Мария Арбатова - Дегустация Индии
Народы озабоченно ставят друг друга на счетчик! Его тиканье слышно уже по всей планете... Конечно, услышав это, хочется сразу предъявить счет Европе за монголо-татарское иго и победу над фашистской Германией, и тогда нефтегазовый доход остался бы нам на шпильки...
Есть еще одна скромная идея. Профессор права Гарвардского университета Чарльз Олгитри и президент Института афроамериканских исследований Генри Льюис, создавая коллективные иски от потомков рабов, утверждали, что нынешняя «социальная слабость» потомков рабов корнями уходит в тот период истории США, когда невольники были лишены элементарных гражданских прав. Мне понравилась формулировка, с ней всем женщинам планеты легко выиграть финансовый иск ко всем мужчинам планеты! Вот бы справедливость воцарила!
– Шумит, есть организации, готовые вчинить Великобритании иск за колониальный ущерб. В какие суммы ты мог бы его оценить как финансовый аналитик? – спрашиваю я.
– Ты предлагаешь оценить упущенную выгоду задним числом. Какая была бы Индия, если бы там не было следов англичан, моголов, гуннов и даже Александра Македонского? Риторический вопрос. Недавно одна исламская организация в Индии пыталась отсудить всю выручку от посещения туристами Тадж-Махала, мотивируя иск тем, что, мол, император Шахаджахан был мусульманином. Суд не удовлетворил иск.
– Иски предъявляют не за то, что построили, а за то, что разрушили и уничтожили!
– Зачем копаться в дебрях истории? Наша культура была бы беднее, если бы разные национальности не трудились в ней в разные эпохи. Мне не нравится монокультура, она всегда нетерпима. А за счет скрещивания разных менталитетов мы стали только сильнее и глубже. Я настаиваю на том, что англичане нам многое дали, вернее, мы многое взяли у них, – упорствует Шумит.
– Может, вы говорите англичанам спасибо за все унижения и считаете, что вас не грабили, а просто окультуривали! Тогда, может, вы им за это заплатите?
– Язык общения изменился в современном мире. Индия сегодня занимает второе место по инвестициям в английскую экономику, а самый богатый человек в Великобритании – это сталелитейный магнат индус Лакшми Миттал. Недавно он купил «Криворожсталь». Никто из моих родственников, принимавших участие в освободительной борьбе, не считал, что британцы нам должны... Но я приветствую инициативу японцев и немцев, которые, предложив компенсацию жертвам и военнопленным Второй мировой войны, немного уменьшили угрызения совести. Одним словом:
...Индиец, ты гордость свою не продашь,Пусть нагло глядит на тебя торгаш!Он прибыл с Запада в этот край, —Но шарфа ты светлого не снимай.Твердо иди дорогой своей,Не слушая лживых, пустых речей...
– писал Рабиндранат Тагор в чудовищно плохом переводе Николая Стефановича.
По отцу род Шумита из Читтагонга, который долго был португальской колонией, и считается, что, кроме бенгальской, у всей семьи течет еще и кровь португальских пиратов. Читтагонг – сейчас самый большой порт в Бангладеш, а тогда Бенгалия еще была не разделена пополам на индийский штат Западная Бенгалия и отдельное государство Бангладеш. А читтагонгский язык был гремучей смесью арабского, аракаанского, португальского, хинди и бенгальского.
В той самой, еще не разделенной Бенгалии прадед Шумита занимал пост главного судьи округа, несмотря на то что британцы редко допускали индусов в эшелоны власти. Его жена рано умерла, и бабушку Шумита с четырех лет воспитывали четыре помощника отца, называвшиеся «ордерли», и прислуга. Она доучилась до четвертого класса, чем страшно гордилась, потому что в то время девочкам не давали образования.
Впоследствии эти четыре класса помогли ей управлять огромным имением, доставшимся по линии мужа. Прадед Шумита по отцу носил титул Рай Бахадур, что на пенджабском означает Великий король. При моголах люди, имеющие это в составе имени, входили в верхушку властных элит. При британцах они были отодвинуты от власти и объединились в Орден Британской Индии.
Бабушка была властная красавица и с удовольствием рассказывала маленькому Шумиту, как сопровождала мужа в английский клуб, что было невиданным для роли индийской домохозяйки, а английские леди при виде ее изумлялись так, что, по ее выражению, «от волнения поправляли свои юбки».
Дедушка Шумита, ее муж, состоял на государственной службе, а свободное время посвящал творческим порывам. Он написал неизданную книгу про банковскую систему и придумал мобильную библиотеку: идея заключалась в перемещении определенного количества книг с места на место, для доступности чтения в самых глухих уголках страны. Шумит не знает, материализовал ли дедушка вторую идею, но рукопись «банковской книги» исчезла и не досталась ему по наследству, как и фамильные драгоценности.
Дедушка умер в еще несвободной Индии. Он оставил бабушку – слава богу, что та не устроила себе сати, – богатой вдовой с огромными землями, огромным домом и даже собственной горой. У бабушки с дедушкой было десять детей. Двое умерли в детстве, причем один – от бешенства из-за укуса мангуста.
У папы Шумита были брат и шесть сестер. Первой, закончив школу, учиться в Калькутту выпорхнула Калпана Датта и тут же бросилась в большую политику. Папа Шумита – Виджай поступил в Оксфорд на курс государственной администрации, но в последний момент не получилось поехать, возможно, из-за того, что Калпану Датта уже посадили в тюрьму, а дедушку освободили от государственной должности, как отца террористки!
Виджай ограничился университетом в Калькутте, в котором занял третье место в университете по экономике. У индусов при обучении всегда раздаются места, а оценки даже в школе происходят по стобалльной системе. Кстати, его однокурсник, занявший первое место по экономике, в 1999 году получил Нобелевскую премию.
За Виджаем в Калькутту из Читтагонга выпархивали остальные дети, и после смерти дедушки бабушка долго оставалась охранять имение одна. Потом при кровавом разделении страны дом и земли забрали. Пенджабцы в этой ситуации получили компенсацию от правительства за имущество, бенгальцы – нет. Бабушка приехала в Калькутту с чемоданом фамильных драгоценностей, когда ей было за семьдесят.
Дальнейшая биография чемодана темна и непонятна. Калпана Датта писала матери Шумита, что их украл друг ее сына Шураджа, того самого, что окончил ВГИК. Однако есть подозрение, что Шурадж, научившийся в России крепко пить, скормил чемодан зеленому змию. Так что и тут прослеживается «рука Москвы».
Итак, Калпану Датта, тетю Шумита, на которую я якобы похожа, посадили в тюрьму, когда ей было 17 лет. Она поступила в колледж им. Бетхуна в Калькутте и стала членом «Союза студенток». В этой антибританской организации ей поручили поставку тяжелых взрывчатых веществ из Калькутты и подготовку взрыва под зданиями суда и тюрьмы для освобождения лидеров освободительного движения.
Заговор был раскрыт, семнадцатилетней Калпане грозила смертная казнь. Прячась от полиции, она ходила в мужской одежде – ее бы не поймали, если бы не сдал кто-то из родственников. Арест, слава богу, произошел неожиданно. Подругу Калпаны по подполью, такую же юную девчушку, подготавливающую подобные взрывы, взяли менее стремительно, и она успела принять цианид.
Впоследствии тетя Калпана не отвечала Шумиту на вопрос, был ли у нее цианид, но воодушевленно рассказывала, что, скрываясь от полиции, выходила из дому только ночью. И это было ужасно страшно, потому что она боялась злых духов и привидений.
Суд смягчил приговор в силу пола и возраста преступницы и приговорил к пожизненному заключению. Калпана стала национальной героиней. Несмотря на осуждение террористических технологий освободительной борьбы, Махатма Ганди навестил ее в тюрьме. В той же тюрьме в нее влюбился британский офицер из начальства и сделал ей предложение. Это настолько оскорбило девичьи идеалы, что Калпана прилюдно дала ему пощечину. Кстати, слово «калпана» означает «воображение»!
Двоюродный дядя Шумита со стороны отца, Субодх Рой, и сейчас, в девяносто лет, активный деятель Коммунистической партии. Но не той, которую создал муж Калпаны – Пуран Чанд Джоши, а отпочковавшейся от нее и очень влиятельной в индийских регионах. Так вот Субодха Роя посадили в одну из самых страшных тюрем на Андаманских островах в 13 лет! Кровь читтагонгских пиратов и бенгальских бахадуров играла и в его жилах!
Он принимал активное участие в освобождении Читтагонга, отбитого на несколько дней у британской власти. Временное освобождение Читтагонга стало важным событием в освободительном движении страны, индийцы увидели, как они сильны, а британцы дрогнули. Повстанцы захватили оружейный склад, почту, телеграф и все средства коммуникации...
Я уже говорила, что тринадцатилетний Субодх Рой сбежал из дому с личным пистолетом отца и наяривал им в перестрелках с британской армией на горе Джалалабад. Это тоже тянуло на пожизненное заключение. А что такое индийская тюрьма, тема отдельной книги.
