Алиса Поникаровская - По дороге в рай
Они пили вино, а бутылка почему-то не пустела. Голова у Риты уже немного кружилась. Покачиваясь, Рита поднялась на сцену, дошла до распахнутой двери замка и резко повернулась. Сделала несколько шагов вперед, глядя на пустые скамейки. Ей вдруг показалось, что лесной зал полон и множество глаз смотрят на нее и ждут. Рита опустилась на колени и закрыла глаза. Внутри нее еле слышно зазвучала нежная, очень знакомая мелодия. Рита немного покачалась из стороны в сторону в такт ей, радуясь и с грустью ожидая, что она сейчас кончится. Но мелодия звучала все громче. Рита открыла глаза и замерла: внизу, на скамейках, были люди. Слева от нее на краю сцены сидел кто-то и, напевая, играл на гитаре ту самую мелодию. Рита встала, подошла к краю сцены и прыгнула вниз.
— Сэр, что это? – спросила она, глядя, как золотистое пламя играет, отражаясь в стаканах с вином.
— Я же сказал, что зову всех, – улыбнулся Сэр.
Людей было не так много, как показалось Рите сначала, несколько небольших групп. Все они, казалось, заняты были только друг другом или собой, но всех их объединяло что-то одно. Никто никому не мешал и не чувствовал себя лишним.
— Откуда эти люди? – спросила Рита.
— Они живут здесь.
— Как? – не поняла Рита. – Но ведь здесь нельзя жить! Я сама видела шкалу измерителя ядовитости! Здесь отравлен воздух, и находиться здесь постоянно – равносильно смерти!
Сэр покачал головой:
— Все счетчики ядовитости показывают здесь одно и то же. Потому что сделаны там. Зайди в один из домов здесь, найди в нем подобный измеритель и унеси туда. Увидишь, что он покажет.
— Значит, все это вранье? Но тогда почему, почему нужно возвращаться обратно?! Я не хочу, не хочу! Давай останемся здесь!
Сэр глотнул вина и устало сказал:
— Здесь живут те, кто там был убит.
— Что? – ошеломленно привстала Рита. Взгляд ее неожиданно упал на человека, сидящего с гитарой на краю сцены. Она узнала его. Узнала, но не верила своим глазам. Сэр, проследив направление ее взгляда, угадал ее мысли:
— Да, это он. Ты же узнала. Его песня и голос. Его лицо.
— Но он мертв! Мертв! – прокричала Рита, но крика ее, казалось, никто не услышал.
— Он мертв там, у вас. А здесь, как видишь...
— Я не верю, – твердо сказала она.
Сэр улыбнулся и встал, взяв со скамьи свечу.
— Пошли.
Они шли от одной группы людей к другой. Сэр знал всех, и все знали его. Он перекидывался с кем-нибудь парой фраз, люди улыбались, и Рита видела знакомые лица. Лица ушедших оттуда, давно и недавно умерших там. Она видела блеск их глаз, вдыхала дым их сигарет, словно нечаянно, касалась рук, одежды, с каждой минутой все больше убеждаясь в правдивости слов Сэра. Обойдя всех, кто находился в зеленом зале, они спустились вниз к сцене и подошли к человеку с гитарой. Он играл новую старую песню, и Рита немного очень тихо подпела, а Сэр сказал:
— Пойдем, выпьем, – и они вернулись к своей бутылке.
— Не думай, что здесь так радостно живется, – заговорил Сэр, закурив. – Вся беда в том, что каждый из них помнит все, что было там. У каждого там осталось очень много. Любимые, дети, друзья...
— Но ведь можно приводить их сюда! – воскликнула Рита.
— Можно. Но они не увидят друг друга.
— Почему?
— Когда ты была здесь в первый раз, ты видела кого-нибудь из этих людей?
— Нет, – сказала Рита. – Но ведь я не знала...
— Они не знают тоже. А если б и знали... Никто никогда сам не найдет этот старый театр.
— Но ведь где-то все эти люди живут?
— Да, – кивнул Сэр. – Мы можем пойти к любому из них в гости, нам будут очень рады. Но одна ты не смогла бы войти в дом ни к кому из них.
— Давай напьемся, – сосредоточенно сказала Рита и залпом выпила стакан. Сэр улыбнулся.
Рита выпила уже довольно много, она даже не знала сколько, но чувствовала себя абсолютно трезвой. Только слегка кружилась голова и во всем теле ощущалась непривычная легкость. Свечи догорели до конца, и лишь слабенький язычок пламени одной из них плавал в лужице расплавленного воска. Вот он мигнул еще два раза и погас.
— Нам пора, – поднялся Сэр.
Рита тоже встала, и оба они двинулись к пролому в стене. Сэр подсадил Риту и залез следом сам.
— Подожди, – попросила Рита и оглянулась. Зал перед сценой снова был пуст и выглядел величественным и забытым.
— Пойдем, – сказала Рита и нырнула вслед за Сэром в стенной пролом.
Они продрались сквозь заросли вдоль стены, вышли к лестнице, поднялись и, как-то неожиданно повернув, оказались на главной аллее парка.
— Так быстро? – удивилась Рита. – Зачем же мы шли туда так долго и трудно?
— Здесь не возвращаются той дорогой, по которой приходят, – объяснил Сэр.
Освященный замок стоял на отшибе и вид имел совершенно нежилой. Кое-где были разбиты стекла окон, входные ворота заляпаны краской и закрыты на огромный висячий замок, такой старый и ржавый, что, казалось, ни один ключ не сможет в нем повернуться. Рита долго смотрела на громаду замка и пыталась успокоиться, расслабиться. Пыталась побороть страх.
— Я не могу, – сказала она. – Мне плохо.
— Ты можешь не ходить туда, – прошептал Сэр. – Я пойду один.
— Это очень нужно?
— Да, – кивнул он и сделал шаг.
— Подожди! – закричала Рита. – Я с тобой!
Они обогнули замок и вошли в одну из арок под старой разрушенной лестницей. Сэр что-то шепнул и, повернув кольцо деревянной двери, чуть приоткрыл ее. Рита скользнула внутрь первая, Сэр вошел следом, дверь за ними закрылась, как показалось Рите, навсегда.
Они шли по узкому коридору с низким потолком, поворачивая то в одну, то в другую сторону, следуя причудливым изгибам этой необычной норы. Кое-где в нишах горели свечи. Было сыро и холодно. Рита, всегда боявшаяся маленьких, темных замкнутых пространств, чувствовала себя совсем плохо. Она незаметно для себя убыстряла шаг, стремясь поскорее выйти из этого коридора. Она уже почти бежала и вдруг поняла, что давно уже слышит только свои шаги. Она обернулась, и губы ее задрожали: Сэра позади не было.
— Сэр! – закричала Рита. – Сэр, где ты?!
Но голос ее глухо замер в изгибах коридора. Она метнулась было обратно, но тут же остановилась. Попыталась собраться и, покопавшись в подсознании, определить, когда она перестала слышать шаги Сэра. Решив, что минуты три назад она их слышала, Рита медленно пошла по коридору, внимательно всматриваясь в полумрак. Она прошла этот отрезок коридора дважды, туда и обратно, и лишь на третий раз заметила деревянную дверцу в самом темном месте, забеленную, как стены и потолок, и потому совсем невидную. Рита осторожно провела рукой по двери: ни одного выступа. Ручки и кольца тоже нет. Ей казалось, что коридор медленно сужается, потолок становится все ниже, гаснут, падая из ниш, свечи, становится совсем темно. В отчаянье она попыталась нажать на дверь, навалилась всем телом, и дверь неожиданно поддалась. Она приоткрылась бесшумно, и Рита, даже не заглянув в образовавшуюся щель, вошла.
Она оказалась в маленькой комнатке-келье, почти пустой, если не считать небольшого стола, покрытого белой скатертью. На столе лежала сумка Сэра. Рита взяла сумку, повесила через плечо, подошла ко второй двери, открыла ее и попала в комнатку побольше, только уже совершенно пустую. Она увидела полукруглые резные ворота, отгораживающие эту комнатку от большого темного зала. Рита дернула створку ворот и убедилась, что они заперты, хотя замка нигде не было видно. Она приникла лицом к решетке и осмотрела зал.
Это было огромное темное пространство с высоченными окнами, завешенными черным бархатом, с огромной люстрой под потолком, которая угадывалась лишь по тусклым бликам стекла, кое-где горели свечи. Зал выглядел нежилым, но и не был заброшенным. Казалось, кто-то время от времени поддерживает здесь порядок, оставляя все так, как было много-много веков назад. Кто-то, кто сам здесь не живет. Рите была видна лишь часть зала: ее комнатка-келья с воротами располагалась параллельно стене с окнами, которая тянулась влево настолько, что Рита не видела ее конца, вправо же она почти сразу заканчивалась стеной с большой кованой дверью. В левой стороне зала, как раз там, где Рите было не видно, раздалось шуршание, и что-то тяжело упало на пол. Рита вся превратилась в слух.
— Вот твоя книга, – негромко сказал мужской голос, и Рита обрадованно выдохнула: "Сэр..." В ответ раздалось непонятное бормотанье, которое можно было при желании принять за слова благодарности.
— Ты не передумал? – спросил Сэр и замолчал, словно выслушивая ответ. Но Рита не слышала ни единого звука.
— Я все понимаю, я знаю, это зависит не от тебя... За себя я не прошу, тут все ясно... Но ты можешь помочь ей...
В ответ снова была тишина.
— Ты не прав, – точно перебил кого-то Сэр. – Да, в ней много разных начал, но ведь не так уж трудно определить сильнейшее. Ты думаешь, оно пока подавлено? Но ведь она выбрала! Значит, это – навсегда.
