Джеймс Хайнс - Девяносто девять
Но ведь никто за мной не наблюдает, никто меня сейчас не видит, подумал Грегори, никто на всем свете даже не знает, где я нахожусь. От последней мысли у Грегори по телу снова пробежала дрожь. Миссис Спидвелл, конечно, знала, что он должен был поехать в Силбери, но ведь она не могла сказать наверняка. Никто не знает, где я нахожусь, подумал он, и никому нет до меня никакого дела.
Дождевая вода собиралась на куртке в маленькие бусинки, и он стирал их пальцами, а затем стряхивал с руки. До автобуса из Силбери оставалось еще целых три часа. Можно, конечно, вернуться в паб и сидеть там, попивая пиво, при условии, что бармен вернулся, но Грегори понимал, что от этого он почувствует себя еще хуже. Да и местность представляет несомненный интерес. Мартин обрадуется, если он приедет в Лондон с идеями относительно новой серии для их программы. Кроме того, за пределами деревни также много интересного – искусственный холм, к примеру, и длинный вытянутый курган на вершине; да и куртка у него надежная: если не пойдет настоящий дождь, он не промокнет. Не помешал бы путеводитель для осмотра местных достопримечательностей, и, оглядевшись по сторонам, Грегори проследовал по маленьким деревянным ступенькам по направлению к магазинчику сувениров.
Магазинчик располагался в маленьком, аккуратном отреставрированном домике со старинными окнами, выбеленными стенами и соломенной крышей. К своему великому удивлению, поднимаясь по чистенькой, покрытой гравием дорожке к магазинчику, Грегори увидел, что оттуда выходит знакомый ему бармен. Оба остановились: Грегори на дорожке, бармен – взявшись за ручку двери.
– А я-то думал, куда это вы пошли, – сказал Грегори. Бармен снова покраснел, отвел взгляд от Грегори и закрыл за собой дверь. В другой руке он держал новую фотопленку в ярко-зеленой коробочке, которую тут же поспешно затолкал в нагрудный карман.
– Все в порядке? – спросил он, стараясь не встречаться взглядом с Грегори.
– Просто превосходно, – ответил Грегори, полагая, что он имеет в виду «Обед пахаря». – Я оставил деньги на стойке.
Бармен кивнул, и, проходя друг мимо друга, они как-то неуклюже и немного комично посторонились. При этом бармен взглянул на Грегори, поднял большой палец, загадочно подмигнул приезжему и заспешил по дорожке по направлению к своему пабу. Гравий хрустел под его толстыми подошвами. Грегори с удивлением обернулся: бармен семенил по дороге, засунув руки в карманы джинсов и втянув голову в плечи от холодной ноябрьской мороси.
Когда Грегори вошел в магазин, зазвенел колокольчик, и в дверной прием, соединявший торговый зал с другим помещением, выглянула высокая сухопарая женщина в свитере крупной вязки и длинной цветастой юбке. Она оглядела Грегори с ног до головы и удалилась, прежде чем он успел поздороваться и улыбнуться ей. Убедившись, что женщина не видит его, Грегори взглянул на свое отражение в дверном стекле – волосы были влажные, но пока еще не спутались и не прилипали к голове. Он провел ладонью по усам и эспаньолке, отвернулся от своего отражения и осмотрел магазин.
Основное помещение было довольно светлое, с выбеленными стенами и низкими потолочными балками. С потолка свисали китайские колокольчики и всякие безделушки: причудливые сооружения с шариками различной формы и металлическими медальонами, вставленными в разнообразные оправы. Для британского магазина это место было необычно теплым и источало одурманивающее смешение странных ароматов, мыла, свечей и ладана. На какое-то мгновение Грегори показалось, что один из ароматов ему чем-то очень знаком, но в хаосе обонятельных впечатлений он быстро потерял его.
Грегори заглянул в дверной проем и увидел на табурете за прилавком женщину – она не обращала на него никакого внимания, углубившись в книжку в мягкой обложке. Он расстегнул куртку, стараясь не закапать сувениры дождевой водой. На некрашеной деревянной полке под передним окном Грегори увидел несколько журнальных стопок. Журнал назывался «Исследования о кругах», на обложке каждого номера были помещены разные фотографии кругов на полях, сделанные с воздуха.
Грегори взял один из последних номеров и пролистал его. Страницы журнала пропитались ароматами магазина, и Грегори поморщился от терпкого запаха, ударившего ему в нос, обычной обонятельной имитации Востока, которая сразу же определила его отношение к содержанию журнала, состоявшего в основном из псевдонаучных статей с длинными наукообразными заголовками, обильными сносками и зарисовками в археологическом стиле с показом места, характера расположения и масштаба.
Грегори обернулся и снова взглянул на штучки, свисавшие с потолка, – все они в той или иной форме повторяли рисунок кругов на полях. С журналом в руках он прошел среди полок на середину помещения. Здесь Грегори увидел булавки в форме кругов на полях, сережки в форме кругов на полях, ожерелья в форме кругов на полях; на полках лежало мыло в форме кругов на полях и ароматические свечи в форме кругов на полях; рядом были разложены майки и футболки с различными популярными узорами кругов на полях.
Это еще больше подогрело его интерес, и Грегори вдруг вспомнил, где он раньше слышал о Силбери. Летом два года назад деревня стала центром своеобразной сенсации, связанной с обнаруженными здесь кругами на полях. Однако вскоре группа телевизионщиков установила, что пресловутые круги являются делом рук каких-то двух мошенников.
Грегори чувствовал, как растет его интерес к увиденному. Да, информация, которую он может почерпнуть здесь, будет намного интереснее друидов в капюшонах из Стоунхенджа. Она намного более современна и свежа. Он обнаружил, что невольно начинает подбирать слова для будущей передачи: Силбери – паранормальная мекка; мегалиты – пробные камни для духа времени; археология, ставшая мистикой. К этому добавить еще обнаженного разрисованного англичанина, танцующего среди мегалитов, – и, как любит говорить Мартин, вы побили всех!
Держа в руках благоухающий журнал, Грегори вошел в следующую комнату и остановился в дверях, задев макушкой верхнюю перемычку двери. Женщина оторвала глаза от книги и вновь смерила его взглядом. Грегори улыбнулся ей в ответ. – Я тот самый высокий американец, о котором вы так много слышали.
Женщина кокетливо опустила ресницы и тоже улыбнулась.
– Верно, – ответила она, пальцем заложив страницу в книге. – Слава вас опережает.
Грегори пригнулся и прошел в комнату, где ему в глаза бросились стопки открыток с видами Силбери, путеводители и развешенные повсюду красно-зеленые карты Картографического управления Великобритании. Только по этому уголку магазина можно было понять, что Силбери – историческая местность, все остальное пространство здесь было отдано спиритуализму и мистике.
– Можно мне задать вам по-американски грубый вопрос? – спросил Грегори.
Женщина вопросительно подняла бровь.
– У вас много покупателей вон той литературы про круги на полях?
Женщина сжала губы, словно пытаясь сдержать улыбку, и Грегори подумал, что она по-своему милая и вполне симпатичная при всей ее внешней угловатости и некоторой костлявости. Женщина, казалось, поняла, о чем он думает, вдруг прямо и откровенно взглянув на него своими зелеными глазами.
– Да, было много, – ответила она и провела рукой по книге. – Большую часть кругов находили в радиусе пятнадцати миль отсюда. Какое-то время это была настоящая сенсация.
Грегори кивнул, листая журнал и вдыхая поднимающийся от него густой аромат. Где-то на одной странице ему бросилось в глаза слово «Гея».
– По крайней мере, – продолжала она, – до тех пор, пока не стало ясно, что большую их часть устроила парочка молокососов из Суиндона. Они выпивали несколько кружек пива, потом глубокой ночью отправлялись в поле какого-нибудь бедного фермера и начинали проказничать. А на следующий день сюда являлись телевизионщики, и толпа очень странных людей заполняла всю деревню.
– Ну а теперь? – спросил Грегори.
– Вряд ли вы – или кто другой – раскошелитесь на пятнадцать старых номеров «Исследований о кругах».
Грегори поднял глаза от журнала. Он решил не говорить, что намерен вернуться к ним в деревню со своей группой телевизионщиков. На нее это могло произвести не очень приятное впечатление.
– А вас что, тоже интересовали круги?
– Откровенно говоря, я к подобным вещам равнодушна. – Женщина смахнула волосы со лба. – Только пусть это останется между мной, вами и телеграфным столбом, как говорится.
Грегори улыбнулся ей. Она на самом деле была очень хороша, специфически английской худосочной миловидностью. И Грегори сразу же вообразил, как ее поджарые бедра прижимаются к его бедрам.
– Наверное, больше кругов не осталось, и мне не на что будет посмотреть? – спросил Грегори.
