Анна Бялко - Обман
И это немедленно навело меня на мысль о моей собственной маме. Которая, конечно же, немедленно примчится, если уже не примчалась, в больницу, а поскольку мама – не Валька, то никакой амнезией ей зубы не заболтаешь, она враз поймет, что это не я, и тут такое начнется... Или уже началось... Нет-нет-нет, маму нужно как-то нейтрализовать. И наверное, лучше всего рассказать ей правду. Если она будет знать, что я жива и здорова, то не станет активно вмешиваться. Мало ли, как дитя развлекается... И потом, хоть я и не рассказываю ей о своих заморочках и, приезжая к ним в гости, изо всех сил делаю бодрый вид, мама все равно о чем-то догадывалась. Она не спрашивала меня ни о чем напрямую, просто... Догадывалась. На то и мама. Хорошо еще, если про бутылки в шкафу не знала. Может, я дура и надо было все раньше ей рассказать, ну да что уж теперь.
Теперь надо застать ее дома, потому что по мобильному ей все равно никогда не дозвонишься – она его не слышит в сумке и не берет (если вообще не оставляет дома). Быстро, быстро, где здесь телефон?
Телефон довольно быстро отыскался под диваном – я сама же его туда и засунула впопыхах. Старенький аппарат, еще с цифровым диском, трубка растреснута и замотана синим изоляционным шнуром. Надо будет потом трубку нормальную купить...
С непривычки ошибаясь во вращении цифр и торопясь, я пару раз попала не туда, и только потом, сосредоточившись, усилием воли набрала все как надо. Гудок. Еще один. Неужели скорая так быстро работает – и Вальку успели найти, и маму... Нет, вот подошла.
– Привет, мамочка, это я. Как дела?
– У нас все в порядке. А почему у тебя голос такой?
– Какой такой, мам? Нормальный голос. – Вот и всегда она так – я еще чихнуть не успею, а мама уже знает, что я простужена. Ну и втули ей, что я – не я. Нет, правильно решила расколоться.
– Мам, я должна тебе что-то рассказать, только ты не волнуйся.
– Я так и знала. Что с тобой случилось?
– Мам, со мной все в порядке, ничего не случилось. То есть случилось, я же и пытаюсь тебе рассказать.
– Что произошло? Митя? Валя?
– О Господи! Мам! Сядь и послушай. Это вообще не про них, это про меня. Понимаешь, дело в том, что... В общем, я тут попала в аварию...
– Я чувствовала. С тобой все в порядке? Ты где?
Я разозлилась. Видит Бог, я пыталась осторожно ее подготовить, но это же невозможно.
– Если ты еще раз меня перебьешь, я сдохну от злости! Ты можешь послушать без дурацких вопросов? Две минуты? Я попала в аварию, и я в больнице, тебе сейчас позвонят, но это не я, поэтому, когда позвонят, ты не волнуйся. Со мной все в порядке, я цела и вообще в другом месте.
– Все понятно, – спокойно сказала мама. Неужели правда понятно? Или она у меня гений? – У тебя сотрясение мозга. Врач там поблизости есть? Позови его.
– Ма-а-ам! Какой врач? Я не в больнице! В больнице – не я! И в аварии – не я. Но все будут думать, что я, а тебя я предупредила, и ты не волнуйся.
В общем, с горем пополам мне удалось наконец более-менее связно изложить ей суть произошедшего. И тут я снова убедилась в полезности существования родной матери.
– Где, ты говоришь, ты находишься? – спросила она. – Я к тебе приеду. Тебе много чего понадобится, ты подумай как следует, я тебе все привезу.
Все-таки она у меня умница. С ходу мне в голову пришли только апельсиновый сок, телефонный справочник и карта Москвы. И одновременно другая замечательная мысль.
– Мам, ты подожди ко мне ехать. Лучше завтра. Я как раз все вспомню, чего надо. А сейчас ты лучше в больницу съезди.
– В какую больницу?
– Ну, откуда я знаю, в какую. Куда меня отвезли, то есть Марину. Они скоро Вальку найдут, а он тебе позвонит.
– И зачем я туда поеду?
Нет, все же с ней трудно.
– Как зачем? Это же я!
– Но ты же здесь!
– Да, но ты-то этого не знаешь! Как будто. Твоя дочь попала в аварию, в больницу, а ты не поедешь, что ли? Сама подумай.
– И что я там буду делать? Я не смогу. Все догадаются.
– Тебе не надо ничего делать. Она без сознания, у нее потеря памяти, она тебя так и так не узнает. Скажешь: «Дочка, дочка, что же ты меня не узнаешь?», заплачешь и уйдешь, всего и делов.
– Я не смогу, я засмеюсь. А у нее правда потеря памяти?
– Я же тебе объясняю. И ничего смешного, она со мной – одно лицо. А ты там все посмотришь, как, что. Как Валька.
– А если она все вспомнит?
– Всё равно все решат, что она не в себе. И наоборот – ты ей тогда тихонечко скажешь, что все хорошо, чтобы не рыпалась, лежала, поправлялась, и позвонишь мне. Я что-нибудь придумаю. Мам, пожалуйста.
– Ну я не знаю. Зачем тебе все это надо?
– Мам, сейчас все равно поздно. Пожалуйста, поезжай. И завтра – ко мне. И тогда поговорим.
– Ладно. Какой у тебя телефон?
Хороший вопрос. Я с ужасом поняла, что не знаю. И даже не представляю, как и узнать-то. Наверное, можно завтра будет позвонить в какое-нибудь адресное бюро (в какое?), и там, по адресу... А если правда надо будет из больницы позвонить?
– Мам, я не знаю. И что делать, не знаю.
– Вот балда. Посмотри на телефоне.
Я тупо послушалась, взяла аппарат в руки, и – о, чудо – внизу, в рамочке, была заткнута истертая бумажка, на которой слабо различалось семь цифр, коряво написанных синей ручкой.
– Мам, есть! Записывай. И перезвони мне для проверки.
Она перезвонила только через полчаса, и я уже успела совершенно пасть духом. Наверное, номер какой-нибудь неверный, или я плохо разобрала. Я пыталась сама ей перезвонить, но было безнадежно занято. Что она там, набирает без конца, что ли? Наконец раздался звонок.
– Ну, слава богу! Чего ты так долго?
– Мне звонил Валя, – сурово сказала моя мать. – Ты напилась или накололась какой-то дряни, разбила машину, попала в больницу. Что вообще происходит? Валя просто сам не свой. Я сейчас же еду туда. Он хотел звонить Мите, я еле его отговорила.
– Мамочка, ты гений! Давай едь скорее, завтра созвонимся.
Господи, как хорошо, что я догадалась ей позвонить. Действительно, Митю же могли напугать. Я идиотка, что сама об этом не подумала! А Валька... Вне себя... Странно. Наверное, машину жалеет, новая совсем была. Но вообще интересно, что там сейчас происходит, в этой больнице. Эх, не спросила у матери, в какой. Хотя какая разница? Завтра так и так все узнаю.
Чего бы такого сделать, чтобы время прошло? А кстати, сколько времени-то? Единственные часы, которые мне удалось найти – старый будильник на кухне – показывали половину третьего, причем уже давно. Попытки завести их ни к чему не привели. Надо будет внести часы в список для мамы, а пока время можно узнать по телефону.
Ого, уже восемь! И даже с лишним. Тогда вообще можно ложиться спать, пока еще я тут простыни всякие найду, рубашку ночную... Можно будет лечь и телевизор включить – вдруг про меня в «Дорожном патруле» скажут. Или в «Криминальном вестнике»!
Валентин Сергеевич Волковицкий повесил телефонную трубку, отпил остывшего кофе, протянул руки за голову и вытянулся, откинувшись в кресле. Нет конца суете. А впереди еще такой длинный день.
С утра он читал лекцию аспирантам экономической школы. Занятие было хлопотливое и неблагодарное – к лекциям еще и готовиться надо было, – но он его не бросал. Во-первых, помогало держаться в форме, во-вторых – это интеллигентно и благотворно влияет на имидж, в третьих... В-третьих, неважно. В конце концов, ему это даже нравилось.
Потом, после лекции, нужно было подскочить в Думу. Там был намечен важный разговор. Разговор, как всегда, разветвился, зацепился, перетек в кулуары, потом в ресторан, пообедать по делу, потом – опять треп... В общем, до своей конторы он добрался уже часам к четырем. А тут тоже, как всегда, ждала суета. Клиенты, запарки, несостыковки. Гриша, заместитель, конечно, разгребал, как мог, но все равно хватило. Хороший парень Гриша, сам его, можно сказать, из ничего вырастил. Это важно, когда есть надежный тыл. Хотя рассчитывать, конечно, в любом случае можно только на себя.
И хорошо рассчитывать. Расчет – вообще главное дело в чем угодно, а уж в экономике... Вот тогда, в молодости, все, позакончив университет, ломанулись зарабатывать деньги, а он рассчитал – и защитил кандидатскую. Тогда это вообще не ценилось, степень, звание – ерунда какая. И докторскую потом, через пять лет, тоже подумал и сделал. И теперь кругом полно специалистов, экономистов и прочих знатоков, а доктор наук Волковицкий – только один. И что ни говори, это красиво звучит, особенно будучи произнесено с правильной интонацией. И в бизнесе лишние знания и хороший расчет никогда не мешают. Тем более, если сам бизнес построен на экономических расчетах. А фирма Валентина Сергеевича именно этим и занималась – консультациями, расчетами и прогнозами. Экономическими. Но каждый, кто имел с этим дело, понимает: от экономики до политики один шаг.
Валентин Сергеевич был удачливым бизнесменом. Достаточно умным, достаточно жестким, в меру жестоким, имеющим мертвую хватку и множество нужных связей. Выросшим в нужное время в нужном месте. Умеющим все и чувствующим себя в омуте отечественного бизнеса, как рыба в воде. Крупная, хищная рыба в блестящей монетной чешуе.
