Екатерина Асмус - Рок. Короткий роман
Отхлебывая, она продолжила свой поход вдоль светящихся витрин. По ходу она отметила, что в руках каждого второго встречного тоже покоилась баночка с дешевой спиртосодержащей газировкой. Видимо, многие в Городе так боролись с состоянием бедности и одиночества. Но легче не становилось. Наоборот, из глубин сознания всплыло ощущение вселенской несправедливости. Особенно когда замаячили витрины дорогих ресторанов. Лялька застыла как вкопанная около входа в шикарную гостиницу. Пара детских книжек в ее родном доме все же была. И одна из них — «Сказки Андерсена» — Ляльке вспомнилась сейчас. «Я словно девочка со спичками», — пронеслось в ее голове. А тем временем у гостиничного ресторана притормозило шикарное черное авто, прямо как в зарубежных фильмах, швейцар подбежал распахнуть дверцу, и из машины выпорхнула молодая девушка невероятной красоты. Она улыбалась, обнажая идеально ровные зубы, и поправляла огромные темные очки, в которых, конечно же, не было никакой необходимости вечерним ноябрем. Обтягивающее короткое платье, плащик нараспашку, ажурные чулки, белые перчатки, а на плечах — роскошная белая лиса.
Лялька стояла как зачарованная, глядя на молодую принцессу, обласканную судьбой, и слезы непроизвольно струились по ее щекам. «Никогда, никогда мне не быть такой! Никогда не будет у меня ничего такого! Ну почему?!» — стучало в ее голове.
В ту же секунду из дверей ресторана вышел одетый с иголочки немолодой господин и, протянув обе руки девушке, радостно приветствовал ее. Парочка двинулась к гостеприимно распахнутым дверям отеля, но тут Ляльку кольнуло некое смутное чувство, и она непроизвольно дернулась следом. «Не может быть. Не может этого быть!» — отрицал подозрения внутренний голос.
— Эй, ты куда? — отвлек ее грубый окрик. — Сюда тебе нельзя, проваливай!
Швейцар, растопырив руки, преграждал путь.
— Да пошел ты! — буркнула Лялька. Она непременно должна была увидеть лицо той девушки, хотя предположения казались слишком нелепыми. Та — уродка, а эта — красавица! Но аргумент разбивался вдребезги о камень интуиции, которая Ляльку редко подводила.
Обогнув здание сбоку, Лялька приникла к огромным витринным стеклам ресторанного зала. По логике вещей, для чего бы парочка ни встретилась, они обязательно в первую очередь заглянут в ресторан. «Такие на газетке жрать не станут», — злобно подумала Лялька. «Ну а если — все-таки — она? Тогда — что ж такое делается? Там — на газетке, а тут.»
Размышления были прерваны появлением парочки. Усевшись за столик, мужчина отдавал распоряжения официанту. Девушка же, когда на нее не смотрели, выглядела печальной и усталой, горькие складочки пролегли у ярко накрашенных губ. Она нервно провела изящной рукой по коротким волосам, и камни на пальцах разноцветно полыхнули.
Болтая со спутником, девушка преображалась — ее лицо делалось беззаботным, она весело смеялась, слушая собеседника. Лялька не знала, сколько прошло времени, но парочка уже выпила аперитив, а официант начал накрывать стол к ужину, когда наконец-то девушка сняла темные очки. Лялька оцепенела. Лялька видела Стасю. Ту самую, угловатую неряшливую басистку. Сестру Малыша. «Ну и шлюха! — Восхищение боролось в Ляльке со злобой и завистью. — Надо же, как устроилась!»
И она опрометью бросилась назад, в Митюхину квартиру, с единственным желанием — открыть глаза этим пьяным дуракам на ту, которую они так превозносят!
Сухе
Дверь открыл сам Малыш. Веселый и ласковый. За два часа Лялькиного отсутствия в его настроении произошли разительные перемены. Удивительный был характер у Малыша — состояние его менялось по нескольку раз на день. Увидев Ляльку, он привлек ее к себе и, как ни в чем не бывало, повел в гостиную, откуда раздавался чей-то густой басок и общий смех.
Новый гость — его Лялька не видала раньше — обернулся и, привстав, вежливо представился: «Ми!» И протянул Ляльке руку. Которую она и пожала со словами: «Очень приятно, я — Ляля».
— Отлично, значит — Ля! — провозгласил необычный незнакомец.
А потом добавил, указывая на огромную коробку с краником, стоявшую на столе:
— Сухе!
Заметив Лялькино недоумение, Малыш усадил ее рядом с собой на диванчик и пояснил:
— Вообще, его Миша зовут. Только ему лень иногда слова целиком произносить, вот он их и укорачивает. А «сухе» — это вино сухое, ручаюсь, что красное, Ми белое не уважает.
Ми был высок, худ и прям. И старше основной массы присутствующих. Длинные светлые волосы его висели по-скандинавски прямо, челка занавешивала глаза. Он важно восседал возле коробки с вином и сам лично наливал из краника каждому желающему. Перед Лялькой и Малышом мгновенно возникли стаканы с темно-красной жидкостью. Лялька разомлела, прижавшись к Малышу, сухое красное плавно текло по жилкам, расслабляя, выгоняя неприятные воспоминания о ссоре, и недавний эпизод у ресторана стал казаться ей плодом дурной фантазии, тем более что Ми рассказывал что-то очень интересное, но абсолютно непонятное. Она обратилась за разъяснениями к Малышу:
— А что, Михаил, то есть Ми, он на подводной лодке, что ли, служит?
Малыш засмеялся и пояснил тихонько:
— Нет, он про запой «подводная лодка» рассказывает, из Москвы вернулся.
Увидев, что Лялька еще больше запуталась в информации, он прибавил:
— А вообще Михаил — он фокусник.
— Фокусник? Так он нам фокусы покажет? — оживилась Лялька.
— Да нет, он в кино фокусник, ну, фокус наводит, резкость, как в фотоаппарате, понимаешь?
Он лучший в своем деле — всегда нарасхват. Хоть и пьет непрерывно. А фокус наводит идеально, в любом состоянии, прикинь? — и Малыш восхищенно уставился на Ми.
— А подводная лодка-то при чем? — недоумевала Лялька.
— Да ты слушай, сейчас сама все поймешь.
— А москвичи, кстати, считают, что «подводную лодку» в Питере придумали, — говорил тем временем Митюха.
— Ну да, а питерцы — что в Москве, — возражал Ми.
— А как же вы, значит, семь дней не выходили из дома? — спрашивала девчонка с алыми губами, которую еще дня два назад кто-то привел и забыл забрать.
— Да черт его знает, сколько не выходили, — соглашался Ми. — Может, и неделю. Часы-то заперты были, в сейфе.
— Заперты в сейфе? — алогубая раскрыла глаза во всю ширь.
— Ну да, часы — в сейф, чтобы время не смотреть. Телефон отключают. Шторы закрываются, двери — на замок. Но до этого все скидываются и приносят водку, непременно водку, и закуску. А потом уж — закрываются. И так вот сидят компанией и выпивают. Пока спиртное не кончится.
— А как же выйти, когда кончится? — заинтересовалась Лялька, допив третий стаканчик и подставляя его к кранику снова.
— А это как раз самое сложное. Хозяин до погружения ключи прячет! А за то время, пока сидим, забывает — куда! В этот раз — сутки искали! Чуть с ума не спятили, без бухла-то! Хорошо, сестра его приехала из отпуска и дверь своим ключом снаружи открыла. А как нас увидела и бардак этот весь, так и давай братца своего трепать почем зря. Он же ведь не рассчитывал, что ключи потеряет в собственном доме. Думал, выйдет, как человек опохмелится и потом уже все в порядок дома приведет. А вот видишь, как вышло… Ну, я на поезд и домой. Хорошо в дорогу сухе прихватил! А приехал — и сразу к вам. Нужно же отдохнуть человеку после «подводной-то лодки»!
— Да уж, это точно, отдохнуть нужно, — рассмеялся Митюха, подставляя стаканчик.
— Ми, а вот скажите, и часто вы на «подводную лодку» в Москву ездите? — снова вмешалась неизвестно чья девчонка.
Разговор потек по кругу, стаканчики тоже, а Лялька тихонько ткнула в бок Малыша.
— А я сейчас Стасю видела.
— Где? А что к нам не привела? — напрягся Малыш.
— А она с шикарным чуваком в ресторане отдыхала. Меня туда не пустили. Она была вся в брюликах, и лиса у нее белая.
— Ну, ты даешь — лиса, — рассмеялся Малыш. — Сама ты, я вижу, Лиса Патрикеевна. Что еще придумаешь? Брюлики! Ах-ха-ха! Ревнивица ты моя, тигрица прямо! Брюлики, ой, не могу. Везде-то тебе Стаськи мерещатся, да еще и в брюликах! — продолжал веселиться Малыш.
Лялька, не ожидавшая такой легкомысленной реакции, собралась было привести убедительные доказательства, но тут их внимание привлек эпизод за столом. Коробка с вином уже почти закончилась, и Ми вытащил за краник блестящий и еще весьма увесистый бурдючок, похожий на подушку-думочку, с целью выжать остатки спиртного. Девчонка напротив (Лялька вспомнила, ее звали Катериной) кокетливо подкрашивала алые губы, стреляя глазами в Ми.
— Ка! — радостно обратился к ней Ми, — Давай со мной сухе?
— А может, пора водочки выпить? — жеманно проговорила та.
И в тот же момент бурдючок полетел ей в голову. Девчонка чудом увернулась, а на стене за ее головой начало растекаться красное пятно.
