Владимир Войнович - Малиновый пеликан
– Так что, – говорю я Тимохе, – насчет моего еврейства ты попал пальцем в небо.
– Ничего подобного, – отвечает он, ничуть не смутившись, – кто ты по крови, мне все равно, для меня еврей не национальность, а мировоззрение. Признаю, евреи бывают хорошие. Правда, редко. Ты в их число не попадаешь.
Когда у него обнаружили рак, он ездил лечиться в Израиль. Вернулся под большим впечатлением. В восторге. Я спросил, изменил ли он свое мнение о евреях. Он спросил – с чего бы это? Ну все-таки тебя же евреи, ты сам говоришь, хорошо принимали и вылечили.
– Меня, – возражает он, – лечили не евреи, а израильтяне, мужественные и достойные люди, не либералы. Мне их философия – око за око, зуб за зуб – по душе.
– А ты не захотел там остаться? – спросил я его.
– Не надейся, – возразил он. – Я человек тутошний. Расейского разлива. И я за Россию буду бороться. До последнего издыхания. Вы народ разорили, вы его унизили, вы его добиваете, но мы, патриоты, все равно свое возьмем.
Так он говорит, но то, что он говорит, вообще ничего не значит. Когда-то он обещал сражаться за советскую власть до последнего издыхания, но сражался за нее исключительно на закрытых партсобраниях, а когда она рухнула, спрятал свой билет подальше и какое-то время даже называл себя демократом. Про демократизм свой вскоре забыл, однако стал утверждать, что советскую власть, созданную большевиками (в подтексте опять же евреями), всегда ненавидел, но лично перед Сталиным преклонялся и период его правления считал и считает временем блистательных побед и имперской мощи, которая усилиями его и его единомышленных патриотов непременно будет восстановлена.
Тот же бред
На его словах, что они, патриоты, еще свое возьмут, мы достигли шлагбаума – границы нашего поселка. Здесь расстались, как всегда, не прощаясь. Он пошел назад, я поехал вперед. Я имею в виду буквальный смысл, а не символический. Я поехал вперед, думая о Семигудилове, относящемся к той породе людей, которые ухитряются, служа любому режиму, добиваясь от него всяких привилегий, а заодно и подворовывая, считать себя правдолюбцами, патриотами, страдальцами за народ и недооцененными властью героями.
Только поехали, Паша включил радио, и в эфире опять забулькал гнусавый голос все того же Семигудилова, и что-то он такое провозглашал патриотически возвышенное все про то же поднятие с колен, про божественный промысел, который ведет Россию извилистым путем, но всегда выводит на путь истинный, и это происходит потому, что в какой-то тяжелый или даже гибельный момент Господь посылает нам проводника, который твердой рукой берет под уздцы лошадь нашей истории и ведет Россию к богатству, процветанию, приобретению новых территорий, очень нам нужных в оборонительном отношении и сакральных по существу. Слушая этот бред, я сам впал в бредовое состояние, и что со мной было потом, точно объяснить не могу. Потом, во все время нашей поездки, я то засыпал, то терял сознание, то бредил, на короткое время приходил в себя и опять отключался, и снова меня посещали какие-то странные видения, которые я никак не мог отличить от яви. Теперь все происшедшие со мною события я излагаю в том порядке, в каком они извлекаются из моей памяти, а уж что из того мне приснилось, привиделось, прибредилось, было мною воображено или случилось на самом деле, это я сам определить не могу, а вы попытайтесь, если хотите.
Передачу вел известный ведущий Вовик Индюшкин, известный тем, что всегда врет, что никогда не врет и что больше всего на свете дорожит своей репутацией. Впрочем, насчет репутации, может, даже не врет, а судя по его передачам, действительно дорожит той, которая есть. Участвовали, кроме Семигудилова, коммунист Зюзюкин, известный в народе под кличкой Зюзю, системно-либеральный национал Вольф Поносов (Понос) и призванный для видимости баланса представитель несистемной оппозиции и мой младший друг Виталий Цыпочкин, прозванный Цыпой. В рамках программы «Точка и кочка зрения» они спорили, кто лучше: Ленин и Сталин или Горбачев и Ельцин. Первые два спорщика сходились во мнении, что Ленин и Сталин оба были хороши, но Сталин все же получше. Ленин заложил фундамент великого государства, Сталин на этом фундаменте возвел величественное здание, а Горбачев по заданию американцев построенное разрушил, в чем ему помог алкоголик Ельцин. Оппозиционер пытался им возражать, но как только он открывал рот, его оппоненты вместе с ведущим начинали кричать что-то патриотическое, заглушая его так, чтобы никто ничего не понял, но тот все-таки сообщил публике, что у Ленина был сифилис мозга, а Сталин был клиническим параноиком, и тот и другой диагнозы были поставлены академиком Бехтеревым. После второго диагноза и в результате его же академик отравился консервами и скончался.
Зюзю сказал про Ленина, что тот был великий вождь всего человечества и неподражаемый гений, Семигудилов в принципе с ним согласился, но заметил, что Сталин сделал намного больше. Он восстановил империю, построил много чего грандиозного, победил в войне и вывел Россию в космос. Цыпа успел прокричать, что войну выиграл не Сталин, а народ, который Сталин уничтожал в больших количествах, и что все грандиозное построено за счет рабского труда.
– Да, – охотно согласился Семигудилов, – мы рабы, и у нас рабская психология, но в этом ничего зазорного нет. Рабы тоже имеют чувство собственного достоинства, а свою несвободу сублимируют в творчество. Рабы построили пирамиду Хеопса, собор Василия Блаженного, проложили дорогу в космос. Рабским трудом у нас занимались крестьяне, рабочие, интеллигенция и ученые. Мы все были рабами великого государства, в этом нет ничего унизительного. Быть рабом большой силы не стыдно. Ведь мы любого человека, будь он хоть царем, называем раб божий. А государство, если оно большое, если оно мощное, оно и есть Бог. С большой буквы! Туполев в рабском состоянии строил великолепные самолеты, а Королев чертил спутники. Наши ученые не гонялись за иностранными грантами и не зарились на нобелевские премии. Даже в лагерях они любили Родину и Сталина, не отделяя одно от другого. Сидя в шарашках, они за миску баланды делали великие открытия и укрепляли мощь нашего великого государства, которое разрушили Горбачев, Ельцин и такие, как Цыпочкин.
Дальше Семигудилов захватил микрофон и долго солировал, не давая собеседникам возможности себя перебить. Слушая, я закрыл глаза и, может быть, даже заснул, но речь его могу произнести за него, и держу пари, что сильно не ошибусь.
В его интерпретации все человеческое общество делится на ведущих, которых бывает очень мало, и ведомых, составляющих большинство. Ведущие – это те, кто готов возглавить, руководить, взять на себя ответственность, а ведомые – это народ, который работает, создает национальный продукт, выигрывает войны, но только под руководством ведущих. Ведомые без ведущих это не народ, а слепое стадо, которое не найдет себе пищи, заблудится, свалится в пропасть и пропадет, о чем либералы могут только мечтать. Но, имея ведущих, стадо превращается в организованную силу, которая может самоотверженно трудиться, воевать, безропотно погибать и готова по зову ведущих стать навозом для удобрения родной почвы, и в этом, нисколько не гнушаясь такого образа, они сами видят свое высокое предназначение.
Злодейств Сталина Тимоха не отрицает, но считает их для России несомненным благом. Да, церкви разрушались, да, священников расстреливали, но они должны были пройти через эти испытания, как Христос прошел через свои крестные муки. Да, интеллигенцию сажали, но она должна была ответить за свою исторически поганую роль в деле смущения и совращения народа. Да, был ГУЛАГ, потому что перед страной стояли большие задачи. Надо было построить много городов, плотин, каналов, железных дорог, для всего этого нужна была дешевая рабочая сила. Да, военную верхушку перед войной уничтожили, но это было необходимо, потому что тогдашние красные маршалы, все эти Тухачевские, Блюхеры, Якиры чувствовали себя национальными героями, самостоятельными фигурами, были недовольны сталинским руководством и могли представлять для него опасность. А уж что большевиков расстреливали, так за уничтожение этих немецких шпионов и губителей России товарищу Сталину особая благодарность.
Говорят, что израильские следователи, готовя процесс над Адольфом Эйхманом, нацистским преступником, «архитектором холокоста», провели с ним такой эксперимент. Дали ему пачку фотографий неизвестных ему людей, среди которых были нормальные люди и закоренелые преступники. Предложили выбрать наиболее симпатичных, и он безошибочно выбрал преступников. Я думаю, что если Семигудилову предложить такой же эксперимент, то и результат будет очень похожим.
Я уверен, что все, оправдывающие злодеяния Сталина, – или невежды и дураки, или люди с преступными наклонностями. Сейчас количество любящих злодея по убеждениям поубавилось, зато прибавились полюбивших по дурости. В советское время я встречал их тьмы-тьмущие из бывших партийных функционеров, чекистов и вертухаев, делавших карьеру на несчастьях народа, и это были люди, как правило, злобные, лживые, вороватые и похотливые. Если в коммунальной квартире попадался такой, то от него можно было ожидать чего угодно: что нагадит в кастрюлю или напишет ложный донос, или что-нибудь украдет, или родную малолетнюю дочь изнасилует. Кстати, именно такой слух и ходил когда-то про Семигудилова. Против него даже возбудили уголовное дело, вскоре замятое. Были учтены его общественная активность, репутация патриота и, как говорилось в юбилейной статье к его пятидесятилетию, непоколебимая вера в коммунистические идеалы и безграничная преданность партии и правительству.
