Катарина Причард - Негасимое пламя
Дэвид догадывался, что Янк и его шайка боятся, как бы сыщики первыми не добрались до Тони. У Тони было куда больше оснований бояться шайки, чем полиции. Когда Янк пускал в ход угрозу выдать мальчика полиции, он отнюдь не собирался делать этого, а лишь стремился удержать его в полном подчинении. Совершенно очевидно, он не мог позволить себе роскоши привести свою угрозу в исполнение. В данный момент Тони угрожал арест по обвинению в контрабандном ввозе в страну наркотиков. Янк и его люди боялись, что под нажимом полиции Тони продаст их, раскроет всю их контрабандную сеть.
Дэвид понимал, что, пытаясь защитить Тони, он ставил себя в щекотливое положение — помогал торговцам наркотиками уйти от закона. Если бандиты доберутся до Тони, они изобьют его до смерти. Дэвид знал, они пойдут на все, лишь бы заставить его молчать.
Он пришел к выводу, что оставаться Тони в его комнате крайне опасно. Но как вывести его отсюда? Где найти надежное укрытие?
Чертыхаясь про себя, он вдруг вспомнил о лесном домике Мифф. Надо спросить Мифф, нельзя ли отвезти туда Тони, взяв на день ее машину. В окне уже брезжил тусклый рассвет, когда Дэвид решил обратиться за помощью к Чезаре: попросить его позаботиться о мальчике, пока он, Дэвид, съездит к Мифф и договорится с ней обо всем.
Дэвид услышал на заднем дворе тарахтенье тормозящего грузовика: это вернулся с ночной смены Чезаре. Его встретили возмущенные пронзительные крики Перси, который перебудил всех воробьев, гнездившихся под крышей старого дома.
Глава III
Чезаре с готовностью согласился присмотреть за мальчиком. Отведя Тони со всей возможной поспешностью во флигелек Чезаре, Дэвид бросился на кровать, чтобы вздремнуть до утра.
Дэвид был доволен, что ему удалось предотвратить непосредственную опасность, угрожавшую Тони, — банде не обнаружить места, где он находится. Но ведь и полиция тоже разыскивает Тони, нельзя закрывать глаза и на то, что сам он помогает преступнику и укрывает его от закона; только сейчас не время об этом думать. Обо всем этом он подумает позже. А сейчас главное — не дать банде снова втянуть Тони в свой губительный водоворот.
Тони напоминал ему Роба, хотя они и были совсем непохожи. Тони и Роб, почему в мыслях он связывал их? Можно ли объяснить его непонятную симпатию к этому мальчику стремлением восполнить как-то утрату Роба — грубоватым, неотесанным Тони заменить обаятельного, беззаботно-веселого Роба? А может, помогая Тони вновь обрести самоуважение и независимость, он всего лишь заглушает голос совести, обвиняющий его в равнодушии к судьбе Роба? Но какой толк заниматься всеми этими скрытыми психологическими побуждениями?
Дэвида беспокоило, что Тони снова курит марихуану. Он припомнил, с каким плохо скрываемым раздражением обратился к нему нынешним утром Тони.
— Навряд ли у вас найдется сигаретка, мистер? — спросил он. Тон, каким был задан вопрос, выдал нервное напряжение — результат того, что он был лишен своею «зелья».
— Только те, которые ты выбросил вчера ночью, — ответил Дэвид.
— Так ведь те-то с начинкой. — Лицо Тони перекосила гримаса. — Я было совсем бросил курить их… могу и снова бросить… простые тоже помогают, когда совсем невтерпеж становится, ломать начинает.
— На вот, возьми мой трубочный табак, если он тебе подойдет.
Дэвид передал ему кисет, который лежал на столе возле пишущей машинки. Тони бросил взгляд на скомканный лист бумаги, валявшийся на полу.
— Я могу и сам скрутить сигарету, — возбужденно сказал он. — Вы как, не против, если я оторву клочок от того листка?
— Бери, сколько надо. — Дэвид был рад, что может уменьшить острую, грызущую боль, от которой, видимо, страдал Тони. — И оставь кисет у себя, — добавил он. — Как только откроется лавочка на углу, я куплю тебе нормальных сигарет и принесу к Чезаре.
Оторвав клочок бумаги и насыпав на него душистого, мелко нарезанного табака Дэвида, Топи стал скручивать неуклюжую сигарету.
Прикурив и жадно затянувшись, он сказал с усмешкой:
— Когда у пас в море кончались сигареты, ребята выпрашивали у боцмана горсть табака и сворачивали такие же самокрутки.
Дэвид почувствовал смертельную усталость и совсем не заметил, как к нему подкралась дремота. Он поддался ей и в следующий момент провалился в глубокий сон, уже не слыша ни фабричных гудков, ни звонков трамвая, ни грохота уличного движения на главной магистрали города.
Его разбудила м-с Баннинг, постучавшая в дверь.
— Уже половина десятого, — выкрикнула она. — Вставайте-ка, если хотите хоть как-нибудь позавтракать. Я не могу ждать вас целый день.
Не так-то легко было задобрить в это утро м-с Баннинг. Она непрестанно ворчала, что каша пригорела, а молоко убежало, пока она то и дело разогревала завтрак.
— Прошу прощения, — виновато сказал Дэвид. — Обещаю больше никогда не залеживаться в постели.
Быстро покончив с яичницей и сухим кусочком бэкона, едва притронувшись к кофе и обуглившимся тостам, он сказал с самой обворожительной улыбкой:
— Не сердитесь, миссис Банни, ну, пожалуйста! Я работал всю ночь напролет, до самого утра не ложился спать.
— А мне показалось, вы с кем-то разговаривали ночью, — подозрительно сказала она.
— Не иначе как вам это приснилось, — рассмеялся он.
Но, выйдя на улицу, окутанную густым туманом, быстро шагая к лавке на углу, он не переставал размышлять, что именно слышала м-с Баннинг из его разговора с Тони.
Сквозь туман он различил витрину маленькой лавчонки с выставленными в ней бакалейными товарами в яркой упаковке и зашел купить обещанную Тони пачку сигарет. Придумав какой-то предлог, он возвратился в свою комнату и, перейдя двор, подошел к флигельку Чезаре.
Тихонечко открыв дверь, чтобы не разбудить Чезаре, он увидел, что Тони стоит у крохотного оконца, с тревогой вглядываясь в глубину двора.
— Постарайся, чтобы тебя не увидела пожилая женщина, хозяйка этого дома, — предупредил его Дэвид. — Она не станет заходить сюда, пока Чезаре спит, и будет лучше, если она не узнает, что у Чезаре гость.
— Хорошо, мистер, — сказал Тони, отвернувшись от окна. — Я все гляжу вон на ту птицу, которую оставили в клетке под дождем. Насквозь промокла. Неужто некому унести ее с дождя?
— Это мой приятель Перси, — рассмеявшись, ответил Дэвид. — Я скажу миссис Баннинг, чтобы она забрала его на заднюю веранду.
Рассеянно пробираясь сквозь сутолоку уличного движения, Дэвид шел но переулку к недавно выстроенному зданию, где помещалась штаб-квартира Подготовительного комитета. Ои с грустью думал о том, что ему придется обратиться к секретарю с просьбой освободить его от организационной работы. Он отдавал себе отчет в том, что не сможет какое-то время посещать митинги. Кроме того, если ему, устраивая побег Тони, придется столкнуться с шайкой Янка или с полицией, то для пользы комитета ему лучше держаться подальше от него.
С болью в душе он думал о том, что лишится на какое-то время общества людей, вкладывающих все свои силы и всю свою душу в дело подготовки Конгресса, должен будет отказаться от повседневной практической деятельности, придававшей ему бодрость, заставлявшей чувствовать, что он служит великим идеалам. Его угнетало предчувствие, что спасение Тони будет иметь лично для него катастрофические последствия. Каковы будут эти последствия и когда он столкнется с ними, Дэвид не знал. С неохотой пришел он к выводу, что ждать их нужно в самом ближайшем будущем.
За столом, где сидел обычно секретарь, он с удивлением обнаружил Шарн.
— Сэм уехал в Сидней, у него там важная встреча, — объяснила она. — А у меня в школе каникулы, вот я и решила это время здесь поработать.
Дэвид подвинул себе стул. Как только он сел, избегая ее взгляда, Шарн сразу же заметила следы усталости и беспокойства на его лице.
— Что случилось? — спросила она с тревогой, — Уж не заболели ли вы, Дэвид?
— Да нет. — Шарн поймала взглядом его неуверенную улыбку. — Но попал в чертовски неприятную переделку.
— Может, расскажете, в какую?
— Пока не стоит. Это одна из тех неприятностей, которые обрушиваются как снег на голову. Приходится как-то самому с ними справляться. Беда в том, что мне на какое-то время надо перестать ходить сюда, — так, во всяком случае, я считаю.
— Неужели дошло до этого?
— Я еще не знаю, как все это обернется для меня, — признался Дэвид. — Я впутался в дело, связанное с детской преступностью. Мне, видимо, понадобится юридическая консультация. Нет ли кого-нибудь у нас в комитете, к кому вы посоветовали бы обратиться?
Ллойд Мэджериссон, — ни секунды не колеблясь, ответила Шарн. — Он наш сторонник, и он честен, — насколько, впрочем, могут быть честными адвокаты. Он выступал недавно защитником в нескольких процессах, увязанных с детской преступностью.
