Стас Бородин - Звезды и стрелы - Книга полностью
- Ну как вам? - мистер Конноли указал на сигнальные дымы. - Можете сказать, в чем там дело?
Я улыбнулся и покачал головой.
- В любом случае, это нас это не касается, - сказал я. - Переправьте нас на другой берег, и мы затеряемся как песчинка на дне моря, на этих равнинах! Если захотите, я доведу вас, хоть до Тихого океана, и на пути вы не встретите ни одного индейца!
- Вот это было бы здорово! - оживился Шеймус.
Мы спустились к самой пристани, у которой стояло два грузовых парохода. По сброшенным на причал сходням туда-сюда сновали взмыленные заключенные с мешками на спинах. Вооруженная охрана сидела в тени под навесом, а бригадир Пауэлл руководил разгрузкой.
Я вспомнил, как еще пару дней назад сам надрывался, таская мешки, и улыбнулся. Все это, казалось, было так давно!
Осадив Маленькую Стрелу у причала, я свесился с седла.
- Как поживаешь, Пауэлл? - крикнул я, обращаясь к седому бригадиру.
Пауэлл поднял голову, отрываясь от блокнота, в котором делал какие-то пометки, и заулыбался, узнав меня.
- Джонни, хорошо выглядишь! - бригадир машинально дал пинка заключенному, который чуть не уронил мешок в грязь. - Без тебя тут у нас совсем беда! Может, поможешь разгрузить эти две посудины?
Я засмеялся и показал Пауэллу свои мозолистые ладони.
- Ну, уж нет, я свое оттаскал! Мне твои проклятые мешки теперь даже по ночам будут сниться!
Бригадир на секунду отвлекся, и стройные линии грузчиков тут же сломались, а мешки оказались на земле.
- Слезай с коня, Джонни! - послышалось со всех сторон. - Нет, вы только поглядите на этого бездельника!
Заключенные, кряхтя, потирали поясницы и скалились, глядя на меня.
- Говорю вам, его освободили по ошибке, - вперед вышел кривоногий карманник из Нью-Йорка. - Писец в приказе просто напутал! Вместо того чтобы написать Джо Блэк, он накарябал Джо Блэйк!
- Хватай мешок, Блэк, и тащи его на склад, если не хочешь мой сапог из своей задницы выковыривать! - рявкнул бригадир. - А ну, за работу, лодыри!
Из-под навеса с готовностью высунулись солдаты с винтовками.
- Что тут такое? - у сержанта Толлмана, похоже, было плохое настроение. - А ну, бегом, за работу!
Сержант смерил меня неодобрительным взглядом и сплюнул на доски пристани тягучую табачную жвачку.
- Что, уже соскучился? - его черные зубы обнажились в кривой усмешке. - Я тебя быстро на разгрузку определю, только дай повод!
Я положил руку на приклад ружья. Сержант Толлман, с его кривой усмешкой, мне никогда не нравился.
- Проваливай, Джонни, - бригадир Пауэлл добродушно осклабился. - Нам нужно эти посудины разгрузить еще до темноты!
Паромщики на берегу реки скучали без дела. Увидев нашу группу, они слегка оживились, и без задержки принялись за погрузку лошадей.
- Что, совсем нет работы? - спросил я пожилого мужчину в потрепанной солдатской куртке и помятой шляпе.
- Да кто в своем уме захочет переться на тот берег? - паромщик пожал плечами. - Кроме вас еще ожидается дилижанс до Фри-Сити, вот и вся работа на сегодня.
- А с того берега, люди все еще бегут? - я помог завести на паром Маленькую Стрелу. Коню наша затея совсем не понравилась. Он настороженно осматривался по сторонам, и тревожно прядал ушами.
- Тише, мой хороший, - паромщик нежно похлопал моего скакуна по шее. - Не бойся...
Заперев лошадей в загоне, мужичок сдвинул шляпу на затылок и покачал головой.
- Поначалу мы работали день и ночь, перевозя беженцев. Такая тут была кутерьма, вспомнить страшно! - я заметил, что все паромщики были вооружены револьверами, а в оружейных ящиках стояли готовые к бою ружья. - Потом, постепенно, беженцев становилось все меньше и меньше, пока поток совсем не иссяк.
Паромщик кивнул в сторону противоположного берега.
- Там, наверно, уже совсем белых не осталось, - вздохнул он. - Если, конечно, не считать сброда из Фри-Сити!
- Да ладно тебе, - к нам подошел другой паромщик. - Благодаря этому "сброду" мы все еще при деле!
Мистер Конноли расплатился за проезд и присоединился к нам с Шеймусом.
- Придется еще полчаса обождать, - сказал он раздраженно. - Дилижанс "Армор энд Ганз" опять задерживается!
Шеймус, который еще не успел окончательно протрезветь, обмахивался своим Стетсоном, крепко вцепившись свободной рукой в деревянные перила.
- Ты это... И вправду подстрелил генерала Мэнсфилда при Энтитеме? - толстяк смущенно пригладил свои жиденькие волосы рукавом, и нахлобучил шляпу на голову, по самые брови.
- Ты веришь, всему, что рассказал полковник? - я усмехнулся и покачал головой.
- А ты веришь? - Шеймус подозрительно прищурился.
- Ни одному слову, - сказал я.
Ирландец тихонько выдохнул, и свесился через перила, вглядываясь в мутную желтую воду.
- Во Фри-Сити ты можешь услышать обо мне еще много разного, - пробормотал он. - Хочу тебя, однако, заверить, что я не участвовал в резне при Волчьем ручье...
У меня внутри мгновенно все словно льдом покрылось, а волосы на голове встали дыбом! У Волчьего ручья была большая зимняя стоянка шайенов!
- Какая резня? - прошептал я, стараясь сохранять самообладание. - Я об этом ничего не слышал.
- Еще услышишь, - пообещал Шеймус. - Знай одно, меня тогда не было с генералом Кастером!
- Какая резня? - повторил я, чувствуя, что готов сорваться в любой момент. - Меня совершенно не волнует, был ты с Кастером или нет!
Мистер Конноли хмыкнул.
- Прошлой зимой армия напала на лагерь шайенов, - ответил он за Шеймуса. - В лагере не было воинов, только женщины и дети. Говорят, что военные перебили их всех.
Шеймус обернулся, лицо у него было мрачное, а изо рта невыносимо смердело перегаром.
- Они сначала накрыли стоянку огнем артиллерии, а потом устроили кавалерийскую атаку, - сказал он. - Кастер не знал, что в лагере нет воинов, они как раз ушли накануне...
Дневной свет разом померк у меня в глазах. Дыхание стало частым, а кровь загремела в ушах как паровые молоты.
Волчий ручей был мне знаком до последнего камушка, до последней веточки! Я мог представить его себе в мельчайших подробностях даже спустя много лет!
Представить разоренный лагерь, заваленный трупами, и с замерзающими на морозе лужами крови, мне тоже не представляло особого труда!
- Армия одновременно ударила по лагерям команчей, сиу, апачей, кайова и чероки, - сказал Шеймус. - Во всех лагерях были только женщины и дети...
Новая волна черного ужаса нахлынула на меня, заполняя собою каждую кость и каждую мышцу в моем теле.
Я задрожал, и вцепился в деревянные перила с такой силой, что ограждение затрещало.
- И вы надеетесь теперь заключить с индейцами мир? - пробормотал я.
- Ни на что мы не надеемся, - вздохнул Шеймус. - Знай только одно, я в этом не участвовал!
- Зато во Фри-Сити ты наверняка встретишь многих из тех, кто приложил к этому руку! - сказал мистер Конноли, сжимая мое плечо. - Сброд со всех пограничных территорий собрался в этом городишке.
- Хлебни-ка из моей фляги, - предложил Шеймус. - Ты какой-то бледный весь стал!
Я хлебнул. Хорошо хлебнул, но это мне не помогло. Перед моими глазами все так же стояли стройные силуэты типи в тени деревьев, да крикливые мальчишки, плещущиеся в ледяном ручье.
- Что это за город такой, - спросил я, стараясь проглотить горький ком, ставший поперек горла. - В котором собралась такая славная компания?
- Фри-Сити? - Шеймус невесело усмехнулся. - Последний форпост белого человека на индейских территориях! Там собралось все отребье, которое не боится ни бога, ни черта. Мародеры, убийцы, грабители, дезертиры. Все те, по ком виселица плачет!
- Да только добраться до них теперь никто не сможет, - кивнул мистер Конноли. - Ни один законник туда не сунется!
Главный паромщик пронзительно свистнул, подзывая к себе помощников. Из-за пригорка показался экипаж влекомый шестеркой лошадей. На крыше дилижанса сидели вооруженные люди, а из окон торчали дула винтовок.
- "Армор энд Ганз", собственной персоной, - хмыкнул Шеймус. - Где их на этот раз черти носили?
Паром тяжело покачнулся и просел, когда шестерка лошадей втянула неуклюжий экипаж на палубу. На козлах я увидел грузного возницу в черной униформе и маленьким значком, изображавшим серебряный щит, на левой стороне груди.
Стрелки, сидящие на крыше, держались за какую-то конструкцию, накрытую брезентом. Их лица были закрыты платками, а шляпы и одежды черны как ночь.
- Под этой обшивкой из красного дерева прячется дюймовая броня, - сказал мистер Конноли, кивнув на дилижанс. - А на крыше у них пулемет Гатлинга!
Дверца экипажа распахнулась, и на палубу выпрыгнул здоровенный детина в голубом цилиндре.
От незнакомца сильно пахло одеколоном, а на пальцах у него поблескивали золотые кольца с блестящими камнями.
- Посторонись! - завопил здоровяк. - А то зашибу ненароком!
Я поспешно отступил в сторону, однако Шеймус даже ухом не повел.
- Куда прешь! - заорал он, толкая здоровяка плечом в живот. - Жить что ли надоело?
