Мама тебя убьет, — с восхищением произнесла она.
— Она не узнает. — Их мать была оптимисткой, что в глазах Эльв было равносильно глупости. — Она никогда ничего не знает.
Сестры шептались. Они слышали шелест листьев боярышника, сонное дыхание Мег и ветер на улице. У Клэр комок стоял в горле. У них были тайны, о которых невозможно говорить вслух.
— Куда он тебя отвез? — спросила Клэр.
Она четыре года хотела задать этот вопрос. Четыре года подбирала слова. Иные слова пьют кровь и режут язык, заставляют узнать то, что невозможно не знать. Эльв пропадала целый день. Клэр вернулась и ждала у знака остановки. Она ждала, пока не стемнело и в лесах не загорелись светлячки. Пока не вернулась Эльв. Сестра ничего не сказала тогда и ничего не скажет сейчас.
— Пора спать, Gigi, — прошептала Эльв. — Закрывай глаза.
В первую неделю июня нахлынула нежданная жара, температура поднялась за тридцать. В такую погоду люди совершают глупости, например бросаются с причала в прохладную воду и ломают шею о камни. Пожилых людей просили оставаться дома. Птицы погибали в гнездах. Клэр неожиданно решила коротко подстричься. Обычно легко внушаемая, она была взволнована собственной отчаянной решимостью измениться. Руки прели в шинах, от жары кружилась и зудела голова, но почесаться не получалось. Анни отвела дочь в парикмахерскую на Мейн-стрит, где молодая женщина, Дениза, накинула на ее плечи пеньюар.
— Уверены? У вас такие красивые волосы. Не жалко?
Клэр была уверена. Дениза обрезала ее тяжелую черную гриву по самый подбородок. Они пожертвуют ее волосы «Локонам любви» на парик для ракового больного. Клэр понравилась короткая стрижка — стало намного прохладнее, — но сестры пришли в ужас. Старшие девочки сидели дома и смотрели старый черно-белый фильм про волка-оборотня. Их так заворожила судьба несчастного оборотня, что они, как ни странно, сошлись во мнениях и хором завопили при виде Клэр.
— Кто это сделал? — спросила Эльв. — Не иначе, мамочка придумала!
— Ах, Клэр! — сквозь слезы воскликнула Мег. — Мы больше не похожи.
Длинные черные волосы Мег были заплетены в косу и заколоты на макушке. Она не любила перемен. Ей нравились длинные, запутанные книги вроде «Больших надежд», в которых злодеи оказывались героями и кто-нибудь непременно спасал положение в самый отчаянный момент.
— Мы никогда уже не будем похожи, — печально произнесла Мег.
— Есть один способ, — заявила Эльв, после того как мать вышла из комнаты. — Если ты действительно хочешь. Но ты, наверное, опять лишь мелешь языком.
Мег вздернула подбородок. Она знала, что у сестер есть секреты. Слышала, как девочки шепчутся в кровати.
— Ты так считаешь? — возразила она. — Я первая. А потом посмотрим, хватит ли тебе смелости.
Они спустились вниз и сели на пол. Эльв зажгла черную свечу, которую привезла из Парижа На Эльв были джинсы и белая майка из магазина на рю де Турнон. Майка была ужасно дорогая, но очень ей понравилась. Она запихала ее в сумочку, стоило хозяину отвернуться. Ткань просвечивала, но Эльв было все равно. Она сходила за ножницами и полотенцем, чтобы накинуть Мег на плечи, и заперла дверь спальни.
— Ты уверена? — с нажимом спросила она. — На тысячу процентов уверена? Если завтра передумаешь, будет поздно!
Мег кивнула. Она была абсолютно спокойна. Она не подстригала волосы с десяти лет, считая их своим единственным украшением. Мег была не менее красива, чем Эльв, но не понимала этого. Она вынула заколку. Возможно, с простой косой она была даже красивее сестры.
Клэр села на краешек кровати Мег. Она ощущала свою вину и ответственность.
— Я подстриглась только потому, что в шинах жарко и я не могу заплетать косу. Я даже вымыть голову не могу. Может быть, не стоит, Мег? Ты не обязана.
Если Мег на что-то решалась, то всегда внезапно, как сейчас. Она хотела и дальше походить на сестру и потому не слушала возражения Клэр.
— Другого способа нет. Режь.
Эльв выпустила косу Мег и приступила к делу. Понадобилось время, потому что ножницы были старыми и тупыми. Наконец она протянула Мег отрезанную косу и начала подравнивать концы. Волосы падали на полотенце и деревянный пол.
— Можно пожертвовать ее «Локонам любви», — предложила Клэр. — Для больного ребенка.
— Или сжечь и наложить на кого-нибудь порчу, — парировала Эльв и отрезала еще немного.
Она старалась как могла. Она никогда раньше не стригла. Наконец Мег подошла к зеркалу. Эльв обрезала ее волосы очень коротко. Слишком коротко. Кончики были неровными из-за тупых ножниц. Мег стала похожа на мальчика.
— Хорошо бы немного отрастить, — заметила Клэр. — Правда?
— Мне надо отдохнуть, — сообщила Эльв.
Иногда пути назад нет. Она это знала. А теперь узнает и Мег. Эльв вылезла в окно. Шелестели листья. Клэр слышала, как сестра спускается по стволу боярышника. Мег, потрясенная, не сводила глаз со своего отражения.
— Эльв нарочно это сделала. — Лицо Мег пошло пятнами, как будто она собиралась заплакать. Она провела рукой по волосам, которые топорщились ежиком. — Она не подстрижется.
— Ну конечно подстрижется, — заверила сестру Клэр. — Мы всегда выглядим одинаково.
Они подождали, но Эльв не вернулась. Она пришла домой только под утро, из последних сил забралась в окно. Она провела ночь в спальне Джастина Леви. Заставила его спать на полу. Он повиновался ей во всем. Слабак! Они покурили травку, которая совсем на нее не подействовала, после чего Эльв велела Джастину лечь на пол. Ей снились черные звезды, черная вода, черное солнце посреди неба. Когда сестры проснулись, Эльв в одежде, с колтунами в длинных волосах лежала у себя в кровати, как будто всю ночь протанцевала в Арнелле.
