Исабель Альенде - Инес души моей
Губернатор находился на развалинах форта и вместе с кучкой храбрецов отчаянно сражался против тысяч мапуче, которые постоянно сменяли друг друга, в то время как испанцам приходилось работать шпагами без передышки. Весь день прошел в бою. На закате Вальдивия потерял надежду на то, что Хуан Гомес придет на подмогу. Солдаты были измождены, лошади, как и люди, истекали кровью, а по склону холма настойчиво взбирались все новые отряды врага.
— Господа, что будем делать? — спросил Вальдивия у девятерых солдат, еще державшихся на ногах.
— А что же нам еще делать, как не сражаться и умирать? — ответил один из них.
— Тогда умрем с честью, сеньоры!
И десять самых стойких испанцев и оставшиеся в живых янаконы бросились навстречу врагу биться и умирать со шпагами наголо и с именем святого Иакова на устах.
Через несколько минут восемь солдат уже были выбиты из седел болеадорами и лассо, повалены на землю и растерзаны сотнями мапуче. Только Вальдивия, один священник да еще один верный янакона смогли прорвать окружение и бежать единственным возможным путем, остальные же были блокированы противником. В форте спрятался еще один янакона, который пережил пожар под грудой обломков и убежал два дня спустя, когда мапуче покинули это место.
Открывшаяся перед Вальдивией тропа была любезно предоставлена ему Лаутаро. Это был тупик: тропа вела через густой лес к болоту, где ноги лошадей стали вязнуть, на что и рассчитывал индеец. Отступить беглецы не могли, потому что за спиной у них был враг. В вечернем свете они увидели, как из зарослей кустарника появляются сотни мапуче, а сами они безвозвратно тонут в вонючей жиже, от которой идет серный смрад ада. Мапуче не позволили болоту поглотить испанцев, они вытащили их оттуда, потому что приготовили своим врагами совсем иную смерть.
Поняв, что все пропало, Вальдивия попытался выторговать у мапуче свободу, обещая им, что он покинет города, основанные на юге, что испанцы уйдут из Араукании навсегда и одарят их овцами и другим добром. Янаконе пришлось переводить это, но прежде, чем он закончил говорить, мапуче бросились на него и убили. Они научились не верить обещаниям уинок. Священнику, который сделал крест из двух веточек и хотел соборовать янакону, как до этого он соборовал губернатора, топором размозжили череп.
Затем началось истязание Педро де Вальдивии, самого ненавистного врага, воплощавшего в себе все несправедливости и жестокости, причиненные народу мапуче. Они помнили о тысячах убитых, о сожженных мужчинах, поруганных женщинах, разрубленных на куски детях, о сотнях рук, выброшенных в реку, об отрубленных ногах и носах, о кнутах, цепях и собаках.
Мапуче заставили пленника присутствовать при казни янакон, выживших в Тукапеле, и поругании тел павших там испанцев. Затем его нагого потащили за волосы в деревню, где ожидал Лаутаро. По пути острые камни и ветки резали ему кожу, и, когда его бросили к ногам ньидольтоки, он был весь покрыт грязью и кровью и представлял собой жалкое зрелище. Лаутаро приказал дать ему воды, чтобы он пришел в себя, а затем привязать к столбу. Насмехаясь над бывшим губернатором, вождь в знак своей победы надвое переломил шпагу из толедской стали, верную спутницу Вальдивии, и воткнул ее куски в землю у ног пленника. Придя в себя настолько, чтобы открыть глаза и осознать, где находится, Вальдивия обнаружил перед собой своего бывшего слугу.
— Фелипе! — закричал он, обнадеженный тем, что видит знакомого человека, с которым к тому же можно говорить по-испански.
Лаутаро вперил в него взгляд, полный бесконечного презрения.
— Ты не узнаешь меня, Фелипе? Это я, твой тайта, — настаивал пленник.
Лаутаро плюнул ему в лицо. Он ждал этого момента целых двадцать два года.
Радостные мапуче по приказу ньидольтоки стали подходить к Педро де Вальдивии с заточенными ракушками в руках и отрезать от него куски кожи. Затем они разожгли костер и теми же ракушками стали срезать мускулы с его рук и ног. Эти куски мяса они жарили и ели у него на глазах. Это страшное действо длилось три ночи и два дня, а матушка Смерть все не приходила на помощь несчастному. Наконец на рассвете третьего дня Лаутаро, увидев, что Вальдивия умирает, влил ему в рот расплавленное золото, чтобы он насытился этим металлом, который так ему нравился и который приносил столько страданий индейцам на приисках.
Ох, как больно! Как больно! Эти воспоминания для меня — все равно что удар копьем в самую середину груди. Который теперь час, дочка? Почему так потемнело вокруг? Верно, время пошло вспять и сейчас снова рассвет. Думаю, этот рассвет будет вечным…
Останков Педро де Вальдивии так и не нашли. Говорят, что мапуче съели его тело, сделали флейты из его костей, а его череп токи до сих пор используют как чашу для мудая. Ты спрашиваешь меня, Исабель, почему я верю этой ужасной версии событий, услышанной от служанки Сесилии, а не другой, более гуманной — что Вальдивия был казнен ударом дубины по голове, как описал его смерть поэт, ведь у индейцев юга это обычный способ казни.
Я тебе объясню. В течение тех трех роковых декабрьских дней 1553 года я была очень больна. Как будто бы душа знала то, чего еще не знал разум. Перед моими глазами одни ужасные образы сменялись другими, будто в кошмаре, но проснуться я не могла. Мне виделись в комнатах дома корзины с отрезанными руками и носами, во дворе — индейцы, закованные в цепи и посаженные на кол, в воздухе пахло паленым человеческим мясом, а ночной ветер доносил до меня щелканье кнутов. Конкиста стоила огромных страданий… Никто не может простить такую жестокость, а уж тем более — мапуче, которые никогда не забывают обид, как не забывают и оказанных им милостей. Меня мучили воспоминания, я была будто одержима демонами. Ты знаешь, Исабель, что я, слава Богу, всегда отличалась отменным здоровьем — если не считать болей в сердце, — так что иначе объяснить болезнь, мучившую меня в те дни, не могу. В то время как Педро ужасно страдал в ожидании смерти, моя душа, хоть и на расстоянии, была с ним и скорбела о нем и обо всех жертвах прошедших лет. Я едва могла пошевелиться, со мной сделались такие колики и такой жар, что все вокруг опасались за мою жизнь. В бреду я ясно слышала стоны Педро де Вальдивии и его голос, произнесший: «Прощай, Инес души моей…»
Благодарности
Мои друзья Хозефина Росетти, Викторио Чинтолесси, Роландо Амильтон и Диана Уидобро оказали мне неоценимую помощь в изучении эпохи завоевания Чили и личности Инес Суарес. Малу Сьерра проверяла все относящееся к жизни мапуче. Хуан Альенде, Хорхе Мансанилья и Глория Гутьеррес редактировали рукопись. Уильям Гордон поддерживал и кормил меня в продолжение молчаливых месяцев работы над романом. Я очень благодарна тем немногочисленным историкам, которые в своих работах упоминали о важности фигуры Инес Суарес. Их произведения и сделали возможным появление этого романа.
Библиографические заметки
Поиск и обработка материала для этого романа заняли у меня четыре года, в продолжение которых я жадно читала. Я не подсчитывала, сколько исторических трудов, художественных произведений и статей я прочла, чтобы погрузиться в дух эпохи и сродниться с историческими персонажами, потому что идея приложить к роману библиографию родилась только под конец.
Прочитав мою рукопись, Глория Гутьеррес, мой литературный агент, сказала мне, что без ссылок на источники это повествование может показаться плодом больного воображения (в этом меня уже не раз обвиняли в связи с другими моими произведениями). Многие эпизоды жизни Инес Суарес и завоевания Чили представлялись ей невероятными, и мне пришлось доказывать, что это реальные исторические факты. Некоторые из книг, которыми я пользовалась, — те, что перечислены ниже, — все еще лежат стопками в домике, где я работаю, в глубине моего сада.
Сведения по общей истории Чили мне посчастливилось почерпнуть из двух классических трудов — из «Хроник Королевства Чили» (изд-во El Ferrocarril, 1865) Педро Мариньо де Ловеры и фундаментальной «Всеобщей истории Чили» (1884) Диего Барроса Араны, первый том которой посвящен конкисте. Из более свежих работ могу назвать «Всеобщую историю Чили» Альфредо Джоселин-Хольта Летельера (изд-во Planeta, Santiago, 2000).
Разрабатывая тему конкисты, я обращалась к различным источникам, в числе которых были «Очерк о завоевании Америки» (изд-во Universitaria, Santiago, 1992) Нестора Месы, «Колониальная эпоха» (изд-во Nacimiento, Santiago, 1974) Бенхамина Викуньи Маккенны, писавшего как о чилийской истории, так и о чилийской историографии, а также «Испанская империя в Америке» К. Г. Херинга (изд-во Peuser, Buenos Aires, 1958). Сведения об испанском историческом контексте эпохи я нашла, помимо прочего, в трудах по истории Испании Мигеля Анхеля Артолы (изд-во Alianza Editorial, Madrid, 1988, т. 3) и Фернандо Гарсии де Кортасара (изд-во Planeta, Barcelona, 2002). Сведения о жизни конкистадоров я черпала в таких книгах, как «Испанские конкистадоры XVI века» (изд-во Aguilar, Madrid, 1963) Рикардо Махо Фрамиса, «Последние конкистадоры» (2001) и «Диего де Альмагро» Херардо Ларриана Вальдеса (3-е изд., 2001), а также «Педро де Вальдивия, завоеванный капитан» Сантьяго дель Кампо (изд-во Instituto de Cultura Hispánica, Madrid, 1961).
