Марина Москвина - Мусорная корзина для Алмазной сутры

Внимательно ознакомившись с этим донесением, Иосиф Виссарионович Сталин решил погубить Степана Степановича: арестовать, посадить в тюрьму и по-тихому расстрелять, чтобы тот своими восточными лжеучениями не подрывал единственно верное вечно живое революционное учение Марксизм-Ленинизм, в основе которого как раз и лежит ненависть к темному прошлому, мечта о светлом будущем, а также линейный процесс рождений и смертей, довольно бессмысленных, но данных нам в ощущениях, как объективная реальность.

И вот черной ночью, безлунной и беззвездной, на станцию Кратово в поселок Старых Большевиков к дому Степана Степановича Гудкова подкатил черный «воронок». Из него вышли люди в длинных черных пальто и черных шляпах, надвинутых на глаза.

Так вот, эти черные люди обязательно бы арестовали моего дедушку Степана и посадили в тюрьму, если бы его на день раньше уже не посадили за взятки.

31. Напротив дома Степана в поселке Старых Большевиков по четной стороне улицы стояла дача абсолютно засекреченного авиаконструктора Ивана Поставнина и его жены тети Шуры. Степан Степанович дружил с Иваном, а тетя Шура водила знакомство с Матильдой.

Тетя Шура была великосветская дама, носила дорогие меха, ей шили на заказ горжетки и палантины, она была очень пышная, наша тетя Шура, с утра себе волосы завивала горячими щипцами, имела толпы поклонников и никогда нигде не работала.

Дядя Ваня был из простонародья. Он денно и нощно работал в ЦАГИ — Центральном Аэрогидродинамическом институте в городе Жуковском. Авиаконструкторы тогда очень высоко ценились, их считали элитой. Так что тетя Шура Поставнина была светской львицей при конструкторе.

У них была дочка Таня — простоватая, некрасивая, похожая на папу. Она мечтала стать артисткой, но имела совсем непривлекательную внешность — волосы бесцветные, пепельные, жидкие косички заплетала с черными бантиками.

Зато тетя Шура была яркая и сочная. Она пользовалась оглушительным успехом, и пока ей не позвонят и не назначат свидания (Поставниным во всем поселке первым установили телефон!), она вообще не вставала с постели.

Она лежала, читала, слушала радио, пила кофе, и она очень любила рассказывать про свои романы.

А дядя Ваня был ангел. Когда-то у него были крылья, но в молодости он упал с лошади и крылья потерял. С тех пор он мечтал об авиации, выучился на конструктора, и это стало его настоящим призванием.

Вместе с Андреем Туполевым Иван Поставнин сконструировал немало самолетов, которыми в тридцатые годы гордилась советская страна. Но Ваня понимал, что это не те самолеты. Ему нужен был такой самолет, который унесет его совсем к другим землям и в иные небеса.

А в это время наша авиация набирала силу и высоту, авиационная промышленность делала немыслимые успехи. Мы ведь тогда должны были все делать больше всех, лучше, скорее и высококачественнее. Арктику бороздил Папанин, небо — Чкалов.

Воспользовавшись этим обстоятельством, в тридцать четвертом году в Центральном Авиационном институте в городе Жуковском Иван Поставнин предложил Андрею Туполеву проект гигантского агитационного самолета «Максим Горький».

— Это будет невиданное в мире чудо, — говорил дядя Ваня Андрею Туполеву. — Восемь моторов, ты представляешь? Четыре с одной стороны, четыре с другой! Сорок две тонны! Восемьдесят пассажиров! Восемь членов экипажа. Размах крыльев — … шестьдесят три метра!..

— Не взлетит, — с сомнением отвечал Туполев. — С размахом ты, брат, явно перебарщиваешь.

— Взлетит! — говорил дядя Ваня с горящими глазами. — Ты меня знаешь, Толя, я слов на ветер не бросаю. Голову даю на отсечение — взлетит. Он будет разбрасывать на годовщину Октябрьской революции листовки, прославляющие партию и советский народ. На праздник Первомая с него будут прыгать парашютисты и выпускать воздушные шарики! Перед парадом на Красной площади он станет тучи разгонять своими крыльями. А если осенью в городе недостаточно желтой осенней листвы, мы будем листья собирать в лесу и рассыпать над городом — желтые, алые, кленовые, чтоб было впечатление пылающей золотой осени. Причем это мероприятие можно проводить в любое время года…

Вскоре группа самолетостроителей под руководством Андрея Туполева с его ближайшим сподвижником Иваном Поставниным соорудила в одном экземпляре громадный, невиданный по тем временам Ант-20, присвоив ему славное имя классика советского реализма Максима Горького.

Когда «Максим Горький» был готов, на нем решили прокатить всех строителей, которые участвовали в его созидании. Им выдали пропуска и с большими семьями — женами, тещами, детьми — пригласили для увеселения полетать над Москвой.

Дядя Ваня Поставнин тоже получил такие билеты. Он шел домой и думал:

— Обычно туда, куда я собираюсь лететь, улетают по одному. Забрать с собой дочку? Ведь Шура так и так не полетит… А! Как получится, — подумал Ваня.

Утром все спали, когда он проснулся, съел геркулесовой каши, выпил чаю, подошел к Тане, хотел разбудить, а она так сладко спит, и он пожалел ее.

— Пусть спит, — подумал дядя Ваня. — И Шуру жалко. Ну, ладно, если я улечу, а Таня пусть у ней останется.

И полетел сам.

18 мая 1935 года самолет «Максим Горький» со страшным ревом поднялся в небо и полетел над Москвой. Москвичи с изумлением следили за его полетом. Еще никогда в мире никто не видел в воздухе подобного чудовища. Тень от его крыльев пронеслась по Красной площади, улице Горького и легко заскользила к Белорусскому вокзалу.

Почетным эскортом стального гиганта Ант-20 торжественно сопровождали два самолетика. Внезапно один самолетик не рассчитал траекторию полета и врезался в «Максима Горького». В тот же миг у «Максима Горького» отвалилось крыло. Он весь развалился и начал падать. Это было в центре Москвы.

Город замер. Внизу был вокзал. Трамваи. Тысячи пассажиров с детьми в ужасе смотрели, как на них медленно летят обломки самолета.

Но обломки «Максима Горького» не достигли земли.

Они исчезли в воздухе, растворились: ни тел, ни следов катастрофы — будто самолет на глазах у всей Москвы перешел в какие-то другие миры.

На Новодевичьем кладбище под могильной плитой, на которой золотыми буквами перечислены восемь членов экипажа и восемьдесят пассажиров «Максима Горького», в том числе и наш дядя Ваня Поставнин, нет никого.

Это просто мемориальная плита.

Специалисты утверждают, что по всем параметрам такой самолет не мог взлететь. Это какой-то нонсенс. Не летают такие самолеты. И приводят доказательства: когда авиаконструкторы решили повторить подобную конструкцию и соорудили точно такой же восьмимоторник «Илья Муромец», он даже и не подумал взлететь без дяди Вани. «Илью Муромца» потом разобрали, и в том году Центральный Авиационный институт города Жуковского получил первое место по сбору металлолома.

А тетя Шура осталась с Таней без всяких средств к существованию. Хотя Таня некоторое время работала в Театре Советской Армии — она все же выучилась на артистку, и у нее там была одна второстепенная роль без слов.

Она выходила на сцену, в нее стреляли, и она падала.

Степан Степанович Гудков был приглашен ею на спектакль, увидел Таню Поставнину в этой роли и был восхищен.

— Если б ты видела, как она упала! — рассказывал он Матильде. — Танька — великая актриса!

Но дальше этого падения дело у нее не пошло, после войны они продали московскую квартиру и окончательно переехали в Кратово. Таня стала работать учительницей в сельской школе. А тетя Шура Поставнина разводила цветы.

Цветов у них было полно, много роз и сирени. Розы выращивались под баночками, а сирень буйно расцветала весной — белая, махровая, лиловая, розовая и голубая, она аж полыхала за забором.

Тетя Шура постоянно занималась садом, а дом забросила совершенно. У них были кучи барахла, все это валялось и ветшало, никогда они не подметали, просто утопали в пыли и грязи. Ни посуду не мыли, ни окна, да и сами они — Таня с тетей Шурой — не мылись никогда.

Таня вышла замуж, родился мальчик Алеша. Но Танин муж очень скоро от них убежал. А мальчик рос, и вскоре выяснилось, что он гений. С шести месяцев этот Алеша читал научные журналы и рассуждал на философские темы, хотя он тоже никогда не мылся, с утра до вечера лежал в кровати, даже когда вырос и стал молодым человеком, и никто ему не стриг ногти.

Однако вся их семья была сторонником здорового питания. Поэтому они в огромном количестве поедали зеленый лук. Таня нарезала огромные тарелки лука, поливала маслом — в день они обязательно съедали по тарелке лука. У них ничего не было, кроме сирени, роз и лука.

Поставнины очень редко выходили из дома. Тетя Шура собирала на макушке седые волосы в пучок, носила шапку с отворотами, закрывающими уши, какую-то длинную рубаху по щиколотку и галоши на босу ногу.