Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 5 2005)
Илья Кириллов. Непрощение. — “День литературы”, 2005, № 1, январь.
“„Дочь Ивана, мать Ивана” по литературному исполнению превосходит все ранее написанное им. <…> Порою кажется, что это сама жизнь изъясняет себя пером Распутина. Никогда прежде он не поднимался на такой уровень мастерства. Удивительно, но даже недостатки обращены здесь в достоинства”.
См. также: Илья Кириллов, “Вечное возвращение. О новом романе Юрия Бондарева” — “День литературы”, 2005, № 2, февраль <http://www.zavtra.ru>.
Капитолина Кокшенёва. Как измерить себя человеку? О некоторых результатах “дружбы” Православия и литературы. — “Москва”, 2005, № 1 <http://www.moskvam.ru>.
“<…> литература настоящая и культура классическая не востребованы не потому, что мешают реформы и кризисы, а потому, что изменился масштаб личности, ее качество и ее возможности”.
См. также: Капитолина Кокшенёва, “Как измерить себя человеку? О некоторых результатах „дружбы” Православия и литературы” — “Топос”, 2004, 2 декабря <http://www.topos.ru>.
Андрей Кончаловский. “Власть есть зло”. Беседу вел Александр Липков. — “Искусство кино”, 2004, № 10 <http://www.kinoart.ru>.
“<…> в Голливуде представление обо мне как агенте КГБ возникло потому, что я уже тогда приходил к выводу — и не стесняясь говорил об этом, — что либерализация в России исходит от Андропова. <…> Мне о нем рассказывали мои друзья, которые у него работали. Они говорили о нем с глубочайшим уважением, причем происходило это при распитии водки, в чем принимал участие и Тарковский. Пили, говорили, читали антисоветские стихи… Все это умнейшие, интеллигентнейшие люди. Уважение к Андропову передалось мне от них. <…> И когда в голливудской компании, выпив водки, я пытался говорить о КГБ как об организации, готовящей перестройку, вот тогда-то и появилась большая статья с моим портретом: „Выкормыш КГБ””.
“Я знал, что плохого сделал Андропов, но меня интересовало, сделал ли он что-либо хорошее”.
“Может ли власть быть доброй? Если она добрая, она уже не власть. Власть должна внушать страх, ее должны бояться. Если ее не боятся, мы имеем то, что имели во времена Ельцина, — разгул воровства и бандитизма. Власть есть зло. Человек подчиняется ей лишь затем, чтобы оградить себя от зла еще большего”.
См. также: “Землю ожидает глобальная климатическая катастрофа. А радикальные изменения климата приведут за собой радикальные изменения философии и политики. Запад забудет о своих либеральных свободах и будет отстреливаться от эмигрантов, которые будут ползти по земле и плыть на лодках. Будут отстреливать. Это точно. Это не я сказал, а Пентагон”, — из беседы Андрея Кончаловского с Ольгой Егошиной (“Коррупция — это выражение любви” — “Новые Известия”, 2005, 25 февраля <http://www.newizv.ru> ).
Эли Корман. “Где только не гнездится добродетель?” — “Двадцать два” (“22”), Тель-Авив, 2004, № 133 <http://club.sunround.com/titul22.htm>.
“<…> кто, собственно, из героев романа считает Свидригайлова „ужасным”? Ответ удивителен: кроме Лужина — никто”.
Леонид Костюков. Читатель Довлатова. — “НГ Ex libris”, 2005, № 3, 27 января.
“Довлатов как никто выразил человека своего поколения, социального статуса и, извините, гендера. <…> Но именно это попадание в десятку делало Довлатова не столь интересным для тех, в кого он попал. Мишень не должна любить снайпера или, тем более, испытывать к нему благодарность. (Одна история кстати. Я описал свой опыт преподавания в „Заметках учителя” и предложил их в профессиональную газету „Первое сентября”. Мне довольно энергично отказали и посоветовали отнести свои мемуары в любое другое издание. Потому что учительский фольклор интересен всем, кроме учителей.) Другое дело, что Довлатов поймал своих приятелей и современников, „оцифровал” их, заключил в рамку анекдота. И его жадным читателем становится как бы „дальний”, например молодой офис-менеджер начала текущего века. Живущий не как Довлатов, но воспитанный на тех же культурных кодах”.
См. также: “Давайте представим, как Довлатов написал бы шукшинский рассказ „Раскас”…” — размышляет Лев Пирогов (“Хрен осенью. Между Шукшиным и Довлатовым” — “Топос”, 2005, 15 февраля <http://www.topos.ru> ).
Алексей Кофанов. Демонтаж. Роман. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2005, № 1.
Антиутопия: американские оккупанты пытаются демонтировать Медного всадника.
Андрей Кротков. Книжный рынок: дикий, ручной, разный… — “НГ Ex libris”, 2005, № 5, 10 февраля.
“Почти полностью исчез тип издания, когда-то бывший основным на советском книжном рынке, — многотомные авторские собрания сочинений, распространявшиеся по подписке. <…> Читатели не хотят даже частично авансировать грядущий товар, поскольку не доверяют стабильности издательских начинаний и хорошо помнят расцвет „подписного кидалова” в начале 1990-х. Издатели соответственно предпочитают выбивать под такие издания государственные гранты и либо отгружают их книготорговым предприятиям по символическим ценам (прибыль уже в кармане), либо пускают „целевым назначением” для библиотек и книгохранилищ”.
Павел Крусанов. Незримая империя — полигон для испытаний государственных стратегий. Беседовала Наталья Андрианова. — “Литературная Россия”, 2004, № 4, 28 января.
“„Незримая империя” — это коллективный проект литературной группы петербургских фундаменталистов, сетевая модель государства, границы которого проходят по кромке сознания каждого носителя имперского духа. Это своего рода полигон, где проводятся испытания идеального государственного образования, той небесной России, которая достойна не сочувствия и сердечной печали, а гордости, уважения и не униженной жалостью любви. <…> Патриот — это человек, любящий свое отечество таким, каково оно есть. Я же люблю свое отечество таким, каким оно еще только должно стать, чтобы сделаться достойным этой любви. То есть я патриот некоего умозрительного образа, патриот Незримой империи, которая рано или поздно найдет воплощение в предметном мире вещей и явлений. Другое дело, что воплотившаяся Империя вечно не соответствует идеальному замыслу о ней”.
Константин Крылов. Испытание. — “Спецназ России”, 2005, № 1 (100), январь <http://www.specnaz.ru>.
“<…> в советское время шли разговоры о том, что эта штука [СПИД] может иметь искусственное происхождение, сейчас такие разговоры стали считаться крайне неприличными: „как можно о таком думать”. А ведь, между прочим, СПИД решил множество проблем, стоящих перед западной геополитической стратегией, — ну, например, предотвратил взрыв рождаемости в Африке и появление там сильных черных государств… Правда, от СПИДа умирают и европейцы. Но опять же, если не бояться, то потери приемлемы”.
Евгения Кузнецова (9 класс). Нездешний страх. Японский фильм ужасов — это тысячелетняя традиция плюс современные технологии. — “Огонек”, 2005, № 3, январь.
“<…> почему одна страна способна производить качественные триллеры, а другая никак? Скажем, финский триллер непредставим, французский всегда неудачен, испанский бессвязен, немецкий зануден, а вот английский, американский, датский или, в нашем случае, японский исполнен настоящего ужаса и способен довести до тонкого визга? <…> Японское зло — самое жуткое, поскольку ему нужно что-то принципиально непостижимое. Оно не хочет свести с вами счеты. Вас для него просто нет”.
Валентин Курбатов. Превращение. — “День и ночь”, Красноярск, 2004, № 11-12, декабрь.
“Ведь говоришь „литература”, и ясно слышишь прошедшее время”.
Александр Кустарев. “Неудавшиеся государства”. — “Двадцать два” (“22”), Тель-Авив, 2004, № 134 <http://club.sunround.com/titul22.htm>.
“„Неудавшееся” государство — это буквальный перевод с английского (failing state). По-русски иногда удобно употреблять выражение „дефектное” государство, а также „фиктивное”. Список дефектных государств может быть длинным, но его тяжелое ядро составляют около двадцати стран”.
Левый поворот. Круглый стол. — “Свободная мысль-ХХI”, 2005, № 1 <http://www.postindustrial.net>.
Обсуждение статьи А. Н. Тарасова “Творчество и революция — строго по Камю: левая молодежь создает свою культуру” (“Свободная мысль-XXI”, 2004, № 8).
Говорит Б. Ю. Кагарлицкий: “<…> позитивный message левой культуры — это просто инновационная сила культуры как таковой. <…> Это логика неких ценностей, которые не квалифицируются в системе товарных отношений. Тем самым в левизне органически заложен большой культурный потенциал”.
