Абель Крус - Моя вторая мама (Сериал). Книга 1
- Нет, - отказался Лало. - Я подарил их тебе. Если я сам их съем, это уже будет не подарок.
Лало нравился Монике. Он был серьезный и воспитанный мальчик, только немного робкий. Вот он стоит у коробки конфет, опустив глаза, и молчит. Молчание затянулось. Наконец, Лало посмотрел на нее, почему-то покраснел, потом зажмурился, как будто собирался вступить в холодную воду, и тихо выдавил из себя:
- Я очень хотел тебя увидеть. Ты мне… очень нравишься, Моника… Я не знаю, как тебе сказать… Я бы хотел, чтобы ты была моей невестой.
Лало открыл глаза и внимательно посмотрел на Монику.
- Хорошо. Я согласна, - сказала она просто. Лало радостно улыбнулся, ему вдруг стало легко, словно он сбросил с плеч тяжелый груз. Он перевел дух и начал рассказывать Монике смешной случай из школьной жизни. Дети оживленно болтали, пока мать не позвала Лало и не сказала, что им уже пора домой. Но Лало задержался еще на несколько минут в комнате Моники. Он протянул ей какой-то конверт:
- Возьми это. Передай, пожалуйста, Летисии от Фико.
- А что это? - поинтересовалась Моника.
- Открытка. Фико влюбился в Летисию.
- Я конечно передам, но ты же видел, какая она, - Моника покачала головой. - Она только посмеется.
По дороге домой Лало сказал, обращаясь к Херардо:
- Я должен почаще видеться с Моникой. Ведь с невестой встречаются каждый день, не так ли?
- Не всегда, это как получится, - улыбнулся Херардо. - Но ты можешь звонить ей по телефону.
- Так, у моего сына уже есть невеста? - Каролина рассмеялась, она не относилась всерьез к словам сына. И, как оказалось, зря. Но это выяснилось много позднее. А сейчас ее больше занимало то, что произошло с Даниэлой. И она спросила у мужа: - Неужели нельзя выяснить, что за грузовик столкнул машину Даниэлы?
- К сожалению, свидетелей нет. И ничего нельзя сделать, - хмуро ответил Херардо.
Когда гости ушли и Даниэла осталась одна, Моника вошла в спальню родителей и робко остановилась у двери. Даниэла лежала на кровати поверх покрывала. Ее глаза были полузакрыты.
- Можно с тобой поговорить? - спросила Моника. Ей столько надо было рассказать Даниэле!
- Да, проходи, - отозвалась Даниэла. Она спустила ноги с кровати, но не смотрела на Монику.
- Даниэла, я знаю, что ты очень сердита на меня, - произнесла Моника давно заготовленную фразу. - Я вела себя плохо и наговорила тебе много обидного.
- Как хорошо, что ты это поняла, - Даниэла скривила губы в усмешке.
Моника растерялась. Она совсем не так представляла себе свой разговор с Даниэлой. Моника печально посмотрела на Даниэлу.
- Ты меня простишь? - спросила она, понурив голову.
Даниэла отстраненно посмотрела на девочку, ее мысли были заняты другим. Она неотступно думала о сыне. Тревога за него не отпускала ее, держала в постоянном напряжении.
- Я старалась быть тебе другом, любить тебя, создать тебе семью, - упрекнула Даниэла Монику.
- Я больше не буду слушать Летисию, клянусь тебе, - с надрывом произнесла Моника. - Я хочу быть твоей подругой и чтобы ты любила меня.
- Хорошо, Моника. Посмотрим, - усталым голосом сказала Даниэла. Разговор явно тяготил ее. - Сейчас я расстроена и плохо себя чувствую. Поговорим как-нибудь в другой раз.
Даниэла вновь легла на кровать и отвернулась от Моники. Моника растерянно постояла еще несколько минут, но Даниэла не шевелилась. Тогда Моника вышла из спальни.
Когда Хуан Антонио вернулся с работы, Даниэла рассказала ему о разговоре с Моникой.
- Теперь ты ведешь себя, как ребенок. Ты и вправду так сердита на Монику, что не можешь ее простить, или это просто педагогический прием? - спросил Хуан Антонио жену.
- Серединка на половинку, - загадочно улыбнулась Даниэла.
Хуан Антонио смотрел на Даниэлу с нежностью. И хотя ее лицо было бледным и осунувшимся, оно казалось ему прекрасным.
- Знаешь что? Несмотря на аварию и операцию, ты ослепительно хороша, - заметил он.
- У-у-у, обманщик! - улыбнулась Даниэла. - Я стала страшной.
- Нет, богини не бывают страшными, - возразил Хуан Антонио.
- Никакая я не богиня. Ты все перепутал. Богиня у нас Джина, - насмешливо сказала Даниэла.
- А я и не хочу богиню! Я согласен просто на женщину. Ты лучше богини! Ты - женщина, которую я люблю и буду любить вечно, - почти торжественно произнес Хуан Антонио.
Он обнял Даниэлу, и она ласково прильнула к нему.
Перед ужином Хуан Антонио заглянул в комнату дочери. Моника понуро сидела в углу на ковре, держа на коленях куклу.
- Ты поговорила с Даниэлой? - спросил Хуан Антонио, делая вид, что ему ничего не известно об их разговоре.
- Да, папочка. Я попросила у нее прощения, но она не сказала мне ни да, ни нет. Она стала такая странная… - сказала Моника задумчиво.
- Я же тебе объяснил причину, - Хуан Антонио погладил дочь по волосам. - Через некоторое время у нее это пройдет и она станет прежней Даниэлой, вот увидишь.
- Я хотела рассказать ей, что у меня есть жених, - с волнением сказала Моника.
Хуан Антонио поперхнулся. Вот это новость! А Моника, между тем, продолжала:
- Но раз она не захотела со мной разговаривать, то я решила рассказать тебе.
- И кто этот счастливец? - спросил Хуан Антонио.
- Лало.
- Лало? - успокоился Хуан Антонио. - Мне надо бы самому догадаться, что это он.
- Он подарил мне коробку шоколадных конфет. Вот! - сказала Моника, вытаскивая коробку. - Хочешь попробовать?
Хуан Антонио отказался, и Моника закрыла коробку.
- Папа, а это очень плохо, когда в моем возрасте уже есть жених? - задала она мучивший ее вопрос.
- Нет, конечно, - успокоил ее Хуан Антонио. - Только, надеюсь, ты не собираешься объявить мне, что завтра выйдешь за него замуж?
- Ну что ты, папа! А знаешь, Лало сказал, что Фико влюбился в Летисию, но мне кажется, она его отвергнет, - рассуждала Моника.
- Не говори мне о ней, - нахмурился Хуан Антонио. - Достаточно зла она всем нам причинила.
- Я не понимаю, почему она такая, - Моника сокрушенно покачала головой. - Она не любит ни свою маму, ни папу, ни братьев. Маргарита говорит, что Летисия завистливая. Летисия все время твердит, что выйдет замуж за богатого жениха, чтобы у нее было много денег и большой дом, полный слуг.
Хуан Антонио хмыкнул. «Должно быть, Иренэ ребенком была такой же», - подумал он.
А Даниэла в это время разговаривала с Марией. Разговор вертелся конечно же вокруг Моники. Мария рассказала Даниэле о том, как восприняла Моника известие об аварии, как она была напугана и возбуждена в тот вечер, ведь еще недавно она пережила трагедию: смерть матери. Еще она описала Даниэле, как Моника молилась у себя в комнате каждый вечер о Даниэле и малыше, как ее, обессиленную от слез, Мария укладывала в постель, с каким нетерпением Моника ждала возвращения Даниэлы из больницы.
- Моника очень страдает, сеньора, - вздохнула Мария. - Она не способна желать вам зла. Она будет очень любить своего братика, уверяю вас. Вы бы посмотрели, как возится она с моим внуком, нашим маленьким Игнасио.
- Да, я понимаю, - кивнула Даниэла. - И Хуан Антонио мне сказал и вот вы тоже… А если она опять начнет ревновать и слушать, что ей наговаривает Летисия?
- Сеньора, если вы будете к ней так относиться, то очень может быть, что она поверит Летисии. Ведь она будет думать, что не нужна вам и что вы заботитесь только о своем сыне, - Мария грустно смотрела на Даниэлу. Она была не только добрая, но и мудрая женщина.
Даниэла почувствовала себя слабой и беспомощной и слезы покатились у нее из глаз. Мария с материнской нежностью погладила ее по голове:
- Не плачьте, сеньора. Я не хотела вас огорчить.
- Нет, вы правы, Мария, - сказала Даниэла, смахивая пальцем слезы. - Я сама не знаю, что со мной.
- Да нет, это так понятно, - возразила Мария. - Авария не прошла для вас бесследно.
Даниэла сжалась, в глазах ее стояла тоска.
- Конечно, нет. Я больше никогда не смогу иметь детей.
Ее слова звучали, как приговор.
- Но у вас уже есть двое, - мягко сказала Мария.
- Да, Мария, - медленно выговаривая слова, ответила Даниэла, - Моника и мой сын.
Женщины улыбнулись друг другу, и Мария спросила:
- Хотите ужинать?
Даниэла отрицательно покачала головой. Есть ей совсем не хотелось. Но Мария участливо взглянула на нее и твердо заявила, что не может ей позволить голодать.
- От вас и так уже остались одни глаза. Нельзя допустить, чтобы вы совсем ослабли. Вам нужно быть сильной и здоровой. Вам надо хорошо питаться, я уж послежу за этим.
И Мария удалилась на кухню.
Каролина смела крошки со стола в кухне и, вздохнув, принялась мыть посуду. На душе у нее было спокойно. В гостиной Херардо устроился у телевизора. Лало сел рядом с отчимом.
- Знаешь, мне немного жаль бабушку, - сказал мальчик. - В последнее время она была такая веселая. А однажды вечером она даже сказала мне, что очень меня любит.
- Разве ты недоволен, что у тебя опять есть своя комната? - спросил слегка озадаченный Херардо.
