Джудит Леннокс - Призрак былой любви
Счистив с него землю и отполировав диск о подол платья, она увидела, что это монета, неровная, неодинаковой толщины, с изображением неизвестно кого, с полустершейся древней надписью. У ободка монеты было просверлено небольшое отверстие. Тильда выудила из кармана кусок веревки и продела его в монету. Повесив монету на шею, она пробормотала себе под нос:
— Пусть духи-проказники меня не пугают, пусть голодные черти меня не кусают. — И скрестила пальцы на удачу. Потом легла на душистую траву и опять задумалась о парне, которого видела возле паба «Лиса и собака».
Эмили настояла на том, чтобы Тильда каждый вечер провожала ее домой, а потом уж ехала на велосипеде в Саутэм. Прошло три дня, но, кроме толстого хозяина паба, встречавшего телегу с бочками пива, они никого не видели. Эмили была в смятении.
— Наверно, он был здесь проездом. Остановился по пути в Лондон или еще в какое чудесное место. Интересные люди в Или не живут.
Но на четвертый день они снова увидели его.
— О боже, — пробормотала Эмили. — О боже. Иди встань рядом со мной, Тильда. Я хочу подкрасить губы, но не у него на виду.
Порывшись в сумочке, Эмили достала помаду и пудру.
— Почти пион, — шепнула она Тильде. — Роскошный цвет, правда? Мама меня убьет. На, ты тоже… ой… — тихо взвизгнула Эмили. — Поздно. Он идет сюда. О боже.
— Позвольте вам помочь, леди? Вы ужасно нагружены.
— Ирландец. Божественно, — прошептала Эмили.
Он был высокий, зеленоглазый, с темными волнистыми волосами, едва касающимися ворота его белой рубашки.
— Прошу прощения за назойливость, — сказал парень. — Просто я видел вас пару раз, и у меня такое чувство, будто мы с вами уже знакомы. Меня зовут Дара Канаван. — Он протянул руку. — Позвольте я возьму вашу сумку, мисс?..
— Поттер. — Эмили отдала ему свою хозяйственную сумку. — Эмили Поттер. А это мисс Гринлис. — Тильда и Дара обменялись рукопожатием. — Мы учимся на секретарей. Это ужасно нудно. В декабре на выходные я ездила в Лондон, там просто божественно. — Лицо Эмили было цвета ее помады, и говорила она слишком быстро.
— Я и сам провинциал. В больших городах бывает ужасно одиноко. А вы где живете, мисс Гринлис?
— В деревне под названием Саутэм. Это милях в шести отсюда.
Дара Канаван с сумкой Эмили в руке шел между девушками. У дома Поттеров Тильда села на велосипед, попрощалась со своими спутниками и покатила вниз по склону.
В тот вечер после ужина она занялась стиркой, а тетя Сара колола во дворе дрова. Отжав мокрые чулки, Тильда положила их в плетеную корзину и открыла дверь судомойни. Выйдя в сад, она услышала голоса.
— Позвольте, я за вас поколю, миссис. У меня это много времени не займет.
Узнав голос Дары Канавана, Тильда едва не выронила корзину.
— Большое спасибо, молодой человек, но я и сама управлюсь.
— Не сомневаюсь, миссис. Просто я хочу вам помочь.
— С чего бы это? — подозрительно поинтересовалась тетя Сара.
— Потому что мама воспитала меня добрым христианином.
Тильда услышала, как тетя Сара фыркнула, потом донесся глухой стук вонзившегося в дерево топора. Она выскочила из судомойни во двор.
— Добрый вечер, мистер Канаван.
Тетя Сара, вновь взмахнувшая топором, остановилась.
— Ты знаешь этого молодого человека, Тильда?
— Мы познакомились сегодня в Или.
— Понятно. Значит, говоришь, добрый христианин? — Голос тети Сары полнился сарказмом. Таким тоном она обычно разговаривала с торговцами, которые пытались ее надуть. Те обычно ежились под ее презрительным взглядом.
А Дара Канаван и не подумал смущаться.
— Я просто проходил через Саутэм…
— Саутэм не проходной двор. Прохожих здесь не бывает. — Тетя Сара снова взмахнула топором. — Не считайте меня полной дурой.
— Ну хорошо, вы меня раскусили. Признаю. Видите ли, мой дом далеко, а эта молодая леди была очень любезна со мной сегодня, и мне захотелось увидеть дружеское лицо. Я скучаю по родине, особенно по маме. И по сестре Кейтлин. Она чудесная девушка, как мисс Гринлис. И поскольку у меня выдалось свободное время, а вечер такой замечательный, вот я и решил, что прогулка развеет мою тоску.
Сара прищурилась.
— Где вы работаете, мистер Канаван?
— В пабе «Лиса и собака» в Или.
Топор с неодобрительным стуком опустился на чурбан, расколов его надвое. Тетя Сара бросила поленья в корзину с дровами.
— В марте я снимал дерн, а до этого, зимой, был в Лондоне, занимался разными делами. Лондон — ужасное место. Мне не терпелось уехать оттуда. Вот я и приехал сюда искать работу на ферме.
— С работой теперь непросто, — заметила тетя Сара, чуть смягчившись.
Дара глянул на топор.
— Если б вы позволили, миссис, эту гору дров я мог бы нарубить в мгновение ока. В благодарность за то, что вы согласились пообщаться со мной.
— К вашему сведению, молодой человек, — сурово сказала тетя Сара, — я — мисс Гринлис, а не миссис. Тильда мне племянница, а не дочь. — Тем не менее она передала ему топор и посторонилась.
Металлическое лезвие топора вонзилось в чурбан, в воздух полетели щепки. Женщины вернулись в дом. Дара скинул свою тужурку, засучил рукава и, изогнувшись, напрягая мускулы, вновь взмахнул топором.
Он приходил к ним раз в неделю, чтобы нарубить дров. Через три недели тетя Сара, смилостивившись, пригласила его в дом, когда он закончил работу. Дара пил чай стоя и, как только его чашка опустела, поспешил попрощаться. Сара, закрыв за ним дверь, повернулась к Тильде и сказала:
— Плут. Мошенник. Помяни мое слово.
Поскольку в глазах тети Сары все мужчины были мошенниками, Тильда ее слова пропустила мимо ушей. Правда, в отношении Дары Канавана она была уклончива. От случая к случаю тетя Сара спрашивала подозрительно:
— Надеюсь, он к тебе не пристает, Тильда? Тот молодой человек?
И Тильда — в общем-то, честно — отвечала: нет, не пристает. С Дарой Канаваном они с Эмили встречались пару раз в неделю и просто болтали о том о сем, пока шли домой. Не так давно он пригласил их в кафе выпить чаю. Для Тильды это было новое впечатление. Тетя Сара всегда считала, что посещение кафе — пустая трата денег.
Дара смешил их, заставляя забыть о скучных и бессмысленных занятиях в академии мисс Клэр. Однажды они пошли в кино, на фильм «Праздник в Хиндле». Эмили всхлипывала в платок, а Тильда, утопая в кресле, обитом алым плюшем с позолотой, открыв рот, смотрела на экран, на актеров, беззвучно шевелящих губами. Когда они по окончании фильма вышли из кинотеатра на улицу, их ослепил яркий солнечный свет и оглушил уличный шум.
— Какая грустная история, да? — со вздохом произнесла Эмили. — Дара, огромное тебе спасибо.
Через дорогу на обочине затормозил автомобиль.
— Эм! Эмили! — крикнул сидевший за рулем парень. — Я повсюду тебя ищу.
Эмили повернулась на окликнувший ее голос и радостно вскрикнула:
— Роланд! Роланд! — Она бросилась к нему через дорогу. — Почему ты не сказал, что приедешь домой? Пойдем, познакомлю тебя с друзьями.
Роланд был невысокого роста и пухлый, как и Эмили.
— Ролло, — сказала Эмили после того, как они обнялись, — познакомься, это Тильда Гринлис, моя лучшая подруга. Тильда, это мой старший брат Роланд.
Роланд обменялся с Тильдой рукопожатием.
— А это Дара Канаван. Мы только что были в кино.
Роланд кивнул Даре, но руки ему не подал.
— Хороший фильм?
— О да! Почти такой же хороший, как «Преданная нимфа». Это мой любимый фильм.
— Да уж. — Роланд поморщился. — Мне пришлось три раза водить Эм на этот фильм, мисс Гринлис, когда его привозили в Или.
— А Тильда сегодня вообще первый раз была в кино, — доложила Эмили.
— Надеюсь, вы не разочарованы? — спросил Дара, обеспокоенно глядя на Тильду.
Она улыбнулась ему:
— Один из самых лучших дней в моей жизни.
Дара просиял.
— Здорово. Можно на следующей неделе снова пойти в кино, если вы не против.
— С удовольствием, Дара… — начала Тильда, но Роланд перебил ее:
— Не хотите покататься, девочки?
Эмили глянула на автомобиль.
— Это твоя машина, Ролло?
— Купил на деньги дяди Джека. Давайте покажу, на что она способна.
Роланд перешел через дорогу и открыл заднюю дверцу. Эмили вприпрыжку побежала за братом.
— А я, пожалуй, вернусь в паб. — Дара смотрел на Поттеров. — Уже почти пять часов.
— Тильда! Иди сюда! — крикнула Эмили, и Дара, сунув руки в карманы, пошел прочь, насвистывая.
Тильда перебежала через дорогу. Эмили высунула голову из окна машины.
— А где Дара?
— Пошел на работу.
— Ой, как жалко. А я хотела посадить его рядом с собой.
