Овчинников Виталий - Рыночная цена счастья
Олег и не знал ничего определенного насчет ее мужа. Был ли он у нее или нет – не имел ни малейшего представления. То, что у нее есть сын
– он знал. Но где отец этого сына – понятия не имел. А не имел понятия потому, что никог-да не интересовался ее личной жизнью.
Зачем? Для чего? Чувств особых у него к ней не было. Да, нравилась, как женщина. Очень нравилась. Его даже тянуло к ней. Но… Но ни какой любви – не было. Просто нравилась. И – все. А много это или мало для развития нормальных отношений между мужчиной и женщиной – кто знает?. Но то, что никакой любви не было – это уж он знал наверняка. Любовь у него была только к одной женщине в мире – к его
Юлии. Где она теперь и как живет – он не знал. Но забыть ее не мог никак. И она до сих пор частенько снилась ему по ночам. А здесь?! Ни малейшего намека на то, что у него было тогда с Юлией. А, может и не должно быть, а? Кто подскажет? Кто? . Встреча Нового Года в ресторане проходила стандартно, без особых каких изысков, но по заранее составленному и, наверняка, кем-то утвержденному сценарию. Что-то типа широко известных корпоративных вечеринок с участием местных олигархов, местных фи-нансовых воротил и местных политических деятелей. Забавляли всех гостей местные зна-менитости и артисты местных театров. Приезжих столичных знаменитостей на этот раз не было никого.
Олег относился к праздникам спокойно. Праздники для него являлись неотъемлемой частью нашей повседневной жизни, такой же естественной и обязательной. как, например, времена года или смена дня и ночи. Не сказать. что он так уж ждал или жаждал праздни-ков, как одной из возможностей для проявления собственной исключительности и неорди-нарности. Абсолютно нет. Он не был публичным человеком, не мог развлекать людей, быть душой компании, притягивать к себе взоры людей, становиться центром всеобщего внимания., Но он никогда и не стремился быть таким человеком. А раз не стремился, то и не страдал различными комплексами по поводу своей какой-то там
"непризнанности", "неоткрытости" или собственной вроде бы заурядности. Он считал себя обычным, ничем особо непримечательным человеком, человеком со средними способностями, будущее ко-торого может зависть только от него самого, от его собственных стараний и усилий, и со-вершенно не комплектовал по этому поводу.
И попраздновать в кругу друзей, повеселиться, отвести душу и размять тело он лю-бил. И не стеснялся этого. И логика его жизни на этот счет была проста и практична. Раз уж наступил этот самый праздник, значит, его необходимо праздновать. И Олег его праз-дновал. Он и пил, но очень редко напивался, и пел, и произносил тосты, и плясал, и танце-вал, и активно учувствовал во всех играх и праздничных мероприятиях, которые органи-зовывались по сценариям праздника ответственными за его проведение товарищами. Ко-роче – он праздновал. А не сидел, пьяный и набычившийся, где- нибудь в углу, обозлен-ный непонятно почему на весь мир и на веселящихся вокруг него людей.. Он не портил людям настроения, он праздновал, веселился сам и веселил, по мере возможностей, дру-гих людей..,..
То же самое он делал и на этот Новый Год. И очень активно. Он шутил, острил, тормошил окружающих, не давая им засиживаться и скучать, и был, собственно говоря, прямо-таки – в ударе. Что-то его вдохновляло. Или – кто-то… Несколько раз он танцевал с Еленой
Викторовной, произнес тост за ее здоровье, вспомнив что-то забавное из студен-ческой жизни, и даже выпил с ней на "брудершафт". В шутку, конечно же. А, может и не в шутку. Но Елена Викторовна была радостна, весела и праздновала во всю. А где-то под утро, когда они с ней танцевали медленное танго, крепко прижавшись друг к другу и рит-мично покачиваясь в такт музыки, ощущая лихорадочный стук сердца своего партнера, она отстранилась от него на мгновение, посмотрела ему в глаза и тихо сказала:
– Вот тебе ключ от моего номера. Иди туда. Я приду немного попозже – минут че-рез пятнадцать.
И Олег тотчас же ощутил в своей ладони фигурную металлическую пластинку французского дверного ключа. Ключ был теплый и чуточку влажный. Слишком уж дол-го продержала Елена Викторовна его в своей ладони, прежде чем решиться отдать его Олегу. И Олег тихо шепнул ей:
– Спасибо, Лена.
Он впервые за все месяцы их знакомства назвал ее Леной. До этого момента он все-гда обращался к ней только по имени-отчеству.
Так началась их связь. Связь двух одиноких людей, мужчины и женщины. Что под-толкнуло их друг к другу?. Любовь или что-то другое, более простое и прозаическое? Кто может ответить? Никто.
Только поэт может высказать свою версию происшедшего.
Вот и встретились два одиночества,
Две печали с неясной судьбой,
Словно где-то свершилось пророчество -
Тайный знак между мной и тобой.
Крик печали в раскатах бессонницы,
В черноте до утра не закрывшихся глаз,
Где надежда, как робкая скромница,
Неожиданно, вдруг посетившая нас.
Две надежды, как два воскрешения,
Два окошка, зажженных в ночи.
Дар судьбы или зов искушения,
Или жажда тепла у погасшей печи?.
Как бы оно там ни было, но связь их длилась довольно долго, больше года. До того самого момента, когда Олега, после завершения комплекса работ на "Костромбазе", пе-ребросили на Южный Урал, на новое место работы, на точно такой же объект под неболь-шим районным городком Карталы, перенасыщенный когда-то воинскими ракетными частями и воинскими базами Союзного значения, а сейчас полупустой и запущенный.. .. Как ни странно, но эта их первая ночь любви не была бурной и страстной. Они не набросились друг на друга, как изголодавшиеся по сексу самец и самка в дни весенней течки на лесной поляне. Нет. Их первая совместная ночь любви оказалась нежной, теплой, доброй и удивительно человечной. Они не занимались друг с другом сексом, как таковым, они любили друг друга, как любят после долгой разлуки прожившие вместе долгие годы и любящие друг друга немолодые супруги.
Елена Викторовна оказалась мудрой женщиной. Она чисто по
"женски", интуитив-но понимала, что Олег все эти годы занимался с женщинами, по существу, только лишь механическим сексом. И что он, наверняка, истосковался по самому простому и самому обыкновенному, женскому теплу, женскому участию, по женской мягкости и женской по-датливости, а, значит – по самому обыкновенному, чисто человеческому и семейно до-машнему сексу, сексу без всяких там выкрутасов и утонченных изысков, без сногсшиба-тельных поз и позиций, без оглушительных воплей, криков и стонов, без жуткой тряски содрогающихся в горяченном экстазе взмыленных от страсти тел.,.
И они не "трахались" в эту первую свою да еще и Новогоднюю совместную ночь. Ночь с большим, но не всегда понятным смыслом. Они просто любили друг друга. Они наслаждались друг другом. Они целовали и ласкали друг друга. Ласкали долго, трепетно, нежно и неутомимо. И не было на их телах мест, куда бы не заходили их жаркие губы, их чуткие, все понимающие пальцы в страстном желании доставить своему партнеру по пос-тели наибольшую радость и наибольшее наслаждение. А заодно – наслаждение и самому от ощущения доставленной только что партнеру радости. Обычно в Новогоднюю ночь за-гадывают желания с надеждой на их последующее исполнение. Но они оба ничего не зага-дывали. Они просто наслаждались появившейся у них возможностью держать друг друга в своих объятиях. И они оба кончали раз за разом
– так им было приятно ласкать друг друга.. Кончали то вместе, то по отдельности. И тишина комнаты нарушалась лишь их по-рывистым дыханием и тихими, благостно сладостными стонами полностью удовлетво-ренных друг другом мужчиной и женщиной.
С тех пор они начали встречаться. По выходным. И одну – две ночи обязательно проводили вместе, в постели специального номера гостиницы, являвшимся персональным номером Елены Викторовны. Обычно, если не возникало каких-либо затруднительных об-стоятельств, то в ночь с субботы на воскресение и с воскресения на понедельник. Сексом они занимались только в постели. Других видов секса, секса наскоро. кое-как и на чем угодно, секса лишь ради самого только секса, они не признавали оба. Им обоим нужен был добротный и продолжительный секс.
Поэтому в. обычные дни недели они не встре-чались. Слишком было сложно. Работа затягивала Олега полностью. Вырваться в Костро-му было сложно. Да и Валентина не слишком уж старалась отпускать Олега от себя. Она тоже требовала своего.. А вот уж ей-то требовался от
Олега лишь только один секс. То есть, секс ради секса. И ничего другого ей от Олега не было нужно.
Правда, особых запросов к Олегу она не предъявляла. Но на меньше, чем на пару раз в неделю она не соглашалась ни за что.. Тем более, что привести Олега в боевое состояние ей особого труда не составляло. Всего несколько секунд оральных ласк и тело Олега сразу же отзывалось на призыв женщины. И он продолжал делать с Валентиной то же самое, что и делал с ней раньше. И его еще вполне хватало на
