Андрей Шляхов - Доктор Данилов в поликлинике, или Добро пожаловать в ад!
Данилов помог Елене раздеться, а пока она мыла руки, схватил в комнате горшок с цветком и замер в коридоре. Как только Елена вышла из ванной, Данилов опустился перед ней на одно колено и, протянув горшок, сказал:
— Лена, будь моей женой!
Елена взяла горшок и сказала:
— Я согласна! Накорми меня ужином и веди под венец.
— Давай завтра же подадим заявление, — предложил Данилов. — У меня прием с одиннадцати, а в загсе есть знакомая. Так что если даже будет очередь…
— То нам она не помеха, — закончила Елена. — Только давай выберем другой день. Завтра в десять я должна быть у Гучкова.
— Что-то случилось?
— Не случилось, но скоро случится. Я стану директором региона.
Подстанции московской «Скорой помощи» объединены в несколько региональных, зон, управляемых директорами. Директор одновременно заведует одной из подстанций своего региона.
— Нашего?
— Пока неизвестно. Думаю, что завтра утром я все узнаю.
— Тогда мы должны пожениться как можно скорее, — сказал Данилов, — пока ты окончательно не загордилась и не решила, что я тебе не пара.
Глава третья
Прививки и холера
Заветная тайна доктора Назарова была раскрыта случайно. С наступлением зимы в поликлинике началась очередная кампания противогриппозных прививок. Каждый участковый врач в определенный день вместо приема пациентов обходил с медсестрой организации, расположенные на своей территории, и предлагал всем желающим сделать прививку. Народ прививался слабо, считая, что без прививки грипп еще может пройти стороной, а уж если привиться, то точно заболеешь. Врачи особо не настаивали, ведь прививки — дело добровольное. Хочешь — закапаем тебе в нос вакцину, не хочешь — распишись в отказе.
В продовольственном магазинчике, принадлежавшем азербайджанцу по имени Нариман, доктора Голованову с медсестрой Юлей встретили крайне недружелюбно.
— Что за дела? — возмутился Нариман. — Разве есть такой закон, чтобы каждую нэдэлю приходить?!
— Мы не с проверкой, а с прививкой от гриппа, — попыталась объяснить Голованова, думая, что Нариман не так ее понял. — Прививки, понимаете?
— Я все прэкрасно понэмаю! У мэнэ диплом университета! Я знаю, что такое прэвивки!
— Если у вас диплом университета, то и ведите себя культурно! — возмутилась Голованова. — Нечего на нас орать, я сама на кого хочешь наорать могу! Объясните толком, в чем дело…
Нариман рассказал, что к нему неделю назад приходил доктор из поликлиники. Доктор был суров и непреклонен.
— Я говорю — нэ надо нам прэвивки! Нам и бэз них хорошо, выручка от прививки больше не станет, да! А он говорит: «Нэ будешь дэлать, будешь иметь дело с санэпидстанция». Очень мэнэ надо имэть дело с санэпидстанция! У меня и так все в порядке!
Голованова проводила взглядом стаю тараканов, неспешно пересекавших коридор в метре от них, и невольно улыбнулась.
— Это с улицы заходят, — перехватив ее взгляд, объяснил Нариман. — Кругом грязь, только дверь откроешь — сразу лэзут, да?
— Вы давайте дальше про прививки, — попросила Голованова. — Тараканы — это не наша компетенция.
— И нэ моя тоже! — на всякий случай сказал Нариман. — Дальше что? Дальше доктор говорит: «Давай вызывай нэработающую смену, им тоже прэвивки надо». Я говорю: «Люди дома отдыхают, как их можно бэспокоить». А доктор не такой, как вы, ханум, ничего нэ слушает. Или всем прэвивки, или пойдет письмо в санэпидстанцию, и на следующей неделе чтобы я проверку ждал. Я говорю: «Давай по-хорошему», а он мне отвечает: ««По-хорошему» это сколько?» Что делать, э? Немножко оказал ему уважение, все как полагается, он довольный ушел, улыбался. Думаю, все — пронесло. А сегодня смотрю — вы приходите. Опять прививки. Вы меня поймите правильно, я против того, чтобы ко мне две такие красивые женщины ходили, ничего не имею. Даже радуюсь. Но эти прививки у меня вот где сидят, — Нариман постучал ребром ладони по своей толстой шее. — При таком раскладе мне лучше один раз проверку из санэпидстация встретить, чем постоянно вашу поликлинику подогревать. Это же бэспредел получается!
— Наверное, к вам какой-то аферист приходил, — предположила Голованова. — Прививки — дело добровольное. Не хотите делать, распишитесь, что мы предлагали, а вы отказались и живите спокойно. По этому поводу мы никаких писем никуда не отправляем.
— Какой аферист! — возмутился Нариман. — Я что, вчера родился, чтобы аферистам деньги просто так давать. Настоящий доктор приходил, я его в поликлинике видел, когда к урологу ходил. На третьем этаже он сидит, рядом с туалетом кабинет.
— С мужским туалетом или с женским? — уточнила Голованова.
— С мужским. Я как раз туда заходил, а доктор у дверей стоял.
— А как он выглядел?
— Пожилой уже, брунет, очки такие солидные с толстыми стеклами…
— Назаров, — узнала Юля.
— Назаров, — подтвердила Голованова. — А доктор один был или с медсестрой?
— Один.
В соседней парикмахерской повторилась почти та же самая история. И здесь успел побывать доктор Назаров. Причем получил с хозяйки не только деньгами, но и натурой — попросил подстричь его, разумеется, забесплатно.
— Ну, Назаров, ну, прохиндей! — возмутилась Голованова. — Как только додумался до такого?
— В тихом омуте черти водятся, — заметила Юля.
Следствие, проведенное Головановой, установило, что Назаров добросовестно окучил все мелкие объекты на ее участке, проигнорировав только стоматологическую клинику.
— А чего ему здесь ловить? — сказала Юля. — Здесь эти понты с обязательными прививками и письмом в санэпидстанцию не прокатят, народ грамотный, права свои знает. Еще и в поликлинику нажалуются.
— Я сама нажалуюсь, — пообещала Голованова. — Тоже мне — деятель. Нет, Юль, я все понимаю — хочешь подкалымить, подойди ко мне и предложи вместо нас выйти на прививки по нашему участку. Мы бы сейчас свои дела делали бы, а он свои, то есть наши. Это было бы справедливо. И плевать бы я хотела на то, с кого он что получит. Мне своих денег хватает. Но действовать вот так, за моей спиной, чтобы я потом ходила и выслушивала все эти вопли… Нет, за такое надо наказывать!
— Карать, Любовь Петровна! — поправила Юля.
— Да, верно, — согласилась Голованова. — Карать! Нет, но кто бы мог подумать…
Доктор Назаров, одинокий и оттого весь какой-то неприкаянный и неухоженный, работал в поликлинике пятый год. Администрация была им довольна — толковый, на работе не пьет, не отказывается от беготни по чужому участку, если возникает такая необходимость, пациентам не хамит. С коллегами Назаров почти не общался, в празднествах и отмечаниях не участвовал. Пришел — отработал — ушел. Ходили слухи, что он кодировался и оттого предпочитает избегать соблазнов.
Голованова не поленилась вернуться с участка в поликлинику (новость была слишком хороша для того, чтобы дожидаться завтрашнего дня) и рассказать все заместителю главного врача по медицинской части Литвиновой.
На следующее утро доктор Назаров был вызван в кабинет главного врача, где верхушка администрации (главврач и оба заместителя) устроили ему перекрестный допрос с пристрастием. Не выдержав давления, Назаров «раскололся» и рассказал, что «внеплановую прививочную деятельность» практиковал уже три года. Вначале действовал на своем участке, затем потихоньку стал окучивать и чужие. Поначалу действовал осторожно — ходил на «левые» прививки (от самых разных заболеваний, начиная со столбняка и кончая бруцеллезом) лишь в промежутках между официальными прививочными кампаниями. В этом же году Назаров совсем потерял совесть и, совершенно закономерно, пострадал из-за своей наглости.
— Вы вот так приходили и говорили, что пришли делать прививку от бруцеллеза, и люди вам верили? — всплеснула руками Пахомцева. — От бруцеллеза же прививают только животных!
— Это мы с вами знаем, Татьяна Алексеевна, — скромно улыбнулся Назаров. — Я еще и от лихорадки Цуцугамуши прививать ходил. Какая разница? Все равно ведь никто не прививается. Все откупаются, потому что боятся заболеть от прививки…
— Как вам вообще пришла в голову такая мысль, Дмитрий Ефимович? — спросил главный врач.
— Совершенно случайно, Антон Владимирович, — Назаров явно надеялся откровенностью заслужить прощение. — Пришел я как-то на прививки в магазин, а мне там за то, чтобы я их, значит, не беспокоил, предложили колбаски копченой, брынзы и даже… э-э-э… литровую бутылку водки не пожалели. Я обрадовался, а пока домой в автобусе ехал, подумал — эх, почаще бы так. Ну и придумал всю эту затею.
— Она вам дорого обойдется, эта ваша затея, — нахмурилась заместитель по медицинской работе. — Очень дорого. Как минимум…
— Разрешите мне сказать, Надежда Семеновна, — перебил главный врач. — Дмитрий Ефимович, возьмите у секретаря бланк и напишите заявление об увольнении по собственному желанию сегодняшним числом. Затем собирайте вещи, возвращайтесь сюда за трудовой книжкой, и чтобы через час и духа вашего не было в поликлинике! Надежда Семеновна, распорядитесь, чтобы восьмой участок разделили между другими врачами.
