Екатерина Вильмонт - Кино и немцы!
– А как, вы сказали, это называется?
– Моя бабушка называла это «арме риттер», то есть бедный рыцарь. Это по-немецки.
– А варенье у вас какое есть?
– Вишневое и клубничное. Ты какое больше любишь?
– Вишневое, – уверенно ответила Василиса и побежала в ванную комнату.
– Как ты вкусно готовишь! – воскликнула она, умяв уже третий кусок жареного хлеба с вишневым вареньем. – Ой, простите! – поправилась она тут же.
– Ничего, говори мне «ты», так всем удобнее. – Ну, что мы с тобой сегодня будем делать?
– Я хочу в Кремль!
– Попробуем! Вчера один дядька обещал достать билеты в цирк, в театр, но, похоже, обманул.
– Тот, который Наполеона подарил?
– Нет, совсем другой.
– Мужчины все обманщики, – вздохнула Василиса.
Но тут зазвонил телефон.
– Это папа! – закричала Василиса.
– Нет, папа утром очень занят.
– Майя, это Борис… С добрым утром.
– С добрым утром, Борис Андрианович, – обрадовалась Майя. – Я уж решила, что вы не позвоните.
– Ну что вы! Просто я вчера предпринимал титанические усилия, чтобы обеспечить Василисе культурную программу, и закончил очень поздно, звонить в такой час было уже неприлично.
– И ваши усилия увенчались успехом?
– Вы улыбаетесь, да? Мои усилия были ненапрасны. Сегодня мы идем в цирк, все втроем! На дневное представление. Завтра на «Щелкунчика».
– Тоже втроем?
– Я сто лет не был на балете. А еще завтра мы пойдем в дельфинарий, а на четвертое я ничего не наметил, вдруг отец рано заберет девочку… Вы, кстати, с ним связались?
– Да, я расскажу при встрече. Спасибо огромное.
– Я заеду за вами в половине двенадцатого.
– Ну вот, мы сегодня идем в цирк! – возвестила Майя.
– А в Кремль?
– Успеем и в Кремль, не волнуйся. Ты в цирке была когда-нибудь?
– Была, с бабушкой в Екатеринбурге.
– А балет видала?
– Только по телевизору, папа говорит, это скукота!
Много твой папа понимает, подумала Майя, но вслух сказала:
– Нет, балет – это очень красиво!
И тут опять зазвонил телефон.
– Это точно папа!
И Василиса схватила трубку.
– Слушаю! Папа? Ой, извините, сейчас. Это тебя. – Лицо у нее стало грустное.
– Алло!
– Майка, откуда у тебя взялся ребенок? – смеялась Инна. – Я подумала, ты уже вернулась… Ну как съездила? Как тетушка? «Все девушкой, Минервой?» – процитировала она «Горе от ума».
– Она в больнице, я не ездила… – ляпнула Майя. – Она не хочет.
– Что ж ты не позвонила, не пришла встречать? И что с теткой?
– У нее… печень… Она очень раздражена.
– Тетушка или печень?
– Обе!
– А ребенок откуда?
– Ой, Инка, тут такое творится! Василиса, иди одевайся!
Майя поведала подруге историю появления в ее доме Василисы.
– Обалдеть! Кино и немцы! – отреагировала Инна.
– Инка, что за выражение? – засмеялась Майя.
– Понимаешь, Федька привел девицу, которая на все закатывала глаза и восклицала: «Кино и немцы!» Вот я и заразилась.
Борис Андрианович ждал внизу, стоя у своей «Нивы».
– О, девушки, привет!
– Добрый день, – улыбнулась Майя.
– Здрасте! – сделала книксен Василиса.
– Прошу садиться.
– А вы кто, Майин папа?
– Да ты что! – испуганно воскликнула Майя.
– Я таким старцем выгляжу? – усмехнулся Борис Андрианович.
Но Майя почувствовала, что ему это было неприятно.
– Василиса от смущения сболтнула глупость, – решила поправить дело Майя. – А мы в какой цирк едем, в старый?
– Да, на Цветном бульваре.
– Сто лет не была в цирке, с раннего детства…
– А я с раннего детства моего сына. Не так уж Василиса далека от истины. Вот, благодаря ей мы и вспомним, каково это – ходить в цирк!
– Я не хожу в цирк, потому что не могу смотреть на дрессированных зверей, мне их жалко.
– Почему? – спросила сзади Василиса.
– Ну, они же не для цирка родились на свет…
– Ты думаешь, их там мучают?
– Я не знаю, но мне так кажется…
– Сегодня во втором отделении как раз дрессированные хищники, тигры и пантеры, – сообщил Борис Андрианович.
– Ой, – ужаснулась Майя, понимая, что ей предстоит.
Но тут они подъехали к цирку.
– Так, дамы, предупреждаю – после цирка мы все идем в ресторан, там Василису ждет сюрприз!
– Здорово! Я хочу мороженого!
– А тебе можно мороженое? – засомневалась Майя, которой в детстве довольно долго запрещали его есть.
– Можно! Очень даже можно!
Мороженое было куплено. А еще Василиса сфотографировалась с живым тигренком. Восторг был полный. Майя ей даже позавидовала.
– Васюта, а он приятный на ощупь? – спросила она.
– Как папин вишневый свитер.
Но тут прозвенел звонок.
Когда они уселись на свои места в шестом ряду, Майя закрыла глаза и принюхалась. В цирке со времен ее детства многое изменилось, но запах остался прежний. Василиса сидела между ней и Борисом Андриановичем.
Вдруг сзади кто-то тронул его за плечо. Он оглянулся. Немолодая женщина в шапке из рыси.
– Боря, что ты тут делаешь?
– Лида, привет! Вот так встреча! Ты с кем тут?
– Я-то с внучкой, а вот с кем ты?
Рядом с ней сидела девочка лет шести и беспрерывно вертела головой во все стороны.
– А ко мне родственники приехали из Екатеринбурга… – слегка смутился он.
Василиса вдруг подмигнула Майе.
А Майя покраснела. Черт знает что, подумала она. Просто кино и немцы! Хорошо, что Василиса сидит между нами. Я вовсе не хочу, чтобы у этого милого человека были из-за нас неприятности. Тетка в рысьей шапке была очень похожа на тех, кто с упоением сообщает гадости о неверных супругах и подписывает анонимки «Доброжелатель». Стоп, о какой неверности речь? Кто кому неверен? Мы просто повели в цирк девочку, случайно попавшую в сложное положение, не более того. В сценарии такая тетка не предусмотрена, да и вообще как бы все не вернулось к первоначальному варианту с Василисиным папой… У него ужасно сексуальный голос, да и вообще он, наверное, симпатяга, весельчак… Врун, болтун и хохотун… Еще молодой, красивый и отчаянно одинокий… У него есть только Василиса… И ему с ней трудно… А она… умница, сразу все поняла про тетку в рысьей шапке и так весело мне подмигнула… Он и впрямь староват для меня, и к тому же у него есть жена, взрослый сын. Ну его в самом деле! А новый год начался многообещающе! У меня появился выбор! Да, тетушка что-то зажилась, пора окончательно пришить старушку! Майя вдруг развеселилась. И с наслаждением предалась искусству цирка. Даже второе отделение с дрессированными хищниками вопреки ожиданию доставило ей удовольствие. Звери были так красивы и грациозны, и дрессировщик работал непринужденно, словно был с тиграми и пантерами на дружеской ноге. Майя, сама себе поражаясь, самозабвенно хлопала вместе со всеми.
– Я вижу, вы получили удовольствие, – тихо сказал Борис Андрианович. – И вам это к лицу.
Майя посмотрела ему в глаза и смешалась. Кино и немцы!
– Дядя Боря, а какой сюрприз в ресторане будет? – полюбопытствовала Василиса.
– Увидишь! – загадочно ответил Борис Андрианович.
Они приехали в большой и явно дорогой ресторан, где еще в дверях услышали детский гомон. В глубине ресторана стены были увешаны пестрыми шариками, украшены еловыми гирляндами, а вокруг елки Снегурочка водила хоровод с ребятишками примерно Василисиного возраста.
– Борис Андрианович! – поспешила к ним молодая женщина. – С Новым годом! Рада вас видеть! А это и есть Василиса? Добро пожаловать на праздник! А это Майя? Будем знакомы! Рита!
– Очень приятно! – пробормотала сбитая с толку Майя.
Между тем Рита помогла Василисе раздеться, сунула ее куртку в руки гардеробщику и увела к детям.
А Борис Андрианович крепко взял Майю под руку и повел в другой зал, где было намного тише.
– Господи, вы что, Дед Мороз?
– Так, чуть-чуть! Тут мы сможем спокойно пообедать, поговорить, пока наша девочка будет веселиться! Рита моя старая знакомая, мы раньше жили на одной площадке, у нее дочке девять лет, а муж тоже известный хоккеист… Она вчера позвонила поздравить…
– И вы рассказали ей про Василису?
– Да, и попросил достать билеты в цирк.
– Потрясающе!
– Вам тут нравится?
– Ну, я пока не поняла.
К ним подошел официант немыслимой красоты.
– Господи, просто Феликс Круль! – тихо ахнула Майя.
– Надеюсь, он не столь расторопен, – засмеялся Борис Андрианович.
– Боже, вы читали Томаса Манна?
– Я очень люблю Томаса Манна.
– Сейчас не так часто можно встретить человека…
– Который любит Томаса Манна? Значит, я редкий экземпляр.
– Да уж, взялись помогать первым встречным теткам…
– Какая же вы тетка? Вы совсем-совсем не тетка…
У нее глухо забилось сердце.
– Знаете, я все время думаю, кого вы мне напоминаете… Какого-то актера… Я совсем недавно его видела… На видео, а вспомнить никак не могу.
