Александр Климай - Наташа. Новая повесть о Ходже Насреддине
Уже засыпая, он прошептал слова, которые произносят все правоверные, благодаря Аллаха и испрашивая у него для себя удачи.
ГЛАВА 18
Проснулся Насреддин раньше обычного. Рядом безмятежно сопел Рустам, с таким усердием выдыхая воздух, что местные мухи пугливо облетали его. Выйдя на свежий воздух, Ходжа уселся в тени дерева и предался было мечтаниям, но голодный желудок вскоре заявил о себе. Он встал и направился в харчевню, которая находилась неподалеку от караван-сарая.
В ней уже было много народу. Жарко пылали печи, дымя и чадя, озаряя при этом раздетых до пояса поваров. Те торопливо делали свою работу, подталкивая друг друга и успевая раздавать подзатыльники своим помощникам.
Ходжа поискал глазами свободное место и уже было направился к нему, как услышал недалеко от себя писк поваренка, получившего очередную затрещину. Мальчишку отправили за чем-то, но тот не спешил, он как будто спрашивал у своих ног, согласятся ли они бежать вперед.
— Чего ты ждешь?! — услышал Насреддин громовой голос повара, — Я что, должен просить Аллаха, чтобы он наслал на тебя бурю, которая сдует тебя?
Малец, видно, еще спал и только теперь проснулся, приведя свое тело в быстрое движение.
Ходжа усмехнулся и двинулся дальше, но, увы, его местечко уже было занято. С большим трудом он все-таки втиснулся в узкую щель между сидевшими людьми. Никто не обратил на него внимания, ибо люди или ели, или готовились к этому весьма приятному мероприятию.
Нестройный гомон голосов заполнял собой пространство харчевни, слышались шутки, смех, крики и чавканье сотен людей. Юноша проголодался, и этим было все сказано — он съел две миски лапши, три миски плова и около десятка небольших румяных пирожков. Последний из них почему-то остановился (Насреддин это чувствовал) на полпути между ртом и желудком и никак не хотел проскальзывать дальше.
Это обстоятельство вызвало на лице Ходжи печать недоумения: обычно такая порция съестного с трудом удовлетворяла его непомерный аппетит, а тут…
Рассчитавшись, юноша протиснулся к выходу и там нос к носу столкнулся с эмиром. Увидев печальное выражение на лице Насреддина, бывший законодатель забыл о своей, теперь уже утренней обиде и, волнуясь, спросил:
— Ходжа, что произошло?!
Отведя его в сторону, Насреддин, терзаемый застрявшим пирожком, начал лить скупые слезы (или нам это показалось?!), спешно приводя свои мысли в надлежащий порядок.
— Ой беда, беда, повелитель! — принялся сочинять Ходжа (да простит его Аллах за это! Всевышний ведь знал, что юноша болеет душой за народ).
— Что такое? Что случилось, о, визирь?!
— Я проснулся ночью в тот час, когда звезды указывают нам на судьбу, и увидел!.. — юноша затряс головой.
Эмир чуть присел, втянул голову в плечи, словно ожидал, что сейчас упадет на него одна из тех злополучных звезд, которые так испугали его визиря.
— И что же ты там увидел, о достойный юноша?! — шепотом спросил он.
— Я понял… — страшным голосом произнес Насреддин, — …что дальнейшее путешествие блистательного властителя, повелителя и законодателя Бухары смертельно опасно для его жизни. Зловещее расположение светил тому свидетельство.
— Что-то раньше мы не слышали от тебя, что ты читаешь по звездам, — скрывая страх, с некоторым сомнением произнес свергнутый монарх.
Он несколько мгновений помолчал, собираясь с мыслями, а потом, недоверчиво поглядывая на юношу, спросил:
— И как же расположились светила? Не в своем ли сне ты их видел, о достойнейший визирь?
Ничуть не боясь быть уличенным в невежестве, Насреддин уверенно продолжал:
— Это был не сон… Звезда Аль-Кальб, означающая жало, стала напротив звезды Аш-Шуала, отвечающей за сердце. А между ними я увидел две звезды Аль-Иклиль, означающих корону… Разве это ни о чем не говорит, о повелитель?!
Эмир ничего не понимал в астрологии и теперь озадаченно смотрел на своего визиря. Но если вы думаете, что на этом все закончилось и Насреддин одержал победу, вы ошибаетесь…
Несмотря на незнание этого вопроса, Рустам ухватил главную мысль и проговорил:
— Правильно, так и должно быть — иначе мы бы лежали сейчас в своей кровати, обнимая жен… Звезды тебе ничего не сказали о дороге. А то, что нам угрожает опасность, мы и так знаем.
Потерпев неудачу, Ходжа не растерялся — он все равно рано или поздно заставит эмира повернуть назад…
Властитель и законодатель Бухары тем временем измерил своего визиря довольным взглядом и направился в харчевню.
Насреддин пристально посмотрел ему вслед. Он представил светлейшего в тесном душном помещения…
«Что ни говори, — подумал юноша, — но иногда нашим правителям полезны подобные встряски…» — и он пошел вслед за эмиром, мало ли.
После еды свергнутый повелитель остался отдыхать в караван-сарае, а его верный визирь занялся лечением животного. Рана уже затянулась, еще пару дней — и можно отправляться в путь. Вернувшись в караван-сарай Ходжа не убирал печальной мины со своего лица и тут, к своей неописуемой радости, услышал пожелание эмира посетить базар. Зачем тому это понадобилось? Обрадованный юноша не стал и выяснять. Около часа они бродили по рынку, глазея на товары и продукты. Насреддин ненавязчиво старался направить Рустама в нужную ему сторону. И в тот момент, когда Ходжа почувствовал, что повелитель правоверных хочет повернуть назад, откуда-то сбоку послышалось:
— Подходи, погадаю, подходи, предскажу судьбу!
— Ходжа! — заинтересовался эмир. — Давай-ка узнаем, что нас ждет?!
— Эти гадальщики все отъявленные плуты, — со знанием дела ответил визирь. — Я верю только звездам, но твое желание, повелитель, для меня закон.
Уверенной походкой он направился к гадальщику. Казалось, юноша сумел все просчитать в своем мероприятии, но… Но напрасно он высматривал среди предсказателей своего знакомого — по неизвестной нам причине его не было. Там, где вчера сидел Алим, теперь расположился его соперник — здоровяк, который, узнав Насреддина, уже готов был разрушить весь его план. И все же Ходжа, несмотря на угрозу провала тщательно спланированной операции, сориентировался быстрее:
— Вот ты, почтенный! Предскажи моему родственнику его будущее.
Эмир хмыкнул, но подсел к гадальщику, который, не теряя времени, раскрыл книгу и торжественно начал вещать…
То ли предсказатель был действительно искусен в своем деле, то ли он просто врал всем подряд одно и то же, но Ходжа, слушая его, был вне себя от негодования и с трудом сдерживался, чтобы не прервать бессовестного гадальщика. Здоровяк предсказал сидевшему перед ним эмиру «богатство и власть, если тот не свернет со своей дороги»…
Конечно, имеющему глаза несложно было увидеть в находящемся перед ним человеке сильную и властную натуру… Расстроенный, Ходжа рассчитался с гадальщиком и поспешил увести повелителя Бухары от этого опасного места. Предсказатель, получив приличную сумму, на прощание хитро подмигнул Насреддину. Тем временем довольный а поверивший в себя эмир ласково поносил юношу, критикуя его неудачные вариации на астрологическую тему, а Ходжа… Ходжа молчал. Сейчас-то он вспомнил, что «мудрец за одно сказанное им слово признается вполне просвещенным и тоже за одно слово, нечаянно сказанное им, признается ничего незнающим. И потому мудрый должен быть очень осторожен в своих словах».
«Создавший день создаст и питание для него», — справедливо решил Насреддин, кивая в очередной раз глубокомысленным нотациям эмира…
Через день, взнуздав своих ишаков, путешественники отправились дальше. Ходжа надеялся, что Аллах и случай, посланный им, помогут остановить свергнутого монарха.
«Не тужи о завтрашнем дне, — с досадой успокаивал себя Насреддин, — ибо тебе неизвестно, что еще случится сегодня…»
Прошло несколько часов с тех пор, как они покинули Самарканд. Ходжа угрюмо молчал, односложно отвечая на вопросы своего попутчика, который, воодушевившись предсказанием гадальщика, не замечал мрачного настроения, охватившего его визиря. Путники уже хотели остановиться на отдых, как услышали сзади конский топот.
Ходжа обернулся и увидел несколько всадников, несущихся в их сторону. Вскоре вооруженные люди стали настигать путешественников, и Насреддин почувствовал недоброе в их намерениях:
— Повелитель! Нас сейчас будут грабить! Дай сюда деньги — я спрячу!
Эмир все еще летал в облаках и не сразу опустился на землю. А когда это случилось, то он увидел вокруг себя злые лица неизвестных ему людей.
— Как ты думаешь, Ахмед? — развязно проговорил один из них. — Этот толстяк не набит ли деньгами?!
— Надо бы прощупать его, Омар… Ну-ка!.. — говоривший подъехал к эмиру вплотную и, играя кривой саблей перед его носом, заставил того побледнеть, как полотно.
