Юстейн Гордер - Зеркало загадок
— А как ты узнал, что придёт мама? — спросила она.
— «Что придёт мама», — повторил Ариэль. — «Как ты узнал, что придёт мама?»
— Ты дразнишься!
— Просто пробую на вкус слова.
— Пробуешь на вкус слова?
Он кивнул:
— Вообще-то это единственное, что ангел может попробовать на вкус.
— Ну и как они на вкус?
— Немного странные.
— Почему это?
— Тебе не кажется, что как минимум странно думать о том, что когда-то ты лежала и барахталась у мамы в животе?
Сесилия снисходительно вздохнула. Она вспомнила, что всё, связанное с рождением детей, так же далеко от ангелов, как небо от земли. Она сказала:
— Как ты узнал, что она придёт?
— Она завела будильник на три часа.
— Но ты же не можешь видеть сквозь стены?
Он на шаг приблизился к ней.
— Давай кончай с этой ерундой. То, что ты называешь «стенами», для нас не стены.
Она прикрыла рот рукой.
— Тогда у тебя рентгеновский взгляд. А ты можешь видеть насквозь моё тело?
— Если захочу. Но я не знаю, что вы чувствуете, когда вся съеденная еда перемешивается в ваших желудках и становится плотью и кровью.
Она поёжилась.
— Давай лучше поговорим о чём-нибудь другом.
— С удовольствием.
— Ты можешь подойти поближе?
В следующее мгновение Ариэль уже сидел на стуле перед кроватью Сесилии. Казалось, что он изменил местоположение, не сделав ни одного шага: так слайд передвигается по стенам комнаты, как только повернёшь проектор.
— Не видела, чтобы ты шёл, — заметила девочка. — Ты просто внезапно оказался на стуле.
— Нам не надо «ходить» так, как вам. Просто скажи, где мне надо оказаться, и я в тот же миг буду там.
— Ты должен объяснить это поподробнее. А ещё ты должен рассказать, как вам удаётся проходить через закрытые двери, потому что этого я никогда не могла понять.
Он засомневался:
— Сделаю это с одним условием.
Сесилия испугалась:
— Не знала, что ангелы ставят условия, совершая добрые дела!
— Но ты просишь меня не просто о добром деле. Ты просишь меня разболтать тебе небесные тайны.
— И что у тебя за условие?
— Ты мне расскажешь о земных тайнах.
— Xa, да ты ведь всё и сам знаешь.
Ариэль опустился на стул. Он сказал:
— Я не знаю, что такое находиться в теле из плоти и крови. Я не знаю, что такое расти. Я не представляю себе, что такое есть пищу, замерзать или видеть сладкие сны.
— Я, конечно же, не первый человек, с которым ты разговариваешь. Разве ты не говорил, что вы существуете с начала времён?
— А ещё я говорил, что ангелы не устают удивляться мирозданию. И мы совсем не часто являемся людям. В последний раз я нёс ангельское дежурство в Германии более ста лет назад.
— У кого ты дежурил в то время?
— Его звали Альберт, и он был очень болен.
— И что с ним стало?
— К сожалению, ничего хорошего. Поэтому я там и дежурил.
Сесилия фыркнула:
— Но ведь вы приходите в гости не только тогда, когда всё плохо. Ничего глупее я не слышала.
— Никогда не глупо утешить человека, которому плохо.
— Он тебе не рассказывал, что такое быть человеком из плоти и крови?
Ариэль покачал головой:
— Для этого он был слишком мал.
— Жалко…
— Почему?
— Теперь мне придётся всю работу делать самой.
— Но ты согласна заключить со мной договор?
Сесилия попыталась сесть в кровати повыше.
— Я постараюсь, — сказала она. — Но начинать тебе.
— Договорились!
Ариэль уселся поудобнее. Из-под белого одеяния показались две босые ноги. Он забросил их на постель Сесилии. Ноги его были гладкими, как у новорождённого ребёнка. Сесилия не могла разглядеть на коже ангела ни одной поры.
До встречи с Ариэлем ей никогда не приходило в голову, что волосы на теле имеют связь с растениями и животными. Теперь она понимала, как странно было бы, если бы на ногах у ангела росли волосы. На каком-нибудь старом дереве могло вырасти или нарасти что угодно. У людей и животных — тоже. Даже на камнях может вырасти мох и лишайник. Но ничего не может вырасти на ангеле.
Она обратила внимание на ногти у него на ногах. Понятно, что их никогда не надо стричь. Они тоже были похожи на один из камней в её коллекции. Кажется, он называется горный хрусталь?
— Ангелы тоже устают? — спросила она.
— Почему ты так думаешь?
— Ты положил ноги на кровать.
Ариэль мило улыбнулся:
— Я видел, как люди сидят, когда ведут задушевную беседу.
— Снова дразнишься. Почему ты не можешь быть самим собой? «Не стесняйся», — обычно говорит мама.
— Тогда, может, ты тоже сядешь в постели? Немного скучно разговаривать с человеком, который лежит и бездельничает.
— Вообще-то я очень больна.
— Просто сядь, Сесилия.
Девочка постаралась сделать то, о чём просил ангел, и скоро они уже сидели валетиком — Сесилия в постели, Ариэль на стуле. Сесилия чувствовала себя намного лучше. Она уже давно не сидела по-настоящему. Она призадумалась: что же ей рассказать ангелу о земных тайнах?
Ариэль начал разговор:
— Многие люди думают, что ангел — это бестелесный призрак, который порхает между небом и землёй.
— Я именно так и представляла себе ангелов.
— На самом деле всё наоборот. Это вы кажетесь нам лёгкими и воздушными. Когда ты бьёшь ногой по камню, твоя нога ударяется о него. Если бы я ударил по камню, моя нога просто прошла бы сквозь него. Для меня камень не плотнее тумана.
— Тогда я понимаю, как вы проходите через двери и стены и не ударяетесь. Но я не понимаю, почему стены остаются неповреждёнными.
— Когда ты идёшь сквозь туман, туман не разрушается. И когда ты думаешь о чём-то, твои мысли не могут нанести вреда окружающему миру.
— Вполне возможно. Но если ты можешь пройти сквозь стену, значит, у тебя нет нормального тела.
— Потрогай мою ногу, Сесилия.
Она потрогала большой палец на ноге у Ариэля и стиснула его. Казалось, что она прикоснулась к стали.
Ариэль сказал:
— Наши тела прочнее всего в мире. Ангел не может развалиться на части. Это потому, что у нас нет тел из плоти и крови, от которых можно отделить наши души.
— Этому можно только радоваться…
— А вот в природе всё иначе. В ней всё легко разрушается. Даже горы медленно разрушаются силами природы и становятся в конце концов землёй и песком.
— Спасибо за информацию, но это я и сама прекрасно знаю.
— Это вы для нас призраки, Сесилия, а не наоборот. Вы приходите и уходите. Вы не вечны. Вы внезапно появляетесь на свет, и это так удивительно всякий раз, когда новорожденного ребёнка кладут на живот матери. Но так же внезапно вы уходите. Словно Бог выдувает вас, как мыльные пузыри.
Сесилия прикрыла глаза.
— Извини, что я говорю так прямо, но по-моему, это очень бестактно.
Он кивнул:
— Может, ты и права, Сесилия. Но, видишь ли, всё что существует в природе, похоже на медленный пожар. Словно всё мироздание тлеет во мху.
— Я считаю, что тлеть во мху не так уж приятно. И мне не нравится мысль о том, что я — «призрак».
Ариэль прикрыл рот рукой — будто внезапно понял, что сказал слишком много.
— Но друг для друга вы не призраки, — спешно добавил он. — Разве твой папа не напрягает все свои мышцы каждый раз, когда поднимает тебя и несёт вниз в гостиную?
— Пустые слова!
— Почему ты так говоришь?
— На все мои вопросы у тебя находятся очень хитрые ответы. Но я не могу быть уверенной в том, что ты говоришь правду.
— Опять двадцать пять!
— Что опять?
— Ты по-прежнему думаешь, что я вру.
Сесилия сделала вид, что не слышит.
— Вот ты, например, мог бы пройти сквозь стену в комнату мамы и папы и посмотреть, спят ли они?
— Нам не стоит увлекаться такими играми…
— Только один разочек!
Ариэль поднялся со стула и медленно пошёл по комнате. Когда он дошёл до стены, он просто стал двигаться дальше. Сесилия увидела, как он проскользнул сквозь неё. В конце концов снаружи осталась только одна нога, но потом и она втянулась внутрь. Через несколько секунд пошёл обратный процесс. Ариэль просочился сквозь стену назад и оказался в комнате Сесилии.
— Они оба спят, — сказал он. — Он обнимает её одной рукой за плечи. Будильник заведён на семь часов.
— Браво! — вырвалось у Сесилии, и она захлопала в ладоши. — В таком случае мне не надо спать в комнате мамы и папы.
— Нет, если что-нибудь случится, я их разбужу быстрее любого будильника.
— Это правда?
Ариэль грустно улыбнулся. Наверняка из-за того, что Сесилия до сих пор ему не верила. Он сказал:
— Каждый раз одинаково смешно. Вы думаете, что просыпаетесь сами по себе. Потом вы говорите: «Разве не странно, что я проснулась именно в этот момент? Я «почувствовала», что что-то не так».
