Зуфар Гареев - Спящие красавицы
Любовь Семеновна подхватывает, торжественно поднимая палец вверх:
– Но! Внимание: но! Даже уподобившись инфернальным чудищам, люди остаются людьми. Сюда, пожалуйста. Они не теряют свой духовный облик и стремятся к прекрасному. А теперь сюда.
Она открывает двери в небольшой концертный зал. Гости рассаживаются, занавес расползается и глазам предстает хор из 15–20 человек с открытыми, но потусторонними бессмысленными глазами. В хоре выделяются педагог-организатор Зоя Борисовна и вездесущая Лиза (ридикюль рябинового цвета) с братом Семеном. Оба в бейсболках.
Хормейстер делает знак рукой и певчие начинает выводить какие-то странные рулады.
Во втором ряду в зале – коляски Валерии, Риты, Аделаиды. Также в зале Старшина и Леха Богатырев. Любовь Семеновна оборачивается и украдкой показывает парням кулак.
Первая дама внимательно вслушивается:
– О чем они так трогательно поют, профессор?
– Какое удивительное видение саунда у хормейстера! – подхватывает беседу вторая дама.
Хильда переводит:
– Хормейстер сам глухонемой, к тому же крупный концептуалист-авангардист. Его имя знает вся Дания.
Лиза всполошилась на сцене:
– Ой, Семен падает!
Она придерживает Семена и показывает всем ОК.
Первая дама спрашивает:
– Расскажите мне о чудо-хормейстере. Он авангардист и глухонемой в одном лице?
– Да.
– Как Вы полагаете, его хор заслуживает в этом году гранта Марсельской школы нестандартных коммуникаций?
– О чем этот удивительный трек? – спрашивает вторая дама.
– Это знаменитая русская баллада «Во поле березонька стояла»…
Третья дама недоуменно вертит программку:
– Но здесь написано, что это «Аве Мария» Шуберта.
Лиза поправляет галстук на Семене, Семен начинает подвывать, Лиза делает всем ОК.
Зоя Борисовна делает замечание:
– Лиза, не шелести руками!
И вдруг на чистейшем английском добавляет:
– Ее тупая рожа как две капли воды похожа на мою мерзкую целлюлитную задницу!
Сказав это, она испуганно и торопливо стучит себя по голове. Потом любезно улыбается хормейстеру: пришла в себя, отпустило.
Первая дама поражена:
– Обратите внимание как необычайно подвижна женщина с рябиновым ридикюлем! Вам не кажется, что она уже в чем-то человек, а не зомби?
– Да, прогресс налицо, – соглашаются остальные дамы.
22. И жить торопится, и чувствовать спешит
Как порой раздражает молодежь неторопливость стариков!
Короче, г-н Перепечкин спит да спит себе в своей двухместной электроколяске, совсем не зная, что влюбленная невеста мечтает о загородном доме, о несметных богатствах, которые достанутся после его смерти молодой жене, о новых романах, которые новоявленная вдова готова крутить на костях несчастного мужа…
«Когда же наконец закончатся эти неспешные гуляния по аллеям больничного парка?» – вот что обычно выражает лицо Анжелы. Сегодняшний день – не исключение.
Любовь Семеновна говорит:
– Ну, Анжелочка, пробуй свое место.
– Да уж сколько раз пробовала… – тоскливо говорит Анжела. – Все пробуем и пробуем.
Она садится на второе сиденье и спрашивает:
– Мама, а Ивана Михайловича за руку брать как влюбленная?
– Конечно!
Любовь Семеновна продолжает спор с Перепечкиным:
– Любаша, скажи ему: ему не нужна умная жена, не нужна! Достаточно красивой! А наша Анжелка просто красавица! Пусть не упрямится!
– Да сколько ему говорить, что Анжелка красавица? Он что сам не видит?
Ксения Михайловна приказывает дочери:
– Анжела, скажи ему что-нибудь о прекрасном июньском полдне и про птиц, которые поют неугомонно.
– Зачем? – упрямится Анжела. – Он же все равно глухой.
– У тебя что, язык отсохнет? А глухому радость!
Адвокат обижен:
– А позвольте узнать, что ему делать с глупой женой?
Ксения Михайловна удивлена:
– Вы не знаете что делать с женой? Да это же все знают!
– Мы ему такую красавицу подобрали! – возмущается Любовь Семеновна. – Такую умницу! А ты на себя посмотри, черт старый!
– А чем плох Иван Михайлович? – злится адвокат. – Чем не жених мой клиент? Во-первых, он чрезвычайно состоятелен. Во-вторых, порядочен – не склонен к изменам.
– Еще бы! – хихикает Любаша. – Какие уж тут измены.
– Что Вы все хихикаете, Люба? В-третьих…
Он поправляет парик на Перепечкине:
– … вполне привлекателен как мужчина. А ваша невеста… Я извиняюсь… Я бы сказал на троечку!
Анжела поражена:
– На троечку?
– Головой на троечку.
– Зато она живая, а он труп! – восклицает Любовь Семеновна.
– Это переводить? – спрашивает Любаша.
– Не надо, – говорит Любовь Семеновна. – Переведите временно усопший.
– Не надо, – уточняет адвокат. – Переведите – временно ограничен в возможностях.
Любаша говорит:
– Тише вы, разгалделись! Иван Михайлович сказал, что ему надо крепко подумать. Он сказал, что он женится не на один день.
Ксения Михайловна всплескивает руками:
– Опять двадцать пять! Опять он будет думать! Да Вы уже четыре недели думаете, Иван Михайлович! В Вашем возрасте дорога каждая минута счастливого брака! – Она игриво добавляет. – Учтите, теща может обидеться…
23. Нижние аргументы любви
Через два дня – новые гуляния, теперь уже под луной.
Как всегда Иван Михайлович одет безукоризненно, как и подобает влюбленному. Как всегда на его плече верный друг Иннокентий. Ксения Михайлова тоже не подкачала – на ней помпезная шляпа с цветами. Анжела тоже выглядит нарядно.
– Любаша, пусть Иван Михайлович побудет в тиши аллей с молодой красавицей. Наверно он соскучился по юной плоти… Вы же знаете мужчин.
– А кто будет переводить?
– Влюбленным сердцам не нужны слова.
Любаша перемещается на соседнюю аллею, там на скамейке задумчиво закуривает; потом втыкает в уши «таблетки» плеера и радостно-дурашливо дергается под музыку.
Ксения Михайловна говорит строго:
– Доча, сходи и ты погуляй. Я ему сама все объясню про любовь. Тут нужны сильные аргументы.
– Мама, как я тебе благодарна! Быстрей бы уж! Целый месяц топчемся на месте…
Анжела удаляется.
Ксения Михайловна заводит с бедным влюбленным стариком разговор, грозно уперев руки в боки:
– Ну, здравствуй зятек! Здравствуй, Иван Михайлович!
Она поправляет цветок в его кармане:
– У, какие мы нынче нарядные…
После этого она становится на колени перед креслом, расстегивает ширинку старца и брезгливо сплевывает. Нет никаких сил и решительности доставить старцу задуманное неземное наслаждение.
Так она стоит с минуту, потом еще раз брезгливо сплевывает. В какой-то момент над ее головой заполошно вскрикивает Иннокентий:
– Господибожемой!
Ксения Михайловна, вздрогнув, отстраняется.
– Кыш… Ходят тут всякие…
Так и не наградив зятька жарким нижним поцелуем, она поднимается с колен, сует две 5-тысячные купюры в его карман и удаляется(почему-то на цыпочках).
На соседней тропинке ее поджидает дочь.
– Мужиков знать надо, доча. Я ему все объяснила, теперь не отвертится. Испытанный прием.
– А то целый месяц топчемся на месте.
– А то целый месяц намекает и намекает… А вслух произнести стесняется.
– Мама, я так рада!
– Еще и десять тысяч сунула в карман.
Анжела испуганно спрашивает:
– А деньги зачем? Он же богат, мама! Сказочно богат! Три квартиры, дом в Завидово…
– Тьфу, старая дурында! Забыла. Пойду, заберу…
Она возвращается к креслу, порывисто вытаскивает купюры, показывая старику кукиш.
– О темпора, о морес! – восклицает Иннокентий, глядя на этот продажный мир чистогана.
Ксения Михайловна не поняла:
– Что?
– Застегни ширинку!
Ксения Михайловна охает над ширинкой старца:
– Мать честная! Так бы и сказал сразу, без намеков!
Она застегивает старцу ширинку, поправляет цветок в петлице, склабится, притворно изображая улыбку вежливости, – и на цыпочках удаляется.
Иннокентий возмущается вслед:
– Поправь манишку!
Да сколько же можно терпеть издевательства глупой птицы?!
– Сам поправь, дурак!
– Гуляет? – спрашивает Анжела у вернувшейся мамы.
– Еще бы! Насладился нижним поцелуем. Настроение – во! Знаю я их, мужиков-то!
Анжела ошарашена:
– Нижним поцелуем?
Она хватается за живот и отворачивается. Ее рвет.
Ксению Михайловну тоже мутит:
– А как ты думала, доча? Как по другому в наш современный век?
Позывы нарастают:
– Тут нужны… сильные… аргументы…
И вот она тоже хватается за живот, ее тоже рвет.
Анжела сквозь позывы спрашивает:
– Что… Будет… Теперь… …
Ксения Михайловна сквозь позывы отвечает:
– Как что… Теперь… Свадьба… Не отвертится…
24. Ненасытна. Круглосуточно. Бесплатно
Мы так рады, что дело двух влюбленных наконец сдвинулось с мертвой точки и одинокие судьбы наконец соединятся! Но сколько еще разбитых сердец вокруг!
