Мейв Бинчи - Самый лучший папа
— Это всего лишь твои фантазии, Стелла. Эта болезнь сделала тебя психически неуравновешенной.
— Спроси у любого в этой палате. Спроси у медсестер. Проснись, наконец, Ноэль. Открой глаза перед реальным миром. Это все происходит здесь и сейчас. И мы должны что-то с этим сделать.
— Я не смогу вырастить ребенка, Стелла. Ты уже перечислила все мои недостатки, которые мешают мне это сделать. Я — самый худший вариант для нее.
— Тебе придется постараться, — возразила Стелла. — Иначе ее отдадут в чужую семью. А я не могу этого допустить.
— Но для нее это не лучший вариант. Сколько вокруг семей, готовых отдать все что угодно, лишь бы иметь собственных детей, — начал Ноэль, немного заикаясь.
— Да, но есть и другие семьи. Как та, в которой меня удочерили. В этих семьях отцам и дядюшкам нравится иметь маленькую игрушку-забаву. Я прошла через это, и я не позволю, чтобы Фрэнки пришлось пережить то же самое просто потому, что у нее не будет матери.
— Чего ты хочешь от меня?
— Чтобы ты заботился о своей дочери, дал ей кров и обеспечил спокойное детство, чтобы ты сказал ей когда-нибудь, что ее мать была не такой уж плохой. Чтобы ты поддерживал ее в трудную минуту. Чтобы ты дал ей все, что могут дать родители.
— Я не могу этого сделать. — Ноэль поднялся со стула.
— Нам нужно столько всего обсудить, — начала Стелла.
— Этого не будет. Извини. И мне действительно жаль, что ты настолько больна, но мне кажется, ты немного сгущаешь краски. В наше время рак лечится. Поверь, Стелла.
— Прощай, Ноэль, — сказала она.
Он несколько раз позвал ее по имени, но она не обернулась.
Подойдя к двери, он снова обернулся к ней. Ему показалось, что за время их разговора она осунулась еще больше. Она выглядела такой крошечной, сидя на своей кровати. Он подумал, что ее соседки по палате наверняка слышали весь разговор. Они изрешетили его перекрестным огнем осуждающих враждебных взглядов.
Возвращаясь домой на автобусе, Ноэль подумал, что не сможет сесть со всеми за стол и притронуться к ужину, который Эмили наверняка приберегала для него теплым. Сегодня он не мог обсуждать святых, памятники, сбор средств, бухгалтерские курсы или курсы по менеджменту. Сегодня ему хотелось выпить три кружки пива в каком-нибудь пабе и забыться.
Он направился к пабу, куда вместе со своим огромным лабрадором каждый вечер ходил Пэдди Кэрролл, отец Деклана. Если ему повезет, в это позднее время его даже не заметят.
Пиво было просто замечательным. Как старый добрый друг.
Осознание этого пришло к нему после четвертой кружки. А Ноэль так надеялся, что потерял к нему вкус. Он страшно злился на себя за то, что так долго отказывал себе в таком привычном и приятном способе расслабляться. Он начал приходить в себя. Рука перестала трястись, сердцебиение вернулось к норме.
Ему следует сохранять ясный ум, быть сосредоточенным.
Надо возвращаться домой и сделать вид, что все по-прежнему. Конечно, Эмили мгновенно раскусит его, но он расскажет ей обо всем позже. Со временем. Нет смысла говорить сразу. А может, вообще об этом не стоит никому говорить. В конце концов, это какая-то ужасная ошибка. Ноэль бы знал, если бы сделал ребенка этой девушке. Он бы точно знал.
Наверное, все это плод ее воспаленного ума, подорванного болезнью. Никто, находясь в здравом уме, не выбрал бы Ноэля в отцы своему ребенку. Бедняжка Стелла была не в себе, и он жалел ее. Но это же смешно. Этот ребенок не может быть от него.
После подобных размышлений напрашивалась пятая кружка пива, но он решил отказаться и направился к выходу. Он не заметил Деклана Кэрролла, сидящего за кружкой пива с отцом, удивленно провожающего взглядом человека, который сегодня заверял, будто бросил пить, а сам только что вдул четыре кружки одну за другой. Деклан сочувственно вздохнул.
Похоже, в больнице Ноэль узнал нечто очень неутешительное.
Пэдди Кэрролл похлопал сына по руке.
— Через пару недель у тебя будут свои заботы. У тебя родится чудесный малыш, и ты обо всем забудешь.
— Да, отец. А скажи, что ты чувствовал, когда мама была беременна мною?
— Даже не знаю, как я пережил тот период, — ответил Пэдди и в очередной раз рассказал, как это сложно быть отцом ребенка, который находится в утробе. Роль матери в его рассказе сводилась к минимуму.
Как только Ноэль открыл дверь дома, он сразу перехватил строгий и укоризненный взгляд американской гостьи.
— Все устали, уже поздновато. Сейчас не очень-то подходящее время думать, как открыть магазин секонд-хенд.
— Что?
Ноэль помотал головой, как будто пытался утрясти рой мыслей и идей, гнездившихся там. Его родители были расстроены. Их настолько увлек энтузиазм племянницы, что прерываться прямо сейчас совсем не хотелось. Но та была непреклонна. Эта миниатюрная женщина умела отправлять все семейство спать в мгновение ока.
— Ноэль, а для тебя я оставила тефтели.
— Они такие вкусные, — сказала Джози. — У Эмили просто золотые руки.
— Что-то ничего не хочется. По дороге домой я зашел… — заговорил Ноэль.
— Я вижу, — сказала двоюродная сестра, — поэтому тебе все-таки лучше поесть. Иди к себе в комнату. Я принесу поднос с едой через пять минут.
Отпираться было бесполезно.
Он сидел на стуле и дожидался, когда разразится буря. Но бури не последовало. Она даже слова не сказала по поводу того, что он снова запил. А Эмили оказалась права. Ему действительно становилось легче, когда он ел после возлияний. Убирая посуду со стола, сестра поинтересовалась, насколько тяжело прошел день.
— Этот был самым худшим… — ответил он.
— Опять мистер Холл?
— Нет. С ним никаких проблем в этот раз. Просто произошло кое-что странное и печальное во второй половине дня. Поэтому я снова вернулся к выпивке.
— И что — помогло? — спросила Эмили с неподдельным интересом.
— Сначала да. Но теперь облегчение прошло. Теперь не помогает. Мне просто противно, что я последнее время воздерживался и теперь, при малейших неприятностях, снова вернулся к бутылке.
— Ты разрешил свои неприятности?
Она говорила без всякой укоризны. А взглядом кузина давала понять, что он может спокойно поделиться с ней горестями, но если не захочет — она не будет настаивать.
— Пожалуйста, присядьте, Эмили, — попросил Ноэль и выложил ей все о Стелле, делая длинные паузы и часто повторяясь. Он сказал, что не мог сделать ребенка и не помнит этого.
— У меня было не так много сексуальных контактов, чтобы я не помнил детали каждого из них.
Женщина спокойно сидела и слушала его рассказ. Иногда выражение ее лица менялось. Она встревожилась и обеспокоилась, когда Ноэль рассказывал, насколько болезненно и сурово Стелла приняла его отказ. Кузина немного наклонила голову вперед в знак понимания и сочувствия, услышав, что Стелла ответила Ноэлю: если бы ей пришлось выбирать отца для своего ребенка, то Ноэль был бы последним в списке кандидатов, поскольку он был пьяницей, неудачником и до сих пор жил с родителями. Под конец Ноэль поделился, как уходил от Стеллы, а за одно и от проблемы с предполагаемым отцовством. При этом Эмили сделала удивленное лицо.
— Почему ты так поступил? — спросила она.
— А что я должен был сделать? — удивленно спросил Ноэль. — Это не мой ребенок. Чем я могу ей помочь? Это же абсурд. Девчонка тронулась умом.
— И ты ушел, оставив ее?
— У меня не было другого выхода, Эмили. У меня и так все складывается не лучшим образом, чтобы еще удовлетворять чьи-то нелепые фантазии.
— Так ты говоришь, что у тебя все складывается не лучшим образом? Да?
— Да, — защищался Ноэль.
— Может, у тебя смертельная форма рака? — продолжала Эмили. — Может, к тебе приставали усыновившие тебя родители? Может, тебе осталось жить месяц и ты даже не сможешь увидеть свое единственное дитя? Нет, Ноэль. Тебе не пришлось пережить все эти ужасы, и при этом ты заявляешь, что твоя жизнь складывается не лучшим образом.
Он не нашелся, что ответить.
— Ты так искренне думаешь — и думаешь только о себе, Ноэль. Постыдился бы, — сказала она с презрением.
Кузина почти стала его первым настоящим другом, а теперь отворачивалась от него.
— Эмили, пожалуйста, сядьте. Вы спросили, что случилось, — и я рассказал.
— Да, это так, Ноэль, — ответила Эмили, по-прежнему намереваясь уходить.
— И что? Вы даже не обсудите это со мной?
— Нет. Зачем мне влезать в этот абсурд, как ты сказал. И не надо делать вид, что это не твои слова. Я процитировала тебя. Я лучше буду думать о том, как не складывается моя жизнь. Извини, но все мы от своих проблем трогаемся умом. Так зачем забивать голову чьими-то чужими нелепыми фантазиями? — Эмили была уже на пороге.
— Но это не фантазии. Это реальные факты.
— Совершенно верно. Это не фантазии. Это реальные факты. И к чему весь этот разговор? К тебе ведь они не имеют никакого отношения, Ноэль. Спокойной ночи. Извини, но больше мне добавить нечего.
