Эдуард Лимонов - Лимонов против Жириновского
Ничего славного. Сотни тысяч фальшивых младших лейтенантов отсиживали свое время, свой срок по назначениям, если не миллионы. Под жужжание мух и тоскливую скуку. Видя оружие издали.
В 1974 г. школьные друзья С.Попов, А.Мирошников, «объединенные неутомимым шутником и фантазером С.Жариковым», — пишет в книге «РОК-Музыка в СССР» некто Т.Диденко, «сменили название на «Млечный путь», стали профессионалами, исколесили в качестве филармонического коллектива всю Россию.» Что делает в это время Жириновский?
Он явно сдал темп. Он работает в Советском Комитете Защиты Мира, чтобы сменять квартиру, полученную на первом этаже, становится председателем кооператива, — он пишет об этом в «Броске на юг», страница 47. Через два года, уволенный, чтобы, согласно Плеханову, «уступить место племяннице секретаря ЦК КПСС Пономарева, он переходит в высшую школу профдвижения, где недолгое время трудился в деканате по работе с иностранными учащимися. Затем переходит в Инюр-коллегию. Все должности, связанные вроде бы с международными делами, — ан нет, опять оказывается Жириновский невыездным: то ли из-за своего нечленства в КПСС, то ли по другой какой причине… Эта тусклая бескрылая жизнь тянется десятилетиями. Долгие годы он обретается на амплуа юрисконсульта издательства «Мир». К сорокалетнему рубежу (в 1986 году, Жириновский родился 25 апреля 1946 года. — Э.Л.) подходит без каких-либо достижений, — ни дачи, ни машины сносной… /…/
«Если бы не перемены, начавшиеся после 1985 года, Жириновскому, как и миллионам подобных ему средних интеллигентов, была бы уготована незавидная судьба, а венцом жизненного пути оказалась бы стодвадцатидвухрублевая пенсия плюс огородный участок размером шесть соток».
В приведенном отрывке С.Плеханов преследует все ту же цель — доказать массам, что Жириновский такой же, как они, неудачник.
Что делает в это время Жариков? С 1981 года группа его переименована в «ДК» (Дом культуры), он очень известен в России. И начинает становиться известен за границей, на Западе. Джек Баррон в «Нью Мюзикл Экспресс» в сентябре 1987 года публикует интервью с Жариковым и характеризует группу «ДК»:
«Лидеры в этом музыкальном минном поле являются без сомнения ДК, наиболее скандальная рок-банда России».
Жириновского, получается, жизнь заела. Но не сумела заесть Жарикова. Так? Так, но не совсем. Мы с этим разберемся, чуть дальше.
Идеологи ЛДП и их вождь ушли от меня в тот вечер, не допив всю водку, принесенную Архиповым. Помню, что водка была в бутылках из-под кока-колы, в 330-граммовых бутылках. Я спешил, торопился в Останкино, где должен был состояться мой авторский вечер. Архипов оставил мне шубу. (На следующий день я не взял ее с собой в Сибирь.)
После Жириновского остался недоеденный бутерброд. Кусок сала на черном хлебе, срезанный ровно полукругом из четырех борозд — зубов Жириновского.
Еврейский активист Жириновский
Жириновского, следовательно, согласно С.Плеханову, заела бы жизнь, «если бы не перемены, начавшиеся после 1985 года…» Сам Владимир Вольфович в «Броске» последним местом своих подвигов до ЛДП упоминает издательство «Мир» — «в издательстве «Мир», где я работал последние годы перед тем, как ушел в большую политику…» Дальше идет Большая Политика, читатель, по поводу этого периода его деятельности, смотри замечание уборщицы на Рыбниковом переулке, когда я явился туда 18 февраля. Однако, неужели Владимир Вольфович, такой прыткий по натуре своей, энергичный и талантливый, сидел тихо столько лет, с 1972 года, когда «освободился» из армии, до самого 31 марта 1990 года, когда на учредительном съезде в Москве была официально оформлена либерально-демократическая партия СССР? Не мог Владимир Вольфович быть иным в середине своей жизни, чем в начале ее и сегодня. Ведь приехал он из провинциальной Алма-Аты в 1964 году и зубами прорвался в престижный Институт Восточных языков. Что же затух его темперамент в 1973–1989 годах? Темперамент дается на всю жизнь, уверен, что Жириновский был и тогда взрывчатым и энергичным дядей. Тем не менее, ему не удавалась по каким-то причинам карьера ни в Советском Комитете Защиты Мира (интересно, что глава Комитета, Боровой-старший, был женат на сестре Крючкова, шефа КГБ, что уже должным образом характеризует этих Защитников мира), и нигде. Почему? Энергии и трудолюбия, я уверен, Жириновскому в те годы было не занимать, как и сегодня. В чем же дело? Разберемся. А чтобы разобраться, начнем с конца…
Я покинул Жириновского еще 22 ноября 1992 года, при каких обстоятельствах и по каким причинам, я расскажу в отдельной главе. Но вот 15 января 1993 года в газете «Русская Мысль», издающейся в Париже, появилась статья некоего Льва Алейника из Москвы. В ней приводились сведения о том, что Жириновский еще несколько лет тому назад был активистом еврейского движения.
«В театре «Шалом», — заканчивает свою статью Алейник, — где до сих пор квартирует ВААД (Конференция Еврейских общин и организаций СССР. — Э.Л.), хранится архив вышедшего из подполья еврейского движения. Есть там среди множества документов и тот самый, первый список телефонов только что избранного правления (Общества Еврейской Культуры). В этом списке под номером 12 значится нынешний «защитник русских» Владимир Вольфович Жириновский».
«Круто, ой круто!» — подумал я, но все мы были заняты общей борьбой с Ельциным, и я ограничился тем, что в феврале написал статью «Извращения Национализма». Вторая часть статьи озаглавлена «Выкидыш Национализма», и она полностью посвящена Жириновскому и моим с ним отношениям.
Публикация статьи против «юриста» оказалась делом нелегким в сложном мире патриотических и демократических газет. Многие редактора отказались публиковать ее. Отказались от статьи «Московские Новости» и «Независимая Газета». «Правда» продержала статью все лето. Только к концу лета, в № 117-ом «Нового Взгляда» была она, наконец, напечатана. К сожалению, «Новый Взгляд» распространяется в основном в Москве, потому влияние «Извращений Национализма» оказалось ограниченным. Жириновский не преминул ответить мне статьей «Русские идут!» там же, в «Новом Взгляде», тщательно обойдя молчанием свой еврейский активизм.
После выборов 12 декабря 1993 года Жириновским стали интересоваться не только насмешники из «Московского комсомольца» или российское телевидение. Любящий пугаться и желающий испугаться Западный мир занялся им вплотную. Вот какой текст я обнаружил 28 декабря в очень популярной французской газете «Ле Паризьен», попав в Париж в конце декабря (как подобает порядочному человеку, я был с моим народом в сентябре, октябре, ноябре и декабре 93-го). Текст озаглавлен «ЖИРИНОВСКИЙ ХОТЕЛ ЭМИГРИРОВАТЬ В ИЗРАИЛЬ».
«Владимир Жириновский, ультранационалист, победитель в русских выборах мог стать израильским гражданином. БАРУХ ГУР, один из руководителей еврейского агентства, ответственного за иммиграцию в Израиль евреев из СССР, декларировал в воскресенье (26 декабря), что Жириновский, сегодня считающийся известным антисемитом, предпринимал в свое время демарши для того, чтобы иммигрировать в Израиль. Лидер националистов переслал бумаги, подтверждающие, что его отец по имени ВОЛЬФ был евреем. «Было совершенно ясно, что его отец — еврей, — подтвердил господин ГУР. — В 1980 году Жириновский был активным членом группы еврейской культуры «Шалом» и он активно работал в группе советских сионистов до 1989 г., то есть за два года до того, как представить себя на выборах в русские президенты в 1991 году».
29 декабря этот же текст (источником его является депеша агентства Рейтер: интервью с Барухом Гуром в Израиле) опубликовала «Ле Монд». В версии «Ле Монд» уточняется, что Жириновский «предпринял первые шаги для иммиграции в еврейское государство в 1983 году».
Вечером 3 января, отвечая на прямо поставленный вопрос ведущего 1-го канала французского телевидения Патрика Пуавр д'Арвора: «Ведь ваш отец еврей? Вы хотели выехать в Израиль?», Жириновский от ответа уклонился, пробормотав лишь, что «никаких родственников в Израиле у меня нет».
В депеше Агентства Франс Пресс от 27 декабря дана та же информация, с добавлением, что «за год до этого, в интервью данном израильскому телевидению, Жириновский отрицал, что его отец, умерший в 1946 году, был еврей».
Дэвид Хоффман для «Вашингтон пост» передает из Иерусалима ту же информацию, называя Баруха Гура директором Советского и Восточноевропейского отделения еврейского агентства. Согласно Хоффману, Гур сказал еще, что
«приглашение из Израиля могло быть сделано и послано только после того, как советский еврей присылал просьбу об этом, сообщая основную информацию о своей семье, возраст, адрес и правильное написание имени-фамилии, иначе он не мог бы получить приглашение».
