Артур Хейли - Отель
Питер почувствовал, с каким напряженным вниманием смотрят на него оба полицейских.
– В отеле есть один человек, – продолжал Питер. – Он обслуживает печь, где сжигают мусор. И большую часть мусора перебирает вручную. Не думаю, чтобы нам повезло, да к тому же, наверное, уж слишком поздно…
– Ради всех святых! – воскликнул Йоллес. – Идемте к нему!
Они быстро спустились на первый этаж и по служебному переходу дошли до грузового лифта. Кабина находилась в это время где-то в подвале. Питер слышал, как там что-то выгружают. Он крикнул рабочим, чтобы они поторапливались.
Пока они ждали лифта, полицейский по имени Беннетт сказал:
– Я слышал, на этой неделе у вас были еще какие-то неприятности.
– Да, вчера утром произошло ограбление. Но из-за этой истории с Кройдонами я о нем даже позабыл.
– Я разговаривал с одним из наших людей. Он помогал вашему старшему… как его зовут?
– Финеган. Он сейчас вместо начальника охраны. – Хоть они и говорили о серьезных вещах, тут Питер не выдержал и улыбнулся. – Он ведь занят сейчас другими делами.
– Так вот, возвращаясь к ограблению: не на чем строить гипотезы. Наши люди проверили список постояльцев, но это ничего не дало. Сегодня, правда, произошло нечто весьма любопытное. Я имею в виду ограбление особняка в Лейквью. Двери были открыты ключом. Хозяйка дома потеряла утром ключи в городе и, должно быть, тот, кто их нашел, сразу же отправился к ней на квартиру. Это ограбление очень смахивает на то, что случилось у вас: похищено примерно то, и, как у вас, вор не оставил отпечатков.
– Грабитель арестован?
Полицейский отрицательно покачал головой.
– О краже узнали лишь через несколько часов. Впрочем, одна ниточка у нас в руках есть. Сосед видел машину, на которой тот приехал. Деталей не помнит, кроме номера, а номер был зеленый с белым. Номера таких цветов приняты в пяти штатах: в Мичигане, Айдахо, Небраске, Вермонте, Вашингтоне и еще в провинции Саскачеван в Канаде.
– Чем же это может вам помочь?
– А то, что следующие пару дней наши ребята будут следить за всеми машинами, приехавшими из этих мест. Будут останавливать их и проверять личность владельцев. Может, что-нибудь и обнаружат. Случалось, нам везло, даже когда мы знали о преступнике меньше, чем сейчас.
Питер кивнул, хотя все, что рассказывал полицейский, его мало интересовало. Кража в отеле произошла два дня назад, повторных случаев не было. А сейчас появились дела и поважнее.
Вскоре подошел лифт.
Лоснящееся от пота лицо Букера Т.Грэхема расплылось в радостной улыбке при виде Питера Макдермотта, единственного из всей дирекции, кто не брезговал время от времени спуститься в подвал, где находилась печь для сжигания мусора. Эти визиты, хотя они и были нечастыми, Букер Грэхем расценивал как королевскую милость.
Капитан Моллес сморщил нос от невыносимого зловония, которое еще сильнее чувствовалось из-за раскаленной печи. Блики от пламени плясали на закопченных стенах. Стараясь перекричать шум форсунки, Питер предупредил полицейских:
– Будет лучше, если я сам объясню ему, что нам нужно.
Йоллес кивнул. Он подумал, как и многие, кто бывал здесь до него, что это место, должно быть, – настоящий ад. И подивился, как может человек быть в таком помещении хоть какое-то время.
Йоллес наблюдал, как Питер разговаривает с высоким негром, который копался в мусоре, прежде чем отправить его в печь. Макдермотт захватил с собой лист бумаги со штампом президентских апартаментов и показал его своему собеседнику. Негр кивнул, взял бумагу, однако на лице его было написано сомнение. Он жестом показал на дюжину переполненных баков, стоявших вокруг. Кроме этих баков, были и другие, стоявшие на тележках, которые Йоллес заметил, когда они шли сюда. Теперь ему стало понятно, почему Макдермотт сначала отверг всякую возможность найти здесь клочок бумаги. И вот сейчас Питер спросил о чем-то негра, и тот в ответ покачал головой. Макдермотт возвратился к полицейским.
– В большинстве этих баков, – объяснил он им, – вчерашний мусор, собранный сегодня. Примерно треть того, что привезли, уже сожжена, и мы не можем узнать, попала или не попала туда интересующая нас бумага. Что же до остального мусора, то Грэхем все равно должен его перебрать, чтобы не остались случайные предметы – столовое серебро, пустые бутылки. Теперь он будет начеку – на случай, если попадется лист бумаги вроде той, что я дал ему, но сами понимаете, это работенка не из легких. До того как мусор поступает сюда, его прессуют, и мокрые отбросы пропитывают влагой все остальное. Я предложил Грэхему помощника, но он говорит, что шансов на успех будет еще меньше, если придет кто-нибудь, кто не привык работать по его методе.
– Так или иначе, – сказал второй полицейский, – на это я бы ставок не делал.
– Видимо, ничего другого нам и не остается, – заметил Йоллес. – Какие распоряжения вы оставили на случай, если ваш человек все-таки что-нибудь найдет?
– Он тотчас позвонит наверх. А я распоряжусь, чтобы мне сообщили о его звонке в любое время суток. И тогда позвоню вам.
Йоллес одобрительно кивнул. И все трое пошли прочь, а Букер Т.Грэхем погрузил руки в груду мусора, лежавшую на большом плоском лотке.
Отмычку преследовала цепь разочарований.
С наступлением вечера он вел непрерывное наблюдение за президентскими апартаментами. Близилось время ужина, и Отмычка, уверенный в том, что герцог и герцогиня отправятся куда-нибудь ужинать, как это делало большинство постояльцев, занял наблюдательный пост на десятом этаже рядом со служебной лестницей. Отсюда он прекрасно видел вход в апартаменты и в то же время обладал тем преимуществом, что мог быстро спрятаться за дверью, ведущей на лестницу. Отмычка проделывал этот маневр уже несколько раз, когда на этаже останавливался лифт и обитатели других номеров проходили по коридору, но, прежде чем спрятаться, неизменно успевал их разглядеть. Верно он рассчитал и то, что в это время дня на верхних этажах почти не бывает служащих отеля. Поэтому, если бы даже произошло что-то непредвиденное, он просто спустился бы на девятый этаж и – при необходимости – укрылся у себя в номере.
С этой частью его плана все было в порядке. Единственное, что путало все карты, это то, что герцог и герцогиня за весь вечер ни разу не покинули своего номера.
Но Отмычка продолжал надеяться: он видел, что в номер Кроилонов ужина не приносили.
В какой-то момент Отмычка даже решил, что прозевал уход Кройдонов, и осторожно прошел по коридору к двери их номера. Изнутри доносились голоса, один из них был женский.
А позже он и вовсе расстроился, увидев, что стали прибывать посетители. Они приходили поодиночке и парами, и вскоре после появления первых гостей двери президентских апартаментов уже не закрывались. Затем появились официанты с подносами, на которых стояли закуски, и в коридоре стал слышен гул разговоров и позвякивание льда в бокалах.
Появление довольно молодого широкоплечего человека – по мнению Отмычки, служащего отеля – крайне озадачило его. Лицо у человека было мрачное, как и у двух других мужчин, пришедших с ним. Отмычка достаточно внимательно разглядел всех троих и сразу понял, что те двое – полицейские. Правда, потом он постарался себя убедить, что это – плод его разыгравшегося воображения.
Эта троица ушла раньше всех, а за ними, примерно через полчаса, последовали и остальные гости. Несмотря на то, что к концу вечера народу в коридоре прибавилось. Отмычка не сомневался, что никто не обратил на него внимания – обычный постоялец, и все.
С уходом последнего из гостей в коридоре на десятом этаже наступила полная тишина. Время близилось к одиннадцати часам, и было ясно, что теперь уже ничего не произойдет. Отмычка решил подождать еще минут десять, а потом уйти.
Оптимизм, не покидавший его в начале дня, уступил место унынию. Он не был уверен, можно ли рискнуть и остаться в отеле еще на сутки. Он подумал было забраться в номер ночью или завтра рано утром, но потом отбросил эту мысль. Слишком велика была опасность. Если кто-нибудь проснется, никакие объяснения не оправдают присутствия Отмычки в президентских апартаментах. Со вчерашнего дня он понял еще одно: ведь у Кройдонов есть секретарь и горничная – их тоже нельзя сбрасывать со счетов. Ему удалось узнать, что горничная живет где-то в отеле и в президентских апартаментах ее сегодня вечером не было. Но секретарь жил при Кройдонах, в одной из комнат, и приходилось считаться с тем, что он может проснуться, если ночью кто-то туда войдет. Кроме того, могли поднять лай собаки – Отмычка видел, как герцогиня выводила их на прогулку.
Словом, перед ним стоял выбор: либо оставаться в отеле еще на сутки, либо отказаться от драгоценностей герцогини.
И тут, когда он совсем уже собрался уходить, в дверях вслед за бедлингтон-терьерами появились герцогиня и герцог Кройдонские.
